Признаю, я сделал еще одно допущение. Грязный вседорожник с
приводом на четыре колеса, старые шорты, топик, от которого за милю несло
«Кеймартом»
[40]
, длинные светлые волосы, перехваченные красными эластичными
закрутками, отсутствие должного присмотра за ребенком, что в первую очередь и
привело к тому, что трехлетняя девчушка оказалась на дороге, все это подводило
меня к однозначному выводу: трейлерные бродяги
[41]
. И у меня были основания для
такого заключения. Все-таки я ирландец, черт побери! И мои предки были теми
самыми трейлерными бродягами, когда место трейлеров занимали запряженные
лошадьми фургоны.
— Фу, как плохо пахнет! — девочка все махала пухлой
ручонкой. — «Скаути» ужасно ийзвонялся!
И тут ее вырвали из моих рук. Теперь, когда Мэтти оказалась
совсем рядом, у меня возникли серьезные сомнения в том, что она — старшая
сестра крохи. Конечно, зрелого возраста она могла достичь только в следующем
столетии, но я видел, что ей не двенадцать и даже не четырнадцать. Скорее
двадцать, может, на год меньше. А когда она выхватывала у меня ребенка, я
заметил обручальное кольцо на ее левой руке. Не укрылись от моего внимания и
темные мешки под глазами. Да, выглядела она очень молодо, но, думаю, я узнал
усталость и материнские ужас и тревогу.
Я думал, она отшлепает свое сокровище, потому что именно так
реагируют трейлерные бедняки, если их дети выкидывают какой-нибудь фортель.
Думаю, я попытался бы ее остановить, отвлечь, дать ей излить свою злость на
меня. И не потому, что хотел как-то помочь ребенку. Нет, просто мне не
хотелось, чтобы на него кричали, его шлепали и трясли в моем присутствии.
Все-таки я в городе первый день. Так охота ли мне тратить время, наблюдая, как
какая-то шлюха наказывает своего ребенка за собственную ошибку?
Но вместо того чтобы как следует тряхнуть девчушку и
заорать: «Куда это ты направилась, маленькая дрянь?», Мэтти крепко прижала
ребенка к груди (а девочка, не выказывая ни малейшего страха, тут же обхватила
ее ручонками за шею), а потом начала покрывать ее лицо поцелуями.
— Почему ты это сделала? — воскликнула Мэтти. — Что на тебя
нашло? Я чуть не умерла, когда увидела, что тебя нигде нет.
И Мэтти разрыдалась. Девочка в купальном костюме
вытаращилась на нее с выражением крайнего изумления на лице. А потом заплакала.
Я стоял и смотрел, как они плачут и обнимаются, и мне стало стыдно за мои поспешные
выводы.
Проезжающий мимо автомобиль сбавил ход. Пожилая пара,
которая, наверное, отправилась в магазин за праздничной коробкой сладостей,
уставилась на нас. Я нетерпеливо замахал руками, показывая, что мы прекрасно
обойдемся без их любопытных взглядов. Водитель нажал на педаль газа, но я не
увидел, как надеялся, номерных знаков другого штата. Парочка жила здесь, а
потому всей этой истории суждено было стать достоянием общественности. Мэтти,
молодая жена, и ее маленькая дочка (несомненно, зачатая на заднем сиденье
легковушки или в кузове пикапа за несколько месяцев до церемонии
бракосочетания), плачущие навзрыд на обочине дороги. В компании незнакомца. Ну
не совсем незнакомца. Майка Нунэна, заезжего писателя.
— Я хотела пойти на пляж и по-по-пла-вать! — всхлипывала
маленькая девочка.
— Я же сказала, что отвезу тебя во второй половине дня. —
Мэтти еще плакала, но уже пыталась взять себя в руки. — Больше этого не делай,
малышка, пожалуйста, не делай. Момми очень напугалась.
— Не буду. Пьавда, не буду. — Девочка обнимала Мэтти за шею,
прижимаясь к ней всем тельцем. Бейсболка свалилась на землю. Я поднял ее,
чувствуя себя посторонним. Начал совать сине-красную бейсболку в руку Мэтти,
пока ее пальцы не сомкнулись, на козырьке.
Я даже подумал, что все обернулось как нельзя лучше, и,
возможно, имел право так рассуждать. История получалась забавной, правда, из
тех, что кажутся забавными, когда все позади. А в процессе такие истории скорее
тянут на ужастик. Допустим, из-за поворота выскочил бы грузовик? Да еще на
предельной скорости?
И тут из-за поворота действительно выехал автомобиль. Старый
пикап, но с мощным мотором. Еще двое местных вылупились на нас.
— Мэм? — обратился я к молодой маме. — Мэтти? Я, пожалуй,
поеду. Очень рад, что все так хорошо закончилось.
Едва эти слова сорвались с моих губ, как меня чуть не
разобрал смех. Я без труда представил, что держу эту речь перед Мэтти (отличное
имя для вестернов вроде «Непрощенный» или «Настоящий смельчак»), засунув
большие пальцы за ремень кожаных штанов, и в сбитом на затылок стетсоне, дабы
все видели мой благородный лоб. Меня так и подмывало добавить:
«Вы очень милы, мэм. Вы, часом, не наша новая учительница?»
Она повернулась ко мне, и я увидел, что она действительно
очень мила. Не портили впечатления даже мешки под глазами и висящие патлами
светлые волосы. Я решил, что держится она очень хорошо, учитывая, что по
возрасту ей еще не нальют спиртного в баре. Во всяком случае, девочку она не
отлупила.
— Большое вам спасибо. Она шла прямо по шоссе? — «Скажите,
что нет, — умоляли глаза Мэтти. — Скажите, что она шла по обочине».
— Ну..
— Я шла по той линии. — Девочка указала на разделительную
полосу. — Она же белая. — В голосе ее звучала уверенность. — А раз белая,
значит — безопасная.
Щеки Мэтти, и без того бледные, сделались совсем
бескровными. Просто удивительно, что она не лишилась чувств. И мне очень не
хотелось, чтобы в таком состоянии она ехала домой, да еще и с ребенком.
— Где вы живете, миссис…
— Дивоур, — представилась она. — Я — Мэтти Дивоур. — Она
перекинула девочку на одну руку, а вторую протянула мне. Я ее пожал. Утро выдалось
теплое, день обещал быть жарким, отличная пляжная погода, но я прикоснулся к
ледяным пальцам. — Мы живем вон там.
Она махнула рукой в сторону поворота. Сразу за ним к шоссе
подходил проселок, Уэсп-Хилл-роуд. Длиной в полмили, он соединял Шестьдесят
восьмое шоссе и Среднюю Бухту. В двухсот ярдах от шоссе проселок огибал
сосновую рощицу, а в ней стоял большой трейлер. Ситуация прояснялась. Я вновь
оказался рядом с озером Темный След. А уж около озера спасать маленьких детей —
мое призвание.
И все-таки я облегченно вздохнул, узнав, что она живет
совсем близко от того места, где, едва не соприкасаясь задними бамперами,
стояли наши автомобили. И тут же понял, что по другому и быть не могло. Эта
маленькая красотуля в купальнике и не могла уйти далеко от дома, хотя, при
продемонстрированной ею решительности… Я подумал, что усталость, читаемая на
лице молодой мамы, в определенной степени обусловлена этой самой решительностью
и порадовался, что слишком стар, чтобы стать ее будущим кавалером. Уж из них она
будет веревки вить, как в школе, так и в колледже.
