Форбз нахмурился:
— Никогда о нем не слышал.
— Он себя не афиширует. Кстати, я надеюсь, и ты никому не назовешь его имя. Еще я собираю команду. — Гален вычеркнул последнее имя в своем списке. — Понадобятся сутки, чтобы все собрались в Колумбии. Скорее всего, мы успеем. Я позвонил своему осведомителю в Мехико, он сказал, что Чавез все еще там. Этот человек предупредит меня, когда Чавез тронется с места. — Он посмотрел на свои заметки. — Тюрьма в Белиме трудностей не представляет. Чуть больше обычной городской тюрьмы. Охранники такие же продажные, как и прочие. Я предпочитаю дать взятку и не прибегать к взрывчатым веществам. Но взрыв — это быстро, а взятка требует времени и особого подхода. Мы должны решить…
— Думаю, насчет тюрьмы тебе не стоит беспокоиться.
Гален удивленно взглянул на него:
— Разве это не первый пункт нашей программы?
— Я только что связался со своим человеком в Белиме.
Губы Галена сжались в узкую линию.
— Я же не велел тебе никому звонить без моего согласия.
— Это не официальный звонок, и ты был занят. — Форбз заторопился. — Два дня назад в тюрьме была большая суматоха. Двух охранников убили. Елена Кайлер сбежала.
— Понятно.
— Твой энтузиазм потрясает, — заметил Форбз. — Теперь наша задача гораздо легче. Надо просто забрать ее — и все. Мы едем в Томако и ждем, когда она к нам придет.
— В смысле, к тебе. Я выхожу из игры. Я тебя предупреждал, Форбз.
Форбз замер:
— Я ничего не сделал, на что бы требовалось разрешение… Ладно, я не следовал твоим инструкциям. Больше это не повторится. Никаких исключений. Договорились?
Гален не ответил.
— Пожалуйста.
Гален с минуту смотрел на него, потом пожал плечами:
— Да я тебе могу и не понадобиться.
Форбз усмехнулся:
— А ведь ты разочарован. Ты выкопал все эти сведения, продумал планы, и теперь они тебе не нужны. Не повезло, Гален.
— Переживу. — Он положил ручку. — Все может оказаться куда сложнее, чем ты думаешь. Ее могут поймать, прежде чем она доберется до Томако. Туда от Белима семьдесят миль. А может, это вообще входит в планы Чавеза. А если она действительно была в лапах Чавеза, вероятнее всего, пустилась наутек, спасая свою шкуру. В этом случае ты никогда ее больше не увидишь.
— Она не убежит. — Форбз смотрел в черную дыру иллюминатора. — Ты ведь с ней не говорил. Я никогда не слышал никого, кто бы был так решительно настроен. Она спешит к нам, Гален. Я это чувствую.
В рот набилась грязь.
Елена выплюнула ее и продолжала ползти. Прошлой ночью прошел дождь, который был частично во вред ей, но и частично во благо. На мокрой земле остаются отпечатки следов, но, с другой стороны, вода все и смоет — и собакам будет трудно взять след. Если она не начнет ошибаться на каждом шагу, ей удастся скрыться от преследователей.
Но она будет настороже, она не наделает глупостей. Елена уже два дня уходила от людей Чавеза. У нее все получится. Она не станет торопиться, прислушается и будет двигаться так, как учил ее отец. Прижимайся к земле. Они тебя не заметят, если ты прижмешься к земле. В нескольких милях река, там можно окончательно избавиться от собак.
Она остановилась, чтобы прислушаться. Пришлось переждать минуту, прежде чем стало слышно что-то, кроме стука ее сердца и тяжелого дыхания.
Отдаленный лай собак. Очень далеко. Это хорошо.
Но Гомез мог послать людей вперед, на переправу. Все знают, что на ближайшие сорок миль это единственное место, где есть брод. Она должна быть готова обойти их или прорваться. Но она слишком устала, она не в состоянии ясно мыслить. Но она должна справиться, она должна атаковать. Отец всегда говорил ей, что, когда за тобой охотятся, единственный выход — нападать и уничтожать.
Она закрыла глаза. Снова смерть. Еще больше крови на ее руках.
«Прекрати ныть!»
Чавез, не задумываясь, убьет ее, после того как получит то, что ему нужно. Интересно, он уже вернулся и присоединился к преследующей ее стае? О, эта сволочь получит огромное удовольствие от погони! Одна мысль об этом привела ее в такую ярость, что все жалостливые мысли мгновенно вылетели из головы. Если нужно убить — значит, придется убить. И не о чем здесь размышлять, надо думать о том, где они могут устроить ей засаду.
Елена вытащила пистолет, отобранный у охранника, и снова поползла вперед, утопая локтями в грязи и внимательно осматривая растущий по берегам лес. Где вы? Вы меня ждете?
«Стань охотником».
Нападение — лучшая защита!
Томако
Дом, где была назначена встреча, оказался полуразвалившейся гасиендой на три спальни примерно в пяти милях от Томако. После предварительного осмотра Гален разрешил Форбзу войти в дом.
— Ничего хорошего. Не самое лучшее помещение из тех, где мне приходилось останавливаться, — заявил Гален, проводя пальцем по пыльному столу. — Ты меня разочаровал, Форбз. Тебе надо было позаботиться хотя бы о горничной ради человека с моим статусом. И она сказала, что будет тебя ждать именно здесь?
Форбз кивнул:
— Она не хотела, чтобы слух о нашем прибытии просочился в деревню. Сказала, что здесь последние шесть лет никто не жил.
— Откуда ей знать? Отсюда довольно далеко до гор, где обретаются бунтовщики.
— Я не спросил. Какую спальню ты выбираешь?
— Никакую. И ты тоже. — Он повернулся и пошел к двери. — Я велел своим парням сунуть спальники в джип. Мы разобьем лагерь в лесу и будем оттуда следить за домом. Нам полезен свежий воздух.
— Значит, ты считаешь, что Елена Кайлер готовит для меня ловушку?
— Разве я так сказал? — Гален вышел из дома и залез в джип. — Забирайся, нам еще нужно спрятать это славное средство передвижения в кустах, прежде чем приступить к разгрузке и разбивать лагерь. Я приготовлю тебе замечательный ужин, чтобы компенсировать потерю крыши над головой. Я великолепно готовлю.
Форбз сел на место пассажира.
— Полагаю, так считала твоя мамочка, — усмехнувшись, осведомился он.
Гален тронул машину с места.
— Как ты догадался?
Было уже далеко за полночь, когда Форбз внезапно проснулся.
Что-то встревожило его.
Звук?
Спальник Галена пустовал.
«Твою мать!»
Форбз откинул одеяло и вскочил на ноги.
Дом.
Он кинулся бегом через лес. Ветка с силой хлестнула его по лицу.
