Дэниел покачал головой.
— Вообрази, не все это любят, — торжественно сказал он. — Я понимаю, таким кентаврам, как ты и Филип, трудно это себе представить. Последнее животное, на котором я ездил, был самый упрямый мул, когда-либо существовавший на земле. Я извелся за целые две недели, пока длилось путешествие через Анды. — Он посмотрел на нее с комическим гневом. — Какого черта ты хихикаешь, бессердечная женщина? Знаешь, как это было мучительно?
— Догадываюсь, — смеясь сказала она. — Не волнуйся, ездить на лошади намного приятнее. Я тебя научу. Вот увидишь, тебе понравится.
— Ты уверена? — мрачно спросил Дэниел. — Неужели мне не удастся уговорить тебя заменить поездки верхом приятным мирным круизом по Средиземному морю? У меня в Марасефе пришвартована яхта, и, смею тебя уверить, я намного лучше справляюсь с волнами, чем с лошадьми.
— Не будь таким пессимистом, — с улыбкой сказала она. — Ты быстро научишься. Это гораздо легче, чем бороздить моря или взрывать самолеты. Кроме того, я не против поменяться ролями и побыть для разнообразия руководителем. Мне даже приятно, что ты не во всем являешься мастером.
Лицо Дэниела посерьезнело.
— Откуда у тебя такие мысли? Я и не претендую на то, чтобы быть суперменом. Я, правда, быстро учусь, а та жизнь, которую я вел, заставила меня овладеть многими навыками, но в смысле образования ты наверняка намного впереди меня. — Он пожал плечами. — Представляешь, я даже диплом колледжа получил только два года назад, после того, как вышел в отставку. Я думаю, в мире полно вещей, которым ты могла бы меня научить. — Он улыбнулся. — А может быть, и я кое-чему научу тебя. Это было бы интересно проверить, не так ли?
— Да, конечно, — задумчиво ответила Зайла. — Насколько я понимаю, дружба предполагает и это. — Трудно поверить, но Дэниел, кажется, говорил вполне искренне. Дэниел, похоже, не осознавал, какой он незаурядный человек. В нем сочетались чувство юмора, ум и необычайное упорство, которое позволяло ему сдвигать горы. Зайла, стараясь скрыть пронизывавшую ее нежность, закрыв глаза, покрепче прижалась к Дэниелу. Отгородившись таким образом от окружающего мира, она могла лучше слышать биение его сердца, сильный живой звук, такой же, как и сам Дэниел.
Когда Зайла открыла глаза, то не сразу поняла, где находится, и замерла от испуга. В кресле около ее кровати сидел совершенно незнакомый ей человек, а царивший в комнате полумрак не давал его рассмотреть. Боже правый, как же она ненавидит эти темные фигуры! Но сейчас она этого не допустит. Не успев ничего сообразить, Зайла выскочила из постели, сжав кулаки, и закричала:
— Нет! Уходи!
Маленькая фигурка застыла от неожиданности, нога, небрежно перекинутая через подлокотник, перестала качаться.
— Не могу. Филип не разрешает. — Голос был юным и незнакомым. — Я, черт возьми, и сама бы с удовольствием ушла отсюда!
— Филип? — Зайла тряхнула головой, приходя в себя, и страшные тени прошлого растаяли в тумане. Ну да, конечно, Филип Эль-Каббар. Она сейчас у него в доме. — Кто ты? — спросила она уже спокойно.
— Пандора Мэдхен. — Мальчишеская фигурка откинулась на спинку кресла, вытянув обутые в сапоги ноги. В каждом движении сквозил внутренний протест. — Я ваша новая горничная, — пояснила она. — Мэм! — добавила девушка противно сладким голосом.
— Моя новая горничная? — в растерянности переспросила Зайла. — Но у меня никогда не было горничных. И что я буду с тобой делать?
Девица пожала плечами:
— Придумайте. Это уж ваше дело. Могу чесать вам спинку, укладываать волосы и все такое. Вы — мое наказание.
— Наказание?
— Да, за то, что я взяла Эдипа. Филип был вне себя.
— Немудрено, — подтвердила Зайла. — Я была там, когда ты взяла барьер. Это был красивый прыжок.
— Мне случалось прыгать и лучше, — небрежно сказала Пандора. — Я видела вас на заборе с Филипом и Дэниелом. С кем из них вы спите?
— Что??
Фигурка девочки была странно напряжена.
— Я спросила вас, спите ли вы с Филипом. Так как?
— Нет, не сплю. Вообще, это совершенно не твоя забота, но если хочешь знать, я впервые встретила шейха Эль-Каббара только сегодня утром.
Напряжение мгновенно ушло из юного тела.
— Я, впрочем, так и думала, — небрежно заметила она, пытаясь скрыть облегчение. — Филип бы ни за что не прислал меня к вам, если бы хотел вам добра. Он прекрасно знал, что я скорее всего превращу вашу жизнь в ад. На вас-то он за что взъелся?
— Скажем так: я не вызываю у него положительных эмоций. — Боже праведный, ребенок был просто невероятен! Первоначальное раздражение Зайлы быстро сменилось веселым удивлением. Под бравадой Пандоры было что-то трогательно-детское, что не могло не привлекать.
— Это потому, что вы красивы, — прямолинейно заявила Пандора. — Филип спит с красивыми женщинами, но он их не любит. — Она помолчала и добавила с ноткой вызова: — Я некрасивая, но ему нравлюсь. Он никогда мне этого не говорил, но я это и так знаю.
— Я в этом не сомневаюсь, — мягко заметила Зайла. — Он очень волновался за тебя, когда ты готовилась к тому прыжку.
— Правда? — Радостное удивление в ее тоне было слишком откровенным, и Пандора постаралась скрыть его под небрежным замечанием. — Это потому, что мы друзья. Он спас мне жизнь, вы ведь знаете.
— Нет, я этого не знала. — Зайла отвела прядь волос со лба и поудобнее села в кровати. Жаль, что в комнате так темно. Ей хотелось бы получше рассмотреть эту непослушную девчонку, которая с каждой минутой нравилась ей все больше.
— Это случилось в первый же месяц, как мы с отцом приехали сюда, — пояснила Пандора. — Люди на базаре напали на меня, потому что я выпустила всех голубей из клеток. Представляете, у них были ножи, меня чуть не убили. — Она слегка вздрогнула при этом воспоминании. — Филип спас мне жизнь. А затем он меня отлупил. — Она потянулась к шее и вытащила из-под одежды круглый медальон на золотой цепочке, который заблестел даже в полутемной комнате. — А потом он дал мне вот это.
— Подарок? Очень красивый.
— Это не подарок, — с горячностью возразила Пандора. — Сабля и роза — символ того, что я принадлежу ему. Так он сказал.
Так вот что имел в виду Дэниел, говоря, что девочка находится под защитой шейха!
— Он, должно быть, очень дорожит тобой.
Пандора подняла подбородок:
— Конечно. Я же говорю, что мы друзья. Если он наказывает меня все время, то вовсе не потому, что действительно сердится. Если бы он ко мне плохо относился, ему было бы вообще все равно.
Теперь Зайла все поняла. Постоянные выходки служили для Пандоры единственным способом привлечь к себе внимание шейха. Было ясно, что она обожает этого мужчину, причем тот, похоже, этого не заслуживает.
