– Ну, присели перед дорожкой? – спросил Крест, первым
опустился на кончик стула и почти сразу же вскочил.
Надя накинула плащик, надела светлый парик, и они вышли
гуськом. Шагавший последним Мазур подмигнул Ольге, легонько погрозил пальцем.
Очень уж опасно было оставлять ее одну дожидаться Карабаса: если брательнички
приготовили ловушку, лучше засады на квартире и не придумаешь. Но делать было
нечего, пришлось согласиться с планом Креста.
Ольга ответила равнодушным, почти чужим взглядом. Он
досадливо поморщился, пошел вслед за Крестом, на ходу вешая на плечо футляр с
прибором ночного видения.
Гоша сел за руль, Надя устроилась рядом с ним. Мазур с
Крестом оказались на заднем сиденье. Крест тут же напялил лежавший там бушлат,
надел милицейскую фуражку. Мазур сидел спокойно – отведенная ему роль такого
камуфляжа не требовала.
Пожалуй, впервые в жизни он ехал в милицейской машине – если
не считать короткого рейса в кузове «трезвяка», когда они с Морским Змеем,
будучи еще курсантами, попались совершенно глупо.
Никаких признаков слежки он не обнаружил. Трещала рация,
хрипло выплевывая что-то нечленораздельное. Они катили по безлюдным улицам,
сплошь и рядом не освещенным вовсе, свет в домах уже не горел, городок спал. Но
милиция, как быстро понял Мазур, бдила по-прежнему – «луноходы» попадались
что-то очень уж часто для столь крохотного городка...
Потом оказались в совершеннейшей темноте – Мазур смутно
различал по обеим сторонам силуэты добротных частных домов. Гоша, погасив фары,
затормозил. Опустил стекло со своей стороны. Непроглядная темень и тишина,
только собаки побрехивают.
Впереди показались плавно приближавшиеся подфарники – два
раскаленных уголька, наплывавших во мраке. Смутно белевшее пятно обернулось
«Таврией». Выскочил Карабас, просунул голову к ним в машину:
– Порядок. Вся улица без света. Даже если приволокут в такую
пору электрика, с маху не справится – я там пошерудил... Телефоны тоже. Все
провода, какие были. А если у них переноски есть, я уж не ответчик...
– Ладно, давай на хату, – распорядился Крест. –
И смотри там...
– Едем? – бесстрастно спросил Гоша.
– Погоди, – Крест вытащил сигареты. – Подымим
чуток, посидим. А то и встревожиться могут – только свет погас, так гости и
нагрянули... Переноски у них определенно есть, а, капитан?
– Это точно, – сказал Гоша. – Я Инала сто раз
видел с рацией, да и остальных тоже...
– Что делать, – поморщился Крест. – Если уж пойдет
такая пьянка и успеют кликнуть кунаков, придется борзеть. У тебя, я смотрю, за
сиденьем автомат имеется...
– Придется, – неохотно отозвался капитан. – Шуму
вот не хочется...
– А кому хочется? Ладно, поехали. Нам, главное, друг друга
не перестрелять и взять хоть одного живьем, иначе до утра будем половицы
отдирать и по углам шариться...
Гоша зажег фары, переключил их на ближний свет и медленно
поехал в глубь темной улицы. Собачий брех сопровождал их, как шлейф. Через
минуту Крест похлопал Мазура по коленке. Тот понял, открыл дверцу и выпрыгнул.
Огляделся. Глаза уже привыкли к темноте, да и небо было звездное, ясное.
«Уазик», включив мигалку, резко повернул вправо, остановился впритык к
основательным высоким воротам, осветив их фарами, – на сей раз дальним
светом. Захлопали дверцы. Мазур, зачем-то пригибаясь, на полусогнутых пробежал
мимо палисадника, свернул в крохотный проход, образованный двумя заборами,
придерживая карман левой рукой, чтобы не вывалился длинный американский фонарик
с мощным рефлектором. Как и описывал Крест, посреди прохода растет высокий
тополь – правда, ветви, нависшие над забором слева, аккуратно подрезаны, чтобы
по ним не перелезли и не спрыгнули внутрь. Но обрубки сучьев остались, и Мазур кошкой
взлетел наверх, обдирая подошвами кору, угнездился на суку. Собака в том доме,
куда они собирались ворваться, лаяла вовсю – как и собака в оставшемся за
спиной доме, но это вряд ли всполошит хозяев: во-первых, собаки заливались по
всей улице, во-вторых, Гоша принялся ожесточенно сигналить, так и не выключив
фар, заливавших ворота ярким светом. И маячок на крыше по-прежнему озарял
окрестности ритмичными синими вспышками.
Мазур поднял к глазам напоминавший кинокамеру прибор.
Большой дом под железной крышей не по-здешнему поставлен в глубине обширного
двора, к нему примыкает гараж и что-то вроде сарая, тоже кирпичные. По
внутренней стороне забора, чуть пониже гребня, примерно на полметра, протянута
в четыре ряда колючая проволока – м-да, замучишься перелезать...
Кто-то уже вышел из дома, светя себе под ноги сильным
фонариком, постоял у крыльца. Синие вспышки озаряли двор. Мазур рассмотрел, что
собака, здоровенная овчарка, не привязана – подбежала к стоявшему, махнула
хвостом и вновь кинулась к воротам.
Из дома что-то крикнули на незнакомом языке. Стоявший громко
ответил, Мазур понял единственное слово: «милиция». Из дома после недолгого
молчания переспросили, затем, судя по тону, отдали приказание. Человек пошел к
воротам, на ходу достал большой пистолет и держал его за спиной в правой руке.
Овчарка, ободренная его приближением, залилась пуще.
Мазур терпеливо ждал. «Привратник» отпер калитку, чуть-чуть
приоткрыл – там на манер дверной цепочки была приспособлена цепь не тоньше
собачьей. Осторожно выглянул, спросил уже на чистом русском:
– Что надо, слушай?
– Милицию не узнаешь? – рявкнул Гоша. Вряд ли ему
пришлось долго стараться, чтобы изобразить непреклонное хамство. – Собаку
привяжи, поговорим!
На крыльцо вышел еще один, перекинулся парой слов с тем, у
ворот, поймал овчарку за ошейник и оттащил ее подальше, к конуре, но запирать
не спешил, так и остался стоять.
– Что надо? – повторил человек у ворот.
Мазур не видел, что там происходит, но прекрасно знал
наперед: сейчас Гоша подтолкнет Надю к воротам... Ага, вот ее голос:
– Он, та самая морда! Только тогда в кожанке был...
– Зачем обижаешь? – спокойно спросил
«привратник». – Я тебя первый раз вижу, красивая, а жаль... Капитан, тебе
что, денег надо? Сразу и скажи, как мужчина, а не заставляй красивую девочку
врать в глаза...
– Как разговариваешь, сука? – послышался кипящий отнюдь
не деланным возмущением голос капитана. – Я тебе что, кунак?
– Вы, гражданин, в самом деле, так развязно себя не
ведите, – поддержал Крест.
– Почему развязно, а? – «привратник» был
невозмутим. – Я к тебе в дом среди ночи постучу, нехорошими словами
называть буду, ты не обидишься? Зачем девочку привел? Я ее впервые вижу. Может,
нам разбудить Инала, чтобы разбудил Павлюка? У тебя на погонах звездочек
меньше, чем на хорошем коньяке, не та астрономия, чтобы я навытяжку
становился... – в голосе просквозили озорные нотки, похоже, он малость
забавлялся. – Капитан, кто же так дела делает?
