Норман прошелся до автобусной остановки, подождал пятнадцать
минут, пока не появился экспресс до аэропорта, и сел в автобус. Поездка
предстояла долгая; аэропорт располагался за городом, в другом его конце. Сойдя,
наконец, с автобуса перед терминалом А, он надел темные очки, пересек улицу и
направился на площадку долгосрочного проката автомобилей.
Первая машина, в которую он сел, стояла там так давно, что у
нее разрядился аккумулятор. Вторая, ничем не примечательный «форд-темпо»,
завелась без осложнений. Норман сообщил дежурному на пропускнике, что во время трехнедельной
командировки в Даллас потерял водительское удостоверение. С ним всегда это
происходит, заявил он. Правда, зная свой недостаток, заранее заготовил большое
количество фотокопий. Дежурный на пропускнике уныло кивал и кивал головой с
видом человека, которому в тысячный раз приходится выслушивать один и тот же
бородатый анекдот. Когда Норман предложил ему лишние десять долларов в качестве
компенсации за отсутствующий оригинал водительских прав, дежурный слегка
оживился. Деньги исчезли. Он не думал, что это сыграет какую-то роль — дежурный
на пропускнике лишь на секунду оторвался от своего черно-белого монитора, когда
под его носом появилась десятка, — но лучше всего действовать наверняка. Так
спокойнее.
Норман выехал со стоянки примерно в то же время, когда Робби
Леффертс излагал его жене-беглянке условия предлагаемого «более солидного
делового соглашения».
Проехав две мили, Норман притормозил за видавшим виды
«лесабром» и поменял номерные знаки. Еще через две мили свернул к автомойке
«Робо-Уош». Он поспорил с самим собой, что «темпо» окажется темно-синего цвета,
но проиграл. Из мойки «форд» выехал зеленым.
Норман включил радиоприемник и настроил его на станцию,
транслировавшую старые хиты. Ширли Эллис исполняла старенькую песенку, и он
принялся подпевать ей, как того требовала певица: «Если первые две буквы
одинаковы, отбросьте их и произнесите имя. Например, если его зовут
Барри-Барри, отбросьте „Б“, оставьте Арри. Это единственное правило, которое
можно нарушать». Норман сообразил, что отлично помнит слова старой глупой
песенки. Что же это за мир, Мать его так, если через два года после окончания
школы вы забыли, как решаются квадратные уравнения или спрягается французский
глагол avoir, зато, когда ваш возраст приближается к сорока, без запинки
припеваете: «Ник-Никбо-бик, бананна-фанна-фо-фик, фи-фай-мо-мик, Ник»? Что же
это за мир, пропади он пропадом?
«Тот, который удаляется от меня сейчас», — мелькнула
холодная мысль, и верно, так оно и было. Как в дурацких фантастических фильмах
о космических путешественниках, где отважные астронавты видят на своих
мониторах Землю, сначала размером с мяч, потом уменьшающуюся до монеты, потом
до крошечной светящейся точки, а потом — бац! — и ее нет. Вот чем представлялся
ему сейчас собственный мозг — космическим кораблем, улетающим на пять лет
исследовать новые миры, куда еще не ступала нога человека. Космический корабль
«Норман», разгоняющийся до сверхсветовой скорости.
Ширли Эллис допела свою песенку, и на волнах радиостанции
завыли «Битлз». Норман с такой силой крутанул ручку настройки, что едва не
оторвал ее. Не в том он настроении, чтобы слушать хиппи-диппи «Эй, Джуд» или
подобное дерьмо.
До города оставалось еще около двух миль, когда он заметил
магазин под названием «Базовый лагерь». «АРМЕЙСКИЕ ТОВАРЫ, КОТОРЫХ ВЫ НЕ
НАЙДЕТЕ БОЛЬШЕ НИГДЕ», — гласил рекламный щит у входа, и уж совсем непонятно,
по какой причине он показался ему чрезвычайно смешным. В определенном смысле
это, наверное, самая необычная рекламная фраза, которую он когда-либо видел:
кажется, она что-то означает, и в то же время невозможно сказать, что именно,
Ну да ладно, фраза не имеет ровно никакого значения. Зато в магазине, очевидно,
имеется один из тех предметов, которые ему необходимы, и это важно.
