– У вас усталый вид. Через час уже будете спать в постельке.
– Да, я устала, – с усилием улыбнулась она. – Спасибо, мистер Риардон, что встретили нас в столь поздний час.
– Зовите меня Джейми. И не благодарите – я всегда встречаю Николаса. Он не любит такси. Никогда не знаешь, настоящее оно или нет.
Нелл зябко поежилась. Каково это – жить в мире, где каждый человек может оказаться врагом?
– Понятно, – вздохнула она.
– Ничего вам не понятно, – буркнул Николас. – Вы даже не представляете себе, что это такое.
Эти слова были произнесены с едва сдерживаемой злобой, так что Нелл даже растерялась. Она почувствовала, что в своем нынешнем состоянии не способна препираться с Танеком, а потому откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
– Извините, но я бы хотела немного помолчать, – сказала она.
– У вас чудесные манеры, – съязвил Танек. – Гардо тоже отличается изысканной вежливостью. Сначала проведет с вами галантную беседу, а потом прикажет Марицу перерезать вам горло.
– Ник, ты же видишь, что она устала, – вмешался Джейми. – Дай ей немного отдохнуть.
– Не дам, – коротко ответил Николас.
Нелл подумала, что не позволит ему взять над собой верх, и с усилием открыла слипающиеся веки.
– Не стесняйтесь, говорите все, что считаете нужным.
Танек посмотрел на нее долгим взглядом, потом отвернулся, процедив:
– Позже.
Танек снял ей номер на том же этаже, где располагался «люкс», зарезервированный Риардоном. Прощаясь с Нелл, Джейми сказал:
– Желаю вам спокойной ночи. К сожалению, мне вряд ли удастся поспать – буду сочинять поэму, которую завтра утром положу к вашим ногам.
– Все-то он врет, – махнул рукой Николас. – Через десять минут уже захрапит.
– Черствый, бездушный человек, – вздохнул Джейми, скрываясь за дверью «люкса». – Вот что происходит, когда живешь среди овец и прочих грубых животных.
– Спокойной ночи, Джейми, – с улыбкой сказала ему вслед Нелл.
Николас первым вошел в ее номер, включил свет, отрегулировал термостат.
– Вы сегодня обедали? – спросил он.
– Нет.
Танек позвонил в бюро обслуживания.
– Принесите, пожалуйста, овощной суп, молоко и фрукты. – Оглянулся на Нелл. – Что-нибудь еще?
– Я не хочу есть.
– Больше ничего, – сказал Танек и, насмешливо улыбаясь, положил трубку. – Поесть вам все-таки придется. Кто не ест, теряет силы, а для вас теперь сила – религия и культ, не так ли?
– Хорошо, я поем. Может быть, вы наконец уйдете?
– После того, как уйдет официант.
Нелл вяло улыбнулась:
– Который может оказаться вовсе не официантом?
Танек не ответил.
Нелл осмотрелась по сторонам. Большой, просторный номер. Серый палас, элегантный диван, парчовые занавески, за ними – стеклянная дверь, ведущая на балкон.
Балкон!
Она услышала, как Танек вполголоса чертыхнулся.
– Я забыл, что у всех номеров, расположенных с этой стороны, балконы. Хотите, поменяем номер?
Нелл почувствовала, что после такого тяжелого дня еще одно испытание – это уже чересчур. Больше всего ей сейчас хотелось разрыдаться и спрятаться под кровать, подальше от балконной двери. Но прятаться больше нельзя. С этим покончено.
– Это еще почему? – с невозмутимым видом поинтересовалась она и направилась прямо к застекленной двери. – Она открывается?
– Да.
– Очень хорошо. Во многих гостиницах балконы выполняют чисто декоративную функцию. Должно быть, администрация предпочитает оставлять балконные двери закрытыми, чтобы избежать несчастных случаев, но Ричарда это всегда выводило из себя. – Нелл говорила скороговоркой, чтобы заглушить страх. – Ричард всегда любил балконы. Говорил, что ощущение высоты его возбуждает.
– Должно быть, он воображал себя диктатором вроде Муссолини, выступающим с балкона перед восторженной толпой.
– Не слишком деликатное замечание с вашей стороны.
– А я вообще не деликатный. Отойдите вы от этой двери, черт бы вас побрал!
Нелл распахнула створки, и в лицо ей дунул холодный резкий ветер. Это не Медас, сказала она себе. Балкон совсем другой – маленький, функциональный. Да и пейзаж не похож – ни скал, ни моря. Она вплотную подошла к перилам и посмотрела вниз, на уличные фонари и поток автомобилей, похожих на вереницу светлячков.
Две минуты. Она должна продержаться здесь две минуты, а потом можно будет уйти.
Что это? Музыкальная шкатулка?
Мы упали, мы упали…
– Достаточно, – рявкнул Николас и за руку втащил ее обратно в комнату. Захлопнул дверь, задвинул засов.
Нелл несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы не дрогнул голос.
– Что это вы на меня так накинулись? – насмешливо спросила она. – Боитесь, я прыгну вниз?
– Нет, просто я вижу, что вы решили устроить себе экзамен. Хотите показать, какая вы сильная. По-моему, для одного дня вы перенесли уже достаточно. Лучше уж сунуть руку в пламя. Проще и эффективней.
Нелл через силу улыбнулась:
– Пламени близко не оказалось.
– Очень остроумно.
– Вы ошибаетесь, – сказала Нелл, скрестив руки на груди, чтобы не было видно, как дрожат пальцы. – Никакого экзамена я себе не устраивала. Вы ничего не понимаете.
– Ну так объясните.
– Мне было страшно. Я никогда не отличалась храбростью. Но я больше не могу позволить себе бояться. Единственный способ преодолеть страх – идти навстречу тому, чего боишься.
– Поэтому вы и отправились на кладбище?
– Нет, это другое…
Прости, Джилл. Прости меня, детка.
Ее охватила паника. Было такое ощущение, что сейчас она распадется на куски. Быстро отвернувшись, Нелл скороговоркой произнесла:
– Я хочу, чтобы вы ушли. Несчастный официант ничего мне не сделает. И на балкон я больше выходить не буду – обещаю.
Танек положил ей руки на плечи.
Нелл замерла.
Развернув ее лицом к себе, Николас сказал:
– Никуда я не уйду.
Она не смотрела ему в глаза.
– Прошу вас, – прошептала Нелл.
– Не обращайте на менявнимания. – Он притянул ее к себе. – Расслабьтесь. Мое присутствие не имеет значения. Просто я нахожусь рядом, ничего особенного.
