– Рамсей, ждать больше нельзя. Нужны срочные меры. Пора ставить в известность президента.
– Что ты паникуешь? – проворчал Рамсей. – Еще даже не доказано, что Коди Джефферс вообще связан с Эстебаном.
– Да, я паникую! – процедил сквозь зубы Кальдак.
– Еще рано поднимать шум, – втолковывал ему Рамсей. – Вначале нужно убедиться, что положение действительно настолько серьезно. Вот схватим Джефферса, и тогда…
– Тогда ищи его! И поторопись, черт побери! – рявкнул Кальдак, окончательно выйдя из себя. – Послушай, Рамсей, у меня очень дурные предчувствия.
– Я не собираюсь звонить в Белый дом и рисковать своей задницей из-за твоих предчувствий!
– Да ты что, в самом деле ничего не понимаешь? Эстебан поручил Морриси найти человека, обладающего определенными качествами. Коди Джефферс обладает ими в полной мере. Джефферс отправляется в Айову, то есть туда, где, как мы предполагали, должен быть нанесен удар.
– Кальдак, до сих пор все это вилами на воде писано.
Кальдак сжал телефонный аппарат так, что костяшки его пальцев побелели. Видит бог, вот так же он хотел бы сжать глотку Рамсея!
– Если ты не хочешь звонить в Белый дом, поставь на ноги хотя бы дорожный патруль. Грузовик Джефферса необходимо перехватить, это ты понимаешь? И предупреди полицейских, чтобы они не производили обыск в машине, – добавил он после тяжелой паузы.
– Так ты считаешь, что деньги уже у Джефферса?
– Думаю, да. Или он направляется туда, где получит их, – решительно заявил Кальдак.
– Не знал, что ты такой паникер, – язвительно заметил Рамсей. – Ладно, я свяжусь с автомобильной инспекцией. Оставайся в Де Мойне, пока что-нибудь не выяснится. В какую сторону он выехал?
– В южном направлении, – вздохнул Кальдак. Ему очень хотелось надеяться, что так оно и окажется.
Колшсвилл, штат Иллинойс.
13 часов 40 минут
Едва телефон зазвонил, Коди Джефферс схватил трубку.
– Это вы, Эстебан?
– У вас не было проблем?
– На выезде из Де Мойна инспектор на меня даже не взглянул. Я оставил машину у обочины, как вы мне говорили.
– А деньги?
– Лежат в кузове. Все готово, сэр.
– Я их оставил у фабрики.
– Как насчет дополнительного задания?
– Выполнено, сэр.
– Прекрасно, – с облегчением сказал Эстебан. – Тогда продолжаем. Прошу вас управиться к трем часам.
– Инструкции прежние?
– Следуйте плану. И вот еще что. – Эстебан выдержал паузу, отчего его слова прозвучали особенно веско. – Не вздумайте трогать эти деньги. Вы получите гонорар по завершении операции, как мы договорились. То есть завтра в Спрингфилде.
– За кого вы меня принимаете?! – обиделся Коди.
– Ладно, это я на всякий случай. Вы заправили машину? Останавливаться не придется?
– Не беспокойтесь. Я сделал все как надо.
– Повторяю еще раз: ни под каким видом вы не должны останавливаться там, где вас могут заметить. Если устанете, найдите хорошее укрытие. У вас есть еще вопросы?
– Эстебан, вы могли бы не повторять.
– У вас есть еще вопросы?
– Есть, но лучше я их оставлю при себе: я не кретин и не предполагаю, что вы набили мой кузов нормальными деньгами. Хотя сделаны они здорово, нипочем не отличить от настоящих.
– Благодарю за комплимент, – сухо сказал Эстебан.
– Что-то хреновое вы затеваете! Но это ваше дело.
– Вот это верно, Джефферс.
После разговора с Эстебаном Джефферс почувствовал необычайный прилив сил. Вот он, его звездный час! Такой шанс грешно упустить.
Он вскочил на ноги, застегнул куртку и погладил кобуру. Настоящий пистолет – настоящий друг. С ним Коди и вправду чувствовал себя Джоном Уэйном. Он,знал, что его ждут большие дела.
Снова присев на кровать, он натянул ковбойские сапоги. Эстебан велел ему надеть обыкновенные черные ботинки, но к черту Эстебана! Коди до сих пор выполнял все приказы буквально, но сапоги… Что за Джон Уэйн в банальных ботинках?
Канзас-Сити, штат Миссури.
13 часов 55 минут
Хабин поджидал Эстебана у вертолета.
– Хабин, все готово! – еще издалека крикнул полковник. – Через несколько часов мы предъявим правительству свои требования.
– Я вот к какому выводу пришел, – неторопливо сказал Хабин. – Разумно было бы уменьшить сумму выкупа и сделать упор на освобождении заключенных.
– Урезать выкуп?! – Эстебан не поверил своим ушам. – И на сколько?
– Мы запросим пятьдесят миллионов долларов, но можем сговориться на двадцати пяти.
– Ну, что же… Если вы отказываетесь от своей доли, я согласен.
– Не говорите глупостей, Эстебан. Я не могу себе позволить остаться на мели.
«А ведь этот напыщенный болтун не заслуживает и цента», – подумал про себя Эстебан.
– Зато при вас останутся ваши политические убеждения. Неужели вы действуете не ради торжества ислама?
– Вы забываетесь, Эстебан. Здесь распоряжаюсь я. Без меня вы не добились бы ничего. Я организовал производство банкнот, я предоставил в ваше распоряжение свою продукцию и своих людей.
Эстебан уже решил, что спорить бессмысленно. Разве что стоит поломаться для виду.
– Ладно, дайте мне подумать. В любом Случае мы изложим наши требования только через несколько часов. Летите на свою ферму. Когда дело будет сделано, я вам позвоню.
Хабин влез в кабину.
«Обидно, что до последней минуты приходится притворяться, – подумал Эстебан. – А как приятно было бы сейчас растоптать это ничтожество! Но по-настоящему умный человек не станет давать волю своим капризам, чтобы не нажить неприятностей».
Эстебан вернулся к своей машине и включил зажигание. Тем временем вертолет стал медленно подниматься в воздух. Сквозь стекло кабины Эстебан различал сидящего рядом с пилотом Хабина. Пожалуй, надо помахать ему на прощание…
Вертолет взял курс на юг.
Эстебан помахал еще раз, затем сунул руку в карман и нажал на кнопку.
Уже через долю секунды вертолет превратился в огненный шар, и искореженные обломки полетели на землю.
Колинсвилл, штат Иллинойс.
14 часов 30 минут
Коди Джефферс нажал на педаль газа. Шины взвизгнули на повороте. Какая-то женщина в шортах и спортивной майке, вскрикнув, отскочила на тротуар. Коди ухмыльнулся: ему было приятно напугать ее.
