По словам шерифа Баннермана, Смит облазил на четвереньках
место в городском парке Касл-Рока, где было совершенно шестое по счету
убийство. Дело кончилось тем, что он слегка обморозился, но установил личность
убийцы – им оказался Франклин Додд, помощник шерифа, прослуживший пять лет в
полиции графства Касл.
Ранее в этом году Смиту было видение, будто загорелся дом
его лечащей сестры. Так оно и оказалось. Эта история вызвала разноречивые толки
в его родном штате. На проведенной вскоре пресс-конференции один из репортеров
потребовал, чтобы Смит…
«Ньюсуик», 24 декабря 1975 года, страница 41:
НОВЫЙ ГУРКОС
Кажется, в нашей стране объявился первый настоящий
экстрасенс со времен ясновидящего Питера Гуркоса, выходца из Германии, который
мог рассказать подробности частной жизни любого человека, коснувшись его руки,
или кольца, или содержимого сумочки.
Джон Смит, застенчивый и скромный молодой человек, живет в
Паунале на юге штата Мэн. В этом году он пришел в сознание после четырех с
лишним лет глубокой комы – следствие автомобильной катастрофы (см. фото). По
мнению невролога Сэмюэла Вейзака, лечащего врача, выздоровление Смита
«представляется из ряда вон выходящим».
Смит, слегка обморозивший пальцы, пробыл четыре часа в
бессознательном состоянии после неожиданной развязки, которая положила конец
делу о целой серии убийств в Касл-Роке. Сейчас Смит поправляется и…
27 декабря 1975 г.
Дорогая Сара, сегодня пришло твое письмо, которому мы с
папой очень обрадовались. Я в полном порядке, так что не волнуйся понапрасну,
ладно? А вообще я тронут. В прессе сильно преувеличили мое «обморожение».
Подумаешь, несколько пятнышек на кончиках трех пальцев левой руки. Я действительно
потерял сознание, но это был всего лишь легкий обморок, вызванный, по словам
Вейзака, «эмоциональной перегрузкой».
Да-да, он приехал собственной персоной и увез меня в
Портлендскую больницу. Стоит, право же, заплатить за место в больнице, чтобы
посмотреть на этого человека в действии. Он выбил у них и кабинет, и ЭЭГ, и
оператора. Сэм говорит, что не обнаружил поражения новых участков коры
головного мозга или ухудшения прежнего состояния. Он собирался провести ряд
исследований, от которых сильно попахивает инквизицией – «Отрекись, еретик, не
то мы всадим тебе в мозг электроды!» (Ничего шуточка, а?) Короче, я отклонил
великодушное предложение потерзать меня еще немного. Папа рассвирепел, мой
отказ напоминает ему отказ матери принимать лекарство от гипертонии. Ну разве
ему втолкуешь, что если Вейзак действительно что-то там нашел, то ничего он уже
не сделает. Ставлю девять против одного.
Да, статью в «Ньюсуик» я видел. Они взяли фотографию,
напечатанную после той пресс-конференции, только всю обкорнали. Представляешь,
столкнулась бы с таким типом нос к носу в темной аллее, а? Ха-ха! Го-сс-поди
(как любит говорить твоя подружка Анна Страффорд), понаписали на мою голову!
Опять пошел поток бандеролей, открыток и писем. Я уже не вскрываю их, если
обратный адрес мне незнаком, а просто пишу на конверте: «Вернуть отправителю».
В них слишком много сочувствия, слишком много надежд и ненависти, веры и
неверия, и все они почему-то напоминают мне маму.
Пойми меня правильно, я не собираюсь сгущать краски, все не
так уж мрачно. Просто не хочется быть практикующим экстрасенсом, ездить с
лекциями и маячить на телеэкране (один сукин сын из Эн-би-си разузнал каким-то
образом наш телефон и предложил мне участвовать в их шоу. А что, гениальная
идея? Дон Риклз смешает кой-кого с грязью, какая-нибудь старлетка
продемонстрирует свои ножки, ну а я сделаю несколько предсказаний. А подаст это
блюдо компания «Дженерал фудз»). Только на Х.Р.Е.Н.А мне все это? Мне бы
вернуться в Кливс Милс учителем старших классов и жить себе в своей норке. И
приберечь свои озарения для футбольных баталий.
Пожалуй, на сегодня хватит. Надеюсь, ты весело провела
рождество вместе с Уолтом и Денни, и теперь вы (по крайней мере Уолт, судя по
твоему письму) с нетерпением ждете года Великого Двухсотлетия и грядущих
выборов. Рад был узнать, что твоего супруга выдвинули в сенат штата, но ты,
Сара, стучи по дереву – 1976 год не обещает быть триумфальным для слонофилов.
Благодарственные письма шлите слонику в Сан-Клементе
[13]
.
От папы привет и спасибо за карточку Денни, который, надо
сказать, произвел на него впечатление. Я присоединяюсь. Спасибо за письмо и за
излишние волнения (излишние, но очень трогательные). Я держусь молодцом и
мечтаю поскорее снова впрячься в работу.
Всего тебе самого хорошего,
Джонни.
29 декабря 1975 г.
Дорогой Джонни, за шестнадцать лет моего пребывания на
административном посту в школе ни одно письмо, пожалуй, не давалось мне с таким
трудом и душевной болью. И не только потому, что Вы хороший друг, но и потому,
что Вы – чертовски хороший преподаватель. Этим, правда, не подсластишь пилюлю,
так стоит ли пытаться?
Вчера вечером состоялось специальное заседание школьного
совета (по просьбе двух членов, чьих имен я не стану называть, – они входили в
совет еще при Вас, так что Вы, думаю, догадаетесь, о ком речь), и пятью
голосами против двух было решено ходатайствовать об аннулировании Вашего
контракта. Основание: Вы слишком противоречивая фигура, чтобы быть хорошим
преподавателем. Все это так гадко, что я сам едва не подал в отставку. Если бы
не Морин и дети, скорее всего этим бы и кончилось. Вот ведь свинство. Похуже,
чем запрещение романов «Кролик, беги!» и «Над пропастью во ржи». Куда хуже.
Хоть нос затыкай.
Я им так и сказал, но с равным успехом я мог говорить с ними
на эсперанто или на тарабарском языке. Им достаточно того, что Ваша фотография
была в «Ньюсуик» и в «Нью-йорк таймс», а сама история в Касл-Роке освещалась
телевидением на всю страну. Слишком противоречивая фигура! Да, эти пятеро
ветхозаветных старцев – из тех, кого длинные волосы учеников занимают гораздо
больше, чем их знания. Такие станут докапываться, кто из преподавателей
балуется наркотиками, но и пальцем не пошевелят, чтобы достать современное
оборудование для кабинетов.
Я написал резкий протест в Большой совет, и не исключено,
что, если немного нажать на Ирвинга Файнголда, он тоже подпишет. Однако не хочу
кривить душой: переубедить этих пятерых старцев нет ни малейшего шанса.
Мой вам совет, Джонни, наймите адвоката. Контракт – штука
серьезная, и Вы наверняка сможете выжать из них все свое жалованье до
последнего цента, независимо от того, переступите Вы порог класса в Кливс Милс
или нет. И звоните мне без всякого стеснения. Поверьте, мне искренне жаль, что
все так получилось.
