Я мог бы в это поверить, если бы захотел.
Если бы захотел.
Я пошел спать, и в эту ночь мне ничего не приснилось.
Я взял за правило вставать рано, до того как солнце нагреет
мой кабинет. Выпивал стакан сока, съедал гренок и до обеда молотил по клавишам
«Ай-би-эм», с удовольствием наблюдая, как страница следует за страницей. Я не
считал свое занятие работой, хотя называл его именно так. Скорее я кувыркался
на некоем мысленном батуте, пружины которого на какое-то время снимали с моих
плеч тяжесть проблем реального мира.
В полдень я прерывался, ехал к Бадди Джеллисону, чтобы
съесть что-нибудь большое и жирное, потом возвращался и работал час-полтора.
После чего купался в озере и часа два спал в северной спальне. В главную
спальню в южном крыле я практически не заглядывал, и если миссис Мизерв
находила это странным, то свои мысли на этот счет она держала при себе.
В пятницу, семнадцатого июля, по пути домой я остановился у
«Лейквью дженерел», чтобы заправить «шевроле» бензином. Бензозаправка была и
около автомастерской Брукса, причем галлон бензина стоил там на пару центов
дешевле, но мне не хотелось видеть ни Дикки, ни тем более Ройса Меррилла.
Бензин лился в бак, я смотрел на далекие горы, когда с другой стороны бетонного
возвышения, на котором стояли колонки, остановился «додж рэм» Билла Дина. Он
вылез из джипа, улыбнулся:
— Как дела, Майк?
— Нормально.
— Бренда говорит, что ты пишешь, не разгибаясь.
— Есть такое. — Я уж собрался заикнуться о починке
кондиционера, но слова эти так и не слетели с моих губ. Я до смерти боялся
потерять вновь обретенную способность писать, а потому не решался хоть что-то
изменить. Глупо, конечно, попахивает суеверием, но я не решался. Как знать,
вдруг этот самый неработающий кондиционер входит в совокупность факторов,
позволивших мне родиться заново?
— Что ж, рад это слышать. Очень рад. — Слова прозвучали
искренне, но чем-то он отличался от привычного мне Билла Дина. Во всяком
случае, от того Билла Дина, что приезжал ко мне в «Сару» в понедельник, шестого
июля.
— Я тут роюсь в прошлом моей стороны озера.
— «Сара и Ред-топ бойз»? Помнится, они всегда тебя
интересовали.
— Без них, конечно, не обойтись, но они — только часть
истории. Я тут беседовал с миссис М. и она рассказала мне о Нормале Остере.
Отце Кенни.
Улыбка Билла осталась у него на губах, пауза длилась лишь
несколько секунд, пока он свинчивал крышку с горловины бака, но я почувствовал,
как внутри у него все оборвалось.
— Ты не собираешься писать об этом, Майк, а? Потому что
здесь живет много людей, которым это не понравится. То же самое я говорил и
Джо.
— Джо? — Я едва подавил желание перепрыгнуть через бетонное
возвышение и схватить его за руку. — А при чем тут Джо?
Он ответил долгим, полным любопытства взглядом.
— Она тебе не говорила?
— О чем ты?
— Она раздумывала, а не написать ли большой материал о «Саре
и Ред-топах» для одной из местных газет. — Билл говорил медленно, тщательно
подбирая слова. Я это запомнил, как и жаркое солнце, обжигающее мне шею, и
резкие тени на асфальте. Он начал заливать бензин в бак, и урчание насоса так и
било мне в уши. — Вроде бы она упоминала журнал «Янки». Я, конечно, могу
ошибаться, но вряд ли.
Я утратил дар речи. Почему она держала в секрете свое
желание написать очерк о местной истории? Думала, что вторгается на мою
территорию? Нелепо. Она же знала, что я не обижусь, наверняка знала.
— Когда вы говорили об этом, Билл? Ты помнишь?
— Естественно, — кивнул он. — В тот же день, когда привезли
пластмассовых сов. Только этот разговор завел я, потому что люди говорили мне,
что она задает много вопросов.
— Совала нос в чужие дела?
— Я этого не говорил, — нервно ответил он. — Твои слова.
Все так, но я понимал, что именно это он и имел в виду.
— Продолжай.
— А что продолжать? Я ей сказал, что в Тэ-Эр немало больных
мозолей, как и в других местах, и попросил ее не наступать на них, если есть
такая возможность. Она ответила, что все поняла. Может, поняла, а может, и нет.
Но я знаю, что вопросы она продолжала задавать. Слушала истории, которые
рассказывали старики, у которых в голове все давно перепуталось.
— И когда это было?
— Осенью девяносто третьего и весной девяносто четвертого.
Она кружила по городу, заглядывала даже в Моттон и Харлоу, с блокнотом и
маленьким кассетным магнитофоном. Это все, что мне известно.
И тут я сделал удивительное открытие: Билл лгал. Спроси меня
кто об этом днем раньше, я бы рассмеялся и ответил, что Билл Дин просто не
знает, что такое ложь. Должно быть, лгал он довольно-таки редко, потому что
делать это совсем не умел.
Я уж хотел поставить его перед фактом, но не видел в этом
никакого смысла. Мне требовалось время, чтобы поразмыслить, а на заправке я
размышлять не мог — в голове все гудело. Я знал, что скоро гудение стихнет, и
тогда я, возможно, пойму, что все это ерунда, не стоит и выеденного яйца, но,
повторюсь, чтобы отделить зерна от плевел, мне требовалось время. Неожиданные
подробности жизни любимой женщины, пусть и давно уже умершей, — сильное
потрясение. Можете мне поверить, я знаю.
Билл отвел взгляд, потом вновь встретился со мной глазами. В
них читались серьезность и (я мог в этом поклясться) испуг.
— Она спрашивала насчет маленького Керри Остера, и это
хороший пример упомянутых мною больных мозолей. О таком не пишут ни в газетной
заметке, ни в журнальной статье. Нормал просто чокнулся. Никто не знает почему.
То была ужасная трагедия, совершенно бессмысленная, и некоторые люди еще не
пережили ее. В маленьких городах существуют невидимые связи…
Да, протянутые под землей кабели, недоступные глазу.
— …и прошлое в них умирает медленно. Сара и ее клан, это
другое. Они просто… пришельцы… издалека. Если бы Джо ограничилась только ими,
никто бы и слова не сказал. Но, с другой стороны, то, что она узнала, осталось
при ней. Потому что я не видел ни одного написанного ею слова. Если она и
писала.
Тут он говорил правду, я это чувствовал. Но я знал и кое-что
еще, причем знал с полной достоверностью, точно так же, как нисколько не
сомневался в том, что Мэтти была в белых шортах, когда приглашала меня на обед.
Билл сказал, что Сара и ее клан — просто пришельцы издалека. Причем на середине
фразы он запнулся, заменяй словом пришельцы другое слово, первым пришедшее на
ум. И не произнес он слово ниггеры. Сара и ее клан — просто ниггеры издалека…
