– Подожди секунду. Ты видела, как Белстроп убил того человека?
Лола кивнула:
– Я стояла у окна спальни и видела, как Колин вытащил пистолет и застрелил Марено. – Она скривилась. – Ей-богу, это было самое увлекательное событие в спальне с тех пор, как Колин купил это поместье. Quel ennui!
– Лола, это не шутки. Если ты была свидетелем убийства, почему Белстроп все еще на свободе?
– Он внес большой залог. Очень большой.
– Почему Лола не под охраной? – повернулась Дамита к Кэму.
Кэм скривил губы:
– Потому что она чертовски упряма.
Лола нахмурилась:
– Детективы из Скотленд-Ярда засунули бы меня в унылый гостиничный номер на несколько месяцев, до самого суда. Они, правда, были весьма предупредительны и милы, но я не собиралась позволять им подчиняться.
– Лола дала показания и сбежала в Марасеф, – пояснил Кэм. – И намеревалась остаться там в гостинице, притом что Белстроп на свободе.
Лола пожала плечами:
– Тогда Кэм стал удручающе заботлив и настоял на том, чтобы увезти меня в австралийскую глушь и спрятать здесь до суда.
– Лучше австралийская глушь, чем морг, – заметил угрюмо Кэм. – Ты же знала, что Белстроп будет искать тебя.
– А почему же я еще здесь? – Лола улыбнулась ему, ее лицо внезапно засветилось радостью. – Спасибо, вообще-то я очень люблю жизнь. Особенно когда есть такие заботливые друзья, как ты.
Кэм перестал хмуриться:
– Если бы я беспокоился о тебе меньше, ты бы, возможно, беспокоилась больше. Нельзя так легко относиться к Белстропу.
Лола покачала головой:
– Нет, к подонкам я не отношусь легко. Мне известно, как они могут ранить, если подпустишь их близко. И весь трюк в том, чтобы, делая вид, будто общаешься с ними, никакой близости не допускать.
– И ты туда же? – Кэм скривил губы. – Кажется, в этой семье переизбыток колючек.
– Колючек? – Лола нахмурилась. – О чем ты?
– Не обращай внимания, – пробормотал Кэм. Он отодвинул в сторону ветки с плохо скрываемым раздражением и быстро зашагал вниз по тропинке. – Увидимся.
Лола удивленно смотрела ему вслед:
– Не похоже на Кэма. Что с ним случилось?
Дамита не ответила.
Лола перевела взгляд на лицо Дамиты.
– Если ты случайно позволила Кэму… – Она замолчала в тревоге, увидев, как румянец заливает щеки Дамиты. – О боже, querida, это было не слишком мудро с твоей стороны.
– Я знаю, – резко ответила Дамита. – Временное помрачение рассудка. Глупость. У нас нет ничего общего. Не беспокойся, мы оба поняли, что ошиблись. Это не должно повториться.
– Надеюсь, ты не права, – Лола беспокойно нахмурилась; – Ты поймешь, что Кэм… другой.
– Хочешь сказать, что он плейбой, который любит нюхать розы, – сухо сказала Дамита. – Я знаю это, Лола.
Лола покачала головой.
– Я хочу сказать, что он мужчина, с которым женщины хотят не только спать. – Она сделала паузу. – Он мужчина, которого женщины любят.
Дамита почувствовала озноб.
– Ты тоже любишь его, Лола?
– Конечно, люблю. – Лола покачала головой, увидев выражение лица Дамиты. – Но не так. Знаешь, есть много разновидностей любви. Тебе это еще не известно?
– Он сказал, что вы друзья.
– Мы друзья. Он – один из немногих мужчин, которые могут поддерживать дружеские отношения с женщиной. Я думаю, это потому, что он внушает доверие.
– Правда? – Дамита отвела глаза. – Я не хочу говорить о Кэме, Лола.
– Не хочешь? – Что-то промелькнуло на лице Лолы и исчезло. – Ну и не будем о нем говорить. – Она вдруг ослепительно улыбнулась. – Лучше скажи, я тебе нравлюсь в роли Робинзона Крузо? Как, по-твоему, мне идет жить в глуши?
Действительно, идет, подумала Дамита, разглядывая мать. Ее высокая, красивая мать была так же привлекательна в выцветших джинсах и желтом свитере, как и в шикарных вечерних нарядах. Черные волосы были убраны в небрежный пучок, открывая дивные черты лица и подчеркивая красоту огромных темных глаз. Она выглядела загоревшей, отдохнувшей и более расслабленной, чем обычно.
– Ты выглядишь прекрасно. И еще какая-то аура вокруг тебя…
– Покой? – предположила Лола.
– Может быть, – медленно, произнесла Дамита. – Я никогда не видела тебя такой безмятежной.
– Да, я чувствую себя спокойно, – в голосе Лолы слышалось удивление. – Это оказалось полезным – пожить в уединении. У меня долгие годы не было возможности побыть одной и задуматься над своей жизнью. Понять, кто я и чего я хочу. Очень рекомендую.
Дамита вопросительно посмотрела на нее.
– Я всегда думала, что ты все точно о себе знаешь. Ты удивительно цельная личность. Я помню, навещая меня в приюте, ты врывалась в комнату, и внезапно все вокруг становилось ясным, сияющим и прекрасным.
Лола нахмурилась:
– Только это тебе приносило радость? А я думала, ты хорошо чувствуешь себя в приюте. Ты была такой тихой малышкой, и я никогда не знала, о чем ты думаешь.
– Мне было хорошо, – быстро сказала Дамита. – Ты сделала все, что в твоих силах, чтобы жизнь моя была прекрасной. Тебе не в чем винить себя.
– Я не уверена. Сейчас мне кажется, что я совершала множество ошибок. – Лола горько улыбнулась. – Воспоминания – не очень-то приятная вещь, правда?
– Ты не совершала никаких ошибок, – пылко возразила Дамита. – Ты дала мне так много, Лола.
– Возможно, материально.
– Ты всегда оказывалась рядом, когда была мне необходима.
– Неужели? – Лола задумчиво разглядывала деревья впереди. – Если бы я забрала тебя с собой, возможно, было бы лучше.
– Ты хотела защитить меня.
– Но при этом я оставила тебя одну, и тебе пришлось учиться защищаться самой. – Лола взглянула в ее лицо. – Кэм это имел в виду, когда говорил о колючках?
– Доморощенный психолог, – усмехнулась Дамита. – Он же ничего обо мне не знает.
– У Кэма прекрасная интуиция. Он может увидеть в тебе то, что сама бы ты не захотела знать.
– Чепуха, – Дамита улыбнулась через силу. – Ты рассуждаешь так же, как он. Не все могут жить такой эффектной и захватывающе интересной жизнью, как ты. Для равновесия должны существовать люди подобные мне.
– Ты не считаешь себя интересной и эффектной?
Дамита рассмеялась:
– Конечно, нет. Это ты у нас сирена.