Над средним рядом полок висел плакат, напоминающий
посетителям о том, что «ЛУЧШЕ ЗАРАНЕЕ ПОЗАБОТИТЬСЯ О СВОЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ, ЧЕМ
ПОТОМ ЖАЛЕТЬ». Норман равнодушно взглянул на три разновидности газовых
баллончиков, не более опасных, чем перечницы, на полку со звездами ниндзя
(идеальное оружие для домашней самообороны, если на вас нападает безрукий,
безногий и слепой калека), газовые ружья, стреляющие резиновыми пулями,
латунные кастеты, плоские и с шипами, дубинки и лассо, плети и свистки.
Примерно в середине центрального ряда полок Норман обнаружил
прозрачный ящик с единственным, по его мнению, ценным оружием в «Базовом
лагере». За шестьдесят три с половиной доллара он купил электрошокер, выдающий
при нажатии кнопки мощный (но, по-видимому, все-таки не в девяносто тысяч
вольт, как утверждалось на упаковке) разряд тока между двумя стальными
контактами. Норман считал это оружие не менее опасным, чем мелкокалиберный
пистолет, и самое приятное, что для его приобретения не надо заполнять
формуляры, указывая свое имя.
— Не жеаете риорешти атарею к неу? — осведомился продавец с
пулеобразной заостренной головой и заячьей губой. Надпись на его футболке
утверждала, что «ЛУЧШЕ ИМЕТЬ ПИСТОЛЕТ И НЕ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ИМ, ЧЕМ НЕ ИМЕТЬ
ПИСТОЛЕТА, КОГДА ОН ВАМ НУЖЕН». Норману он напоминал ребенка, родившегося в
результате совокупления кровных родственников. — Это рис'ошов'ение растает от
деятиойтоой атареи.
Норман с трудом понял, что хочет сказать ему продавец с
заячьей губой, и утвердительно кивнул головой:
— Две. Давайте поживем еще немного.
Молодой человек засмеялся так, словно не слышал в жизни
ничего более смешного, словно шутка Нормана оказалась еще забавнее, чем
рекламный плакат «АРМЕЙСКИЕ ТОВАРЫ. КОТОРЫХ ВЫ НЕ НАЙДЕТЕ БОЛЬШЕ НИГДЕ», затем
наклонился, достал из-под прилавка две девятивольтовые батарейки и положил их
рядом с электрошокером «Омега».
— Ешейчак! — воскликнул продавец, опять заливаясь смехом.
Норману понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что тот имеет в виду, и он
рассмеялся вместе с мистером Заячья губа, а позже подумал, что именно в этот
момент он достиг сверхсветовой скорости, и окружающие его звезды превратились в
прямые линии. Вперед, мистер Сулу, — в этот раз мы проскочим мимо империи
Клинтон без остановки.
На украденном «темпе» он въехал в город, а затем в той его
части, где модели на рекламных щитах, приглашающих покупать определенную марку
сигарет, чаще были темнокожими, чем белыми, разыскал парикмахерскую с
очаровательным названием «Обрежьте лишнее». Войдя в помещение, он обнаружил молодого
негра с усами, сидящего в старомодном парикмахерском кресле. Надев на голову
наушники от «уокмена», он читал лежащий на коленях свежий номер журнала «Джет».
— Что вам надо? — спросил чернокожий парикмахер. Наверное,
он заговорил чуть резче, чем если бы в парикмахерскую вошел чернокожий
посетитель, но и не совсем грубо. Без уважительной причины не стоит грубить
такому клиенту, особенно если ты в парикмахерской совсем один. Вошедший был не
меньше шести футов двух дюймов роста, с широкими плечами и большими, крепкими
ногами. Кроме того, от него за милю несло полицейским.
