Ей стало страшно. Она всегда знала, что у Кальдака железная логика, и все-таки ее необходимо было опровергнуть.
– Все это не правда. В Новом Орлеане не Эмили. И я тебе это докажу. Кальдак не двигался.
– Пожалуйста, Кальдак! – прошептала она. – Я прошу тебя…
– Черт тебя подери! – Он повернул ключ зажигания. – Ладно, возвращаемся в Атланту. Оттуда есть прямой рейс на Новый Орлеан.
Господи, как же ей стало легко!
– Спасибо тебе, Кальдак.
– За что? – Он развернул машину с такой яростью, что Бесс услышала, как завизжали шины. – За мою глупость? За то, что я согласился подвергнуть тебя смертельной опасности? Кстати, вместе с тобой я подвергаю смертельной опасности целый город! – Кальдак включил телефон, набрал номер и гаркнул в трубку:
– Рамсей, мы едем! – Выслушав ответ, он повторил:
– Тем не менее мы едем. Позаботься, чтобы нас не задержали. – Оборвав на этом разговор, он набрал другой номер. – Эд, через час встречай нас в аэропорту. Получишь препарат, – Отключив телефон, он пояснил Бесс:
– Эду Кацу необходим свежий образчик твоей крови.
– А как бы он получил его, если бы мы не вернулись?
– Я сам взял бы у тебя кровь и передал ему.
– Интересно, что бы ты мне при этом сказал? Не понимаю, почему ты не хотел все мне объяснить с самого начала.
– Опять-таки не мог идти на риск. Ты думала только о сестре. Если бы ты узнала, какую ценность ты представляешь для Эстебана, то могла бы сдаться ему в обмен на спасение Эмили. – А этого ты не мог допустить, – язвительно проговорила Бесс.
– Этого я не мог допустить, – мрачно подтвердил Кальдак. – И отвезти тебя в Орлеан, не сдав на анализ твою кровь, я тоже не могу. Пусть Кац проведет исследования, и тогда у нас останется шанс предотвратить трагедию, даже если Эстебан уничтожит тебя.
Почему-то эти жестокие слова нисколько не задели Бесс. Она знала: нужно держать себя в руках, иначе от нее попросту ничего не останется. Сейчас главное – увидеть Эмили.
Увидеть живой и невредимой. Она наверняка скрывается в Мексике. Там в горах есть гроты. Ведь ей самой долго удавалось скрываться от Эстебана, причем вместе с Джози…
Та женщина в Новом Орлеане – не Эмили.
10
Первая улица. Большое белое здание морга. Штукатурка кое-где облупилась, трава на газоне не подстрижена. У входа посетителей встречала статуя, изображавшая крылатого ангела с трубой. Бесс подумала почему-то, что перед ней архангел Гавриил.
Наверняка Эмили не понравилось бы здесь. Она любит чистоту, ухоженность, порядок.
Кальдак сжал ее локоть.
– Как ты? Еще не поздно передумать.
Бесс решительно покачала головой и поспешно направилась к крыльцу. Ничего страшного. Сейчас она поможет исправить нелепую ошибку и поскорее уйдет отсюда.
Навстречу им вышел высокий седой мужчина и хмуро кивнул Бесс.
– Кальдак, по-моему, ты зашел слишком далеко. Можно подумать, ты хочешь, чтобы они с ней расправились.
– Ее безопасность – это твоя забота, Рамсей. Ты проверил здание?
– Разумеется. Уводи ее отсюда, там все готово.
Кальдак бросил быстрый взгляд на противоположную сторону улицы.
– Что в тех домах?
– Мы все осмотрели. Снайперов нет. Жителям пришлось объяснить, что мы готовим поездку президента. Они, кстати, могли пожаловаться своему конгрессмену. Еще бы! Что президенту может понадобиться в такой дыре?
Вслед за Рамсеем Кальдак и Бесс вошли в холл.
– Где она? – отрывисто спросил Кальдак.
– Первая дверь налево. Послушайте, мисс Грейди, – мягко заговорил Рамсей, – вы напрасно приехали. Она в закрытом гробу. Думаю, вам не стоит смотреть.
– Почему в закрытом гробу?
Рамсей смущенно кашлянул.
– Видите ли, она умерла неподалеку от Тенахо, и ее там же и похоронили. Стояла жара, и условия…
– Вы хотите сказать, что Эстебан выкопал тело и отправил сюда? – перебила его Бесс.
Боже, как все это отвратительно. Низкие, грязные мерзавцы.
Но эта судьба постигла не Эмили. В той комнате – не она.
Первая дверь налево.
Посреди комнаты стоит дубовый гроб. Горят свечи. Цветов нет. Почему здесь нет цветов?
Бесс чувствовала, что свинцовая тяжесть давит ей на грудь. Было невозможно дышать.
– Бесс. – Рядом с ней бесшумно вырос Каль-дак. – Ты помнишь, что сказал Рамсей? Тебе не стоит смотреть.
– Я должна ее увидеть. Мне нужно знать. Открой – или я открою его сама.
Коротко выругавшись, Кальдак шагнул вперед и отбросил крышку гроба.
«Один взгляд – и ошибка обнаружится, – твердила она себе. – Только один взгляд. И все будет позади».
Боже правый!..
Ноги Бесс подкосились, но Кальдак успел ее подхватить.
* * *
– Эмили…
– Тихо. Не говори ничего. Спи.
До сознания Бесс стало медленно доходить, что она лежит на руках у Кальдака, который куда-то ее несет. Вверх по лестнице. Ах да, это же ее дом…
– Я не верю…
– Знаю.
– Она долго мучилась?
– Нет. Не очень.
– Кальдак, они же просто закопали ее. Они ее выбросили! – Ее ногти впились в руку Кальдака. – За что?! Эмили, наша веселая умница Эмили… И я даже не простилась с ней. Я отдала ей Джози и побежала. Я ничего ей не сказала на прощание.
– Она поняла тебя.
– Но я должна была…
– Не надо плакать.
Да разве она плачет? Где же слезы? Все тело болит, как одна сплошная рана.
– Извини, я не буду.
Они, оказывается, уже в квартире. Кальдак присел на стул, прижимая Бесс к себе.
– Я не то хотел сказать. Поплачь. Можешь ударить меня, если тебе станет легче. – Он слегка покачивал ее на коленях. – Я вижу, как тебе больно.
– Я не могу… Она… Ее нет! Эмили умерла!
Это правда. Правда, с которой невозможно жить. Эмили лежит в дубовом гробу в городском морге. Эмили уже никогда не засмеется, не улыбнется, не прочитает нотацию своей младшей сестре…
– Все будет в порядке, – ласково шептал Кальдак. – Тебе скоро станет лучше. Я обещаю.
Ну почему ей должно стать лучше? Ведь Эмили умерла.
Кальдак бережно уложил Бесс в постель, укрыл ее пледом и вышел из спальни, тихо прикрыв за собой дверь. Даже если Бесс не заснет, пусть побудет одна.
