Нет, Бесс отнюдь не приходило в голову, что Кальдак собирается скрыться.
– Значит, мне остается только сидеть здесь сложа руки?
– Прости, но придется.
Бесс вздохнула. Было ясно, что ни на какие уступки Кальдак не пойдет.
– А ты обещаешь ничего от меня не скрывать?
– А ты поверишь мне, если я пообещаю?
– Да.
Кальдак наклонил голову.
– Я польщен. Итак, я обещаю, что завтра вечером дам тебе самый полный отчет о встрече.
И все же что-то в его голосе заставило Бесс заподозрить, что он искренен не до конца.
– Ты обещаешь рассказать мне правду?
– Да. Правду. – Губы Кальдака скривились. – Умеешь ты наводить объектив. Не зря тебе давали премии.
Бесс удивленно взглянула на него.
– Ты, оказывается, немало обо мне знаешь. А Эстебан говорил, что ты собрал недостаточно информации.
– Я не хотел сообщать ему больше, чем нужно, – улыбнулся Кальдак. – На самом деле я давно знаю твои работы и восхищаюсь ими. Мне особенно нравится фотография того бандита из Сомали.
– Мне тоже. – Она поднялась из-за стола. – Хорошо, что ты заговорил о фотографиях. Я должна позвонить Джону Пиндри и сказать, что не смогу закончить материал.
Кальдак нахмурился.
– Никуда звонить ты не будешь, – твердо сказал он.
– Но Пиндри всегда ставит авторам жесткие сроки. Я не могу держать его в подвешенном состоянии! И потом, я же ничего ему не скажу о том, что со мной произошло…
Кальдак промолчал, но по выражению его лица Бесс поняла, что спорить бесполезно.
– Ладно, черт с ним. В конце концов, Пиндри даже еще не ждет звонка…
– Сейчас напишу тебе адрес Эмили, а потом лягу спать. На ногах не держусь от усталости.
– Конечно. Я удивляюсь, как ты еще не свалилась. То, что ты пережила за эту неделю, никому не под силу. А ты изумительно держалась.
Его неожиданное одобрение, как оказалось, не было ей неприятно.
– Знаешь, мне начинает казаться, что мы делаем то, что нужно.
– Можешь не сомневаться, – серьезно сказал Кальдак. – Хотя мы с тобой не настолько правильные, как наша сестричка Эмили.
Он что, смеется над ней?
– У нее тоже есть свои слабости, но она, безусловно, очень правильный человек.
– А ты, разумеется, порочна насквозь?
Так и есть, он издевается! И все-таки Бесс не смогла сдержать улыбку.
– Нет, черт побери. Я классный фотокорреспондент и очаровательная женщина, между прочим.
– Значит, профессиональные качества на первом месте?
Улыбка Бесс сразу померкла.
– И что же?
– Так, просто любопытное наблюдение.
Он вновь и вновь провоцирует ее, стараясь выяснить что-то сокровенное.
– Кальдак, оставь меня в покое.
Он кивнул.
– Прости, Дело в том, что у меня, как и у тебя, аналитический ум. Я тоже привык делать пробные снимки.
Надо ли понимать его так, что он весь вечер пристально изучал ее, препарировал, как лягушку? Во всяком случае, он задал уйму вопросов, и вовсе не только насчет ее близких. От этого становилось неспокойно на душе.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Бесс.
Она поднялась на второй этаж и оглянулась. Кальдак мыл в кухне посуду, и движения его были уверенны и точны, как всегда. Как в тот момент, когда он убил охранника в Сан-Андреасе…
Внезапно Кальдак повернул голову.
– Что такое?
Бесс растерялась, нужно было немедленно найти какие-то слова.
– Ты отлично справляешься. У мамы научился?
Он кивнул.
– Она заставляла меня всегда убирать за собой. Хорошее правило. Когда чисто, меньше проблем.
Без проблем. Судя по всему, это его главный принцип. Так он говорил и в Сан-Андреасе. А она расстроила его тщательно разработанный план, и в результате погиб человек. Из-за нее Кальдаку пришлось пойти на убийство… Сможет ли он когда-нибудь простить ее?
– Иди спать, – жестко бросил он. – Когда ты проснешься, меня не будет. Позавтракаешь яичницей с ветчиной. Не выходи из дома. И никому не открывай. Поняла меня? Никому!
– Я уже усвоила. Ты когда вернешься?
– Как только получу необходимую помощь.
Она отвернулась и уже взялась за ручку двери, когда Кальдак окликнул ее:
– Бесс!
Она взглянула на него через плечо.
– Я вовсе не считаю, что ты порочна.
* * *
– Нет, Кальдак, – твердо сказал Эд Кац. – Я работаю с людьми. Кто-нибудь может проболтаться.
– Дай им выходной.
– Почему ты не хочешь оформить все официально?
– Пойдут бесконечные согласования, а у нас очень мало времени. Кроме того, нельзя допустить утечки информации.
– Ты справился бы и сам.
– У меня нет возможностей.
Кац закусил нижнюю губу.
– Не нравится мне это дело. Мне страшно.
– Не правда, тебе оно нравится. Я же вижу, что у тебя уже слюнки текут.
– Это потому, что я любопытен. Но я не могу так рисковать.
– Не забывай, ты мне кое-что должен.
Кац тихо выругался и пригладил ладонью длинные темные, волосы.
– Лучше бы ты забрал моего первенца, как в сказках говорится.
– У тебя нет детей.
– Это верно, иначе я бы так не говорил. А ведь мы с Марией много всего испробовали. Так когда?
– К вечеру.
– Это немыслимо.
– Сделай все, что в твоих силах. Мне нужно хотя бы что-нибудь.
Кац нахмурился.
– Хорошо. Уходи, и я приступаю.
– Я подожду здесь.
– Безобидное психологическое давление?
– Вот именно, – с улыбкой ответил Кальдак.
8
Черт возьми, что же сказать Бесс?
Кальдак крепко сжимал руль, всматриваясь в темноту.
Он не предполагал, что дела настолько плохи. Ему в голову не могло прийти, что Эстебан уже совсем рядом. Придется солгать Бесс: начальство наверняка сочтет, что ей незачем обо всем знать.
