– До свидания, милорд.
Внезапная улыбка вспыхнула на лице шейха, преобразив его и сделав прекрасным.
– Было очень интересно познакомиться с вами, килен.
Она повернулась и поспешила к лесу.
– Подожди, – окликнул ее Алекс. – Давай, я посажу тебя к себе в седло и мы…
– Нет! – Она непреклонно покачала головой. – Будет лучше, если я пойду одна. Паулина скажет, что мне не следовало тебя беспокоить. Она очень рассердится…
В следующую секунду девочка исчезла в лесу вместе с Аполлоном, вертевшимся у нее под ногами.
– Пойди за ней. – Гален выразительно взглянул на Алекса. – Нельзя отпускать ее одну. Она может заблудиться в лесу или провалиться в еще какое-нибудь чертово болото.
Алекс покачал головой.
– Она слишком хорошо знает лес, чтобы потеряться. С ней все будет в порядке. Гален хмыкнул.
– С нянькой, которая развратничает на глазах у ребенка? Ты не собираешься сообщить об этом ее матери?
– Нет, она выгонит Паулину.
– И хорошо. Это именно то, что надо. Алекс покачал головой.
– Нет, плохо. Бедняжка Тесс почти совсем лишена свободы. Ты встречал моего дорогого дядюшку Акселя. Его высочество – один из самых самонадеянных ублюдков, которых когда-либо носила земля. Он обходится с Тесс безобразно. – Он поморщился. – По крайней мере, с такой беззаботной шлюхой, как Паулина в качестве служанки, Тесс имеет возможность хоть иногда вырваться из своей тюрьмы, которой стала ее классная комната. – Он с любопытством поглядел на Галена. – Почему это тебя так волнует? Ты не из тех, кто беспокоится о нравственности, тем более прислуги. – Он хмыкнул. – Во всяком случае, до тех пор, пока она не мешает твоим утехам.
Самого Галена это удивляло не меньше, чем Алекса. Но что-то в Тесс – ее целомудрие и то, как она смело принимала реальность окружавшего ее мира, – странным образом трогало его.
– У твоей кузины есть отвага. Это качество, которым я восхищаюсь. – Он пожал плечами, натягивая левый сапог. – Я заговорил об этом только потому, что девочка – твоя родственница. – Он взглянул на Алекса. – Впрочем, кажется, ты и сам достаточно хорошо осведомлен о женских прелестях Паулины.
Алекс смиренно кивнул.
– Прошлым летом, – губы его растянула довольная улыбка, – четыре блаженные недели еженощно я пронзал ее, как буйвол и, пригвождал к кровати, она наслаждалась каждой минутой, а я с удовольствием слушал ее крики.
– И где это происходило?
– В ее комнате.
Гален натянул другой сапог.
–Рядом с детской? Алекс нахмурился.
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– Просто так. Из любопытства.
Неудивительно, что Алекс совершенно спокойно затрагивал скользкие темы в присутствии свой кузины. Его развлечения в постели этой шлюхи, так же как и других ее кавалеров, входили в общее образование ребенка.
Гален встал, с трудом натянул на себя свой синий парчевый, протканный золотом сюртук и вскочил на Телзена.
– Давай вернемся во дворец. Мокрая одежда меня раздражает, а мне следует еще подготовиться к встрече с твоим отцом, назначенной на три часа.
Алекс кивнул.
– Знаешь, я бы хотел помочь тебе больше… – Он вздохнул. – Второй сын короля – фигура не слишком значительная.
Гален улыбнулся, послав своего коня шагом.
– Ты и так сделал много. Ты представил меня ко двору и настоял на том, чтобы твой отец выслушал дикаря из Седикхана. Вряд ли я получил бы эти благодеяния, если бы не ты.
– Однако не могу оказать тебе существенное покровительство. Мой отец и старший брат почти не считаются со мной… На их взгляд, я слишком легкомысленный.
Но Гален знал, что под ветреностью принца в речах и поступках скрываются ум и доброе сердце.
Уже вскоре после знакомства с Алексом шейх понял, что выходки и озорство молодого принца, принесшие ему дурную славу, – всего лишь протест против отупляющей скуки дворцовой жизни. Просто окружение, в котором он вырос, совершенно не подходило к его изменчивому живому нраву. Гален задумался, каким бы стал Алекс, получи он воспитание, достойное мужчины, и закалку в боях.
– Ты сделал очень много для меня, – повторил шейх. – Ты дал мне возможность быть принятым королем Тамровии.
Алекс перестал улыбаться.
– Не возлагай больших надежд на эту аудиенцию. Слишком сложно в эти дни убедить моего отца принять какое бы то ни было важное решение.
– Я попытаюсь.
Он с усилием подавил подступившее к горлу отчаяние.
– Я постараюсь доказать твоему отцу, что союз должен быть заключен в интересах обеих наших стран.
* * *
Алекс оттолкнул кресло и встал навстречу Га-лену. Тот широким шагом пересек зал для аудиенций и появился в приемной.
– Как прошла… – Мрачное выражение лица друга послужило ответом на его вопрос.
– Союза не будет, – резко пояснил Гален. – Его величество не видит пользы в договоре с каким-то примитивным племенем, считая, что то может предложить ему для его защиты только обещание. – Гален прошагал мимо лакеев; казалось, каждый шаг его заряжен взрывной энергией. – Идиот! Не видеть, что объединенный Седикхан может дать Тамровии гораздо больше того, что он сам в состоянии предложить нам!
– Ты говоришь о моем августейшем отце, – кротко заметил Алекс, пытаясь подладиться под шаг Галена.
– Он самый настоящий дурак!
– Да, – добродушно согласился Алекс, – он невероятно туп.
– Мне нужен этот союз, чтобы собрать племена под единой централизованной властью. Заключив союз с Тамровией, Эль-Залан смог бы использовать угрозу иностранного вторжения для объединения вождей, которых прежде не заставила бы сделать это ни власть, ни угроза со стороны других государств. – Зычный резкий голос Галена вибрировал под сводами украшенного фресками потолка. – Войны должны прекратиться, черт побери. Они разрывают Седикхан на части. Мы никогда не продвинемся вперед, пока племена будут продолжать уничтожать и грабить друг друга.
Алекс уже не раз слышал все эти доводы и теперь лишь сочувственно кивал.
– По сравнению с возможностями седикханских воинов силы Тамровии ничтожны. Твой отец просто сумасшедший, если думает, что мы не в состоянии защитить его границы.
Алекс не возражал против нападок на своего отца, он думал так же, но ему совсем не нравилось такое принижение военной славы его страны. Он заговорил о другом.
– Что же ты теперь думаешь делать?
– Ехать домой, – яростно отрезал Гален. – Что еще мне остается? Вернуться, вновь воевать, убивать и пытаться защитить себя и своих близких. В этом смысл нашей жизни в Седикхане!
