— Да, весьма редко.
— Но Барри встретился с тигром. И каким бы игривым он ни казался с виду, он смертельно опасен. Невозможно предсказать, на что способен Джадд.
— Пока ничего плохого не произошло. Согласен, Джадд — тайна за семью печатями, но давай надеяться на лучшее.
— Лучшее для него — это вернуть сына мне. Но этого он не сделает.
— Нет.
— Я буду спать. Бодрствовать слишком больно. Так одиноко. Доминика больше нет. Луис умер, теперь вот Барри…
— Сколько раз тебе говорить? Ты не одна. Ты никогда больше не будешь одна. Доверься мне.
— Прости, что разнылась. Я утром приду в себя. Спокойной ночи.
— Не отталкивай меня. Впусти. Я тебя согрею.
Он согревал ее, но недостаточно, чтобы растопить лед.
— Спокойной ночи, — повторила она.
Он раздраженно вздохнул и обнял ее покрепче.
— Ладно, но не забывай, что я рядом. Помни об этом.
Она кивнула. Где-то в самом удаленном уголке своего мозга она ощущала, что он говорит правду, и ей становилось легче. Она должна взять себя в руки. Иначе она не сможет нормально действовать.
— Мне станет лучше. Обязательно. Я должна забрать Барри…
— Ты будешь крутой, круче некуда, когда выспишься. — Он поцеловал ее в висок. — Обещаю.
Чавез позвонил в четыре часа утра.
— Он хочет поговорить с тобой, — сказал Гален. — Ты в плохой форме. Давай лучше я с ним потолкую.
Елена покачала головой и взяла трубку.
— Нам не о чем разговаривать, Чавез.
— Не согласен. Нам многое нужно обсудить. Ты забыла мне сказать, что у тебя уже нет моего сына.
— Барри у меня.
— Я пару раз говорил с человеком, который утверждает, что ребенок у него и что он готов передать его мне за определенную плату.
— Он лжет. Ты идиот, если согласишься иметь с ним дело.
— Я никогда не делаю глупостей. Он прислал мне фотографию Барри и потребовал тридцать миллионов.
Она не ответила.
— Это солидная сумма. Естественно, я сказал ему, что не заплачу. Знаешь, что он заявил? Что в следующий раз пришлет мне фотографию мертвого мальчика.
Она с шумом втянула воздух. Все тело пронзила боль, будто ножом ударили.
— А, пробрало. Я так и рассчитывал. Так что от тебя зависит, будет мальчик жив или умрет. Знаешь, меня так и подмывает позволить Моргану его убить. Как тебе это понравится?
— Морган его не убьет.
— Выдаешь желаемое за действительное. Он на все способен. Он убивал бесчисленное количество раз. Я его тщательно проверил. У него, знаешь ли, очень несимпатичная биография.
— Он не… сделает этого.
— Да нет, сделает, если я не заплачу. Так платить? Стоит дело таких денег? Ты, наверное, раздумываешь сейчас, заплачу я или нет. Больно много просит.
— Тебе нужен мой сын. Так что для тебя дело того стоит.
— У тебя голос дрожит. Мне наш разговор очень по душе. Почти такое же ощущение, как если бы ты была здесь, со мной. Если я решу заплатить выкуп за моего сына, его жизнь или смерть будет полностью зависеть только от меня. Если я решу, что ты испортила его безнадежно, я от него избавлюсь.
— Чтобы сделать мне больно.
— О да, это моя основная цель.
— Я тебе не верю. Ты блефуешь. Глупо тебе его убивать. Это будет твоим поражением.
— Но маленькое сомнение у тебя все же есть. А я пока буду думать, платить ли мне Моргану. Возможно, я предложу ему следующую фотографию отправить тебе.
В трубке воцарилось молчание. Разговор был окончен.
— Говорил же, дай мне с ним поговорить. В чем дело? — спросил Гален, забирая трубку из ее безжизненной руки.
— Тридцать миллионов — или Джадд убьет Барри.
Гален выругался.
— Чавез врет.
— Не думаю. Он получает слишком большое удовольствие, причиняя мне боль.
— Он заплатит?
— Не сказал.
— Он заплатит.
— Я… тоже так думаю. — Она сжала губы, чтобы они не дрожали. — Я не могу себе позволить думать иначе.
— Даже если он не заплатит, Джадд может блефовать.
— Джадд никогда не производил на меня впечатления человека, который способен блефовать. — Она вылезла из постели. — Мы должны его найти.
— Он сегодня позвонит. Куда ты пошла? Сейчас мы ничего не можем предпринять.
— Не могу лежать в постели. Мне нужно что-то делать, хоть что-нибудь.
Гален несколько секунд смотрел на нее, потом кивнул.
— Ты права. Тебе надо что-то делать. — Он тоже встал и направился в ванную комнату. — Одевайся. Я встречу тебя внизу через пять минут.
— Куда мы пойдем?
— Во двор. Хоть это и не сарай, но сойдет.
— Не сдерживайся. — Гален снял рубашку и бросил ее под дерево. — Иди, достань меня.
— Я не хочу с тобой драться.
— Ты не сделаешь мне больно. Скорее всего, я ни в чем тебе не уступаю.
— Что это? Своеобразная терапия? Бесполезно.
Он сделал легкий шаг к ней и ударил ее под коленки. Она свалилась на землю.
Он кинулся к ней, но она автоматически перевернулась, схватила его за лодыжку и крутанула ее. Вскочила на ноги и, пока он поднимался, лягнула его в живот.
Он охнул, но тут же схватил ее за ногу, дернул и свалил на землю.
Она ощутила ярость и прилив адреналина. Уклонилась и снова бросилась в атаку.
Это не было похоже на борьбу с Джаддом. Гален был лучше, быстрее и прекрасно держал удар.
— Это все, на что ты способна? Лучше предоставь себе, что я Джадд. Тогда у тебя будет стимул. Или Чавез.
— Мне не нужен стимул. — Она снова кинулась на него.
Прошло пятнадцать минут. Елена запыхалась и уже не совсем четко понимала, с кем дерется — с Джаддом, Чавезом или Галеном. Они все крутились перед ее глазами, пока она нападала, нападала и снова нападала.
— Ладно, хватит. — Гален тяжело дышал. Он попятился от нее. — Сдаюсь. Мне уже хватит увечий.
Она остановилась как вкопанная.
— Ты сдаешься?
— Мы сдаемся. — Он вытер потное лицо рубашкой. — Пошли-ка в душ. У меня тут несколько синяков и ссадин, о которых следует позаботиться.
— Это все я натворила.
