Франсуа притянул ее к себе на колени и стал баюкать в объятиях, осторожно и нежно прижимая к себе. Сначала она ощущала только восхитительное удовольствие от того, что он держит ее, как сокровище, бесконечно драгоценное для него. Однако постепенно Катрин почувствовала, как напрягается его тело. Ее сердце подпрыгнуло и забилось сильнее, когда его губы прильнули к ее шее.
– Ты знаешь, как сильно я тебя хочу? – прошептал он.
Катрин заставила себя расслабиться. Она знала, что этот момент наступит, и думала, что подготовилась к нему. Катрин нервно рассмеялась.
– В ночь, когда мы поженились, ты сказал, что не любишь худых женщин.
– Я солгал.
– Позже я заподозрила, что ты сказал мне не правду.
Они долго молчали.
Франсуа зарылся в ее волосы, и голос его звучал глухо:
– Необязательно сегодня ночью. Я могу подождать. Катрин испугалась. Она могла сказать, чтобы он подождал. И тогда ей не пришлось бы сегодня встречаться со страхом.
Но, если она так решит, это будет означать, что она снова прячется.
– Нет. – Голос Катрин дрожал. – Сейчас. Хотя я, наверное, не смогу доставить тебе удовольствие.
– Ты доставишь мне удовольствие. – Его пальцы нашли шпильки, удерживавшие ее тяжелые волосы, он вынимал их одну за другой и бросал на пол. – Ты доставишь мне удовольствие, – повторил он, – даже если просто позволишь прижать тебя к себе, смотреть на тебя, слышать твой смех. – Он пропустил пальцы сквозь ее длинные волосы. – В этом и есть различие между любовью и похотью, Катрин.
Его зеленые глаза смотрели столь пристально, улыбка была столь нежной, что Катрин ощутила, как рассеивается страх.
– С чего… начнем?
Франсуа поднял длинную шелковистую прядь и потерся о нее губами.
– С чего захотим. Мы можем делать все, что угодно. Никаких правил нет. – Неожиданно его улыбка стала озорной. – Знаю. Почему бы мне не расчесать тебе волосы, моя родная?
Тяжелые удары сердца Катрин стали ровнее, когда она подняла голову и посмотрела на Франсуа.
– Это… все?
Тело Франсуа сотрясала дрожь, он отодвинулся и лег рядом.
– Да. – Его грудь неровно вздымалась. Он повернул Катрин и прижался к ее спине. – Пока.
– Ты был очень… напряжен. – Катрин поразмыслила. – Тебе это всегда доставляет такое наслаждение?
– Это всегда доставляет наслаждение, но в этот раз… – Он поцеловал Катрин в ухо. – Это необыкновенно, любовь моя.
– Почему?
– Может быть, потому, что я люблю тебя? Другой причины придумать не могу.
– Мне приятно сознавать, что я доставила тебе удовольствие. Мне от этого… как-то теплее.
Франсуа замер.
– Но ты сама никакого наслаждения не ощутила, да?
– Я не знаю, что ты имеешь в виду. Я же сказала…
– Ты испугалась?
– Сначала да, потом – нет. – Катрин поцеловала его руку, прижимавшую ее. – Ты был так добр ко мне. Я боялась, что увижу… Но это был только ты.
– Это хорошо. – Голос Франсуа звучал глухо. – Но я хочу для тебя большего. Расскажи мне, что ты почувствовала, Катрин. Мне надо знать.
– Тепло, уют, любовь. – Катрин устроилась поудобнее. – Это было на самом деле очень приятно.
– И больше ничего?
– Ближе к концу какое-то… покалывание. – Катрин поспешила ободрить мужа:
– Но ты не сделал мне больно. Я знаю: ты был очень осторожен.
– Недостаточно. Мне надо было потянуть подольше. Я пытался, но… – Его губы скользнули по ее уху, и голос вдруг зазвучал хрипло. – Я слишком давно люблю тебя, Катрин.
– Почему ты так огорчен? Я же говорила, что, думаю, ты…
– Добрый и мягкий. – Франсуа крепко прижал Катрин к себе. – По-моему, я слишком нетерпелив.
– Что-нибудь не так? Я должна была сделать что-то еще?
– Нет, я просто благодарен господу, что ты меня не боишься. – Франсуа нежно поцеловал Катрин. – Ну, ничего, в другой раз. А на сегодня достаточно.
* * *
– Ты пришла. – При виде Нана Сарпелье Дюпре почувствовал прилив острого наслаждения. Он не был уверен, что Нана послушается его, даже при том, что это означало бы вызвать недовольство графа. В течение последних недель Дюпре пристально следил за ней и знал, что она, не задумываясь, прыгнет в постель к любому понравившемуся ей мужчине. И тем не менее она казалась исключительно независимой натурой. – Заходи. – Дюпре отступил, и Нана вошла в комнату. – Я, разумеется, ждал тебя. Ты виделась с Эчеле?
– Я же сказала вам, что не смогу быстро связаться с ним.
– Сгодится и завтра. – Дюпре закрыл дверь и оглядел Нана. – Сними плащ.
Нана послушалась. Плащ она бросила на стул.
– Мне это не нравится, Дюпре.
– Но ты же любишь лишние деньги, которые дает тебе граф.
– Каждой женщине надо что-то есть.
– Есть и другие нужды, которые надо удовлетворять. – Дюпре уселся на стул с подушками и оперся рукой на стоявший рядом стол. – И ты, конечно, представляешь, что в своем нынешнем состоянии мне приходится испытывать некоторые трудности с женщинами. Не так-то просто уговорить их доставить мне удовольствие.
– Насколько я понимаю, девок в Пале-Рояле мало волнует, как выглядит мужчина, лишь бы у него были деньги в кармане.
– Но они не могут дать мне того, что нужно. Прежде у меня была избранная любовница, и она была совершенно великолепна. Она была актрисой в «Комеди Франсез». Камилла Кадо. Возможно, ты слышала о ней?
Нана покачала головой.
– Она была немного похожа на тебя. Высокая, рослая, с пышной фигурой. Она изумительно подходила для моих целей.
– В таком случае предлагаю вам вернуться к ней.
– О, я не могу. Пока я был в Испании, она завела другого любовника, а когда я попытался заставить ее передумать, отказалась меня слушать.
– Возможно, вам удастся уговорить ее, чтобы она поняла, какую ошибку делает, отказывая такому поистине восхитительному мужчине, как вы.
– Сарказм не допускается, – заявил Дюпре. – Ясно, что мне придется обучить тебя так же, как я обучил ее.
– Вряд ли стоит тратить на это время, если ваша Камилла уже…
– Камилла мертва. – Дюпре улыбнулся, увидев потрясенное лицо Нана. – Я просто не мог допустить, чтобы она ложилась в постель к другому мужчине. Это бы осквернило роль, которую она играла.
– Роль?
– Я же сказал тебе, что она была актрисой. – Дюпре указал на большой шкаф у стены. – Там ты найдешь платье и парик. Они принадлежали Камилле, но я уверен, что тебе они тоже подойдут. Надень их.
