— Думаешь, я из любви к холоду просидел у твоего порога в Селкирке? И хлестал себя прутом по лицу.
— Ты не сделаешь этого! — прошептала она.
— Хочешь проверить?
— Нет! — Она вот-вот готова была опять разрыдаться. — Нет, сумасшедший! Я выйду за тебя. — Она бросилась в его объятия. — Только не пожалей потом. Обещай.
С любовной нежностью сжимая ее в своих объятиях, он прошептал:
— Обещаю тебе, Эдвина, никакого раскаяния и все возможные чудеса на свете.
— Как знать? — все еще сомневалась она.
Он улыбнулся в ответ.
— Ты еще не знаешь своего мужа.
Эпилог
6 мая, 1068
Гвинтал
— Просто не представляю, куда переставить этот огромный стол. — Бринн была озабочена. — Он занимает много места, и некуда будет поставить кровать малыша.
— Давай выкинем его на конюшню, — предложил Гейдж. — Он просто развалина. Да и зачем он нужен теперь?
— Гевальд так не считал! — сердито посмотрела на него Бринн. — И я так не думаю. Не надо быть неблагодарным.
Он насмешливо поклонился.
— Прошу принять мои извинения вам и Гевальду.
— Я прощу тебя, если найдешь место для стола.
— Может, в спальню у большого зала, — вздохнул он. — Если, конечно, Гевальду не покажется слишком далеко.
— Думаю, так мы и сделаем.
— Какая глупость! — проворчал Гейдж. — В замке столько залов, покоев, столько комнат! Почему именно здесь надо устраивать спальню для ребенка?
— Потому что здесь удобно. — Она повернулась к двум солдатам, нетерпеливо поджидавшим у дверей. — Отнесите эти вещи в спальню у нижнего зала. — Она проследила, как они вынесли стол, и посмотрела на гобелен с изображением Гевальда. — А еще потому, что я хочу, чтобы твой сын родился именно в этом зале для военных советов, в зале заседаний.
— А вдруг будет дочь? — Пройдя через весь зал, он, обняв Бринн, нежно поглаживал ее большой живот. — Подождем еще два месяца.
— У нас будет сын. Я чувствую это, — улыбнулась она ему через плечо. — А рождение девочки тебя очень расстроит?
Он усмехнулся.
— Я буду любить ее, как и ее мать.
— Это не ответ.
Он задумался.
— Я буду рад, если ты разрешишь мне обучать ее владению мечом и луком, а еще…
— Не разрешу!
— Боюсь, придется на это пойти, — поддразнил он ее. — Мужчине нужен рядом надежный союзник, когда он идет на битву.
Улыбка сошла с лица Бринн.
— Собираешься воевать? Неужели Вильгельм решится отобрать Редферн у Малика и Эдвины?
— Не исключено. Ему не понравилось, что я отдал Редферн Малику. Мысль о том, что сарацин отхватил такой лакомый кусок, привела в негодование его баронов.
— Тебе он был ни к чему, у тебя Гвинтал и Бельрив. Вильгельм обещал тебе Редферн, и какое ему дело до того, как ты им распорядился?
— Пока бы я был там хозяином.
— Эдвина, как жена сакса, сохранила его титул. Это-то что-нибудь да значит для Вильгельма?
— Абсолютно ничего, — нахмурился он. — Мне было бы спокойнее, если бы Малик и Эдвина поскорее вернулись с Востока и вступили во владения Редферном. Присутствие там Лефонта — прекрасная защита, но вопрос надо решать. Как только наши друзья поселятся там, у нас не останется забот по этому поводу. Бароны могут подавиться своей злостью и завистью. Со мной они не вступят в борьбу.
— Малик говорит, что восточные врачи умеют многое, что не по силам нам, — сказала Бринн. — Он ищет чуда для Эдвины.
— Помолимся Господу, чтобы он нашел его.
— Уверена, что найдет. Счастье само по себе чудодейственное средство, а я никогда не видела Эдвину более счастливой. — «Почти такой же, как я сама», — подумала Бринн. Нет, никто не испытывал и малой доли ее довольства и радости. — После рождения нашего ребенка я бы хотела поехать к ним, быть рядом с Эдвиной, когда ей понадобится моя помощь.
— Сдается мне, тебе пришлись по нраву переезды.
— Может быть. — Ей понравилось при дворе Вильгельма, но задерживаться там ей не хотелось. С другой стороны, Бельрив оказался столь же красивым, как и Гвинтал, но при этом настолько погрязшим в мирской суете, что ее так и подмывало применить свой дар. — Пока могу бывать в Гвинтале, возвращаться к себе домой…
— А разве мы так не делаем? — Он губами притронулся к мочке ее уха. — Я держу слово, Бринн.
— Это правда. — Она подняла глаза на гобелен. Бринн показалось, что Гевальд улыбнулся ей. Должно быть, солнечный блик или ее воображение. В эти дни ей казалось, что весь мир улыбается. — Я подумала… назовем нашего сына в его честь.
— Если родится сын.
— Я же сказала тебе, что уверена в этом. Ты не возражаешь, если мы дадим ему имя…
— Гевальд? Как хочешь.
— Нет, не Гевальд. Это имя слишком трудное и некрасивое. Честно сказать, мне оно никогда не нравилось. Я думала назвать сына Артуром.
— Но ты ведь сказала, что ты хочешь назвать его в честь Гевальда?
— Воином его знали под именем Артур. Он и все солдаты, что пришли с ним в Гвинтал, стерли следы своей прошлой жизни, поселившись здесь. Они вычеркнули из нее все, что было до прихода сюда.
— И даже изменили имена?
— Для них началась новая жизнь, — согласно кивнула она.
Он задумался.
— Кажется, я слышал об этом Артуре?
— Разумеется. Я же говорила тебе, что он был очень знаменитым.
— Но Британия еще не весь мир. А что ты скажешь о своем предке, о Бентаре? Его главном советнике. Он тоже сменил имя?
Бринн удивленно посмотрела на него.
— Конечно. Он был очень сговорчивым и сделал так, как пожелал Гевальд.
— И как же его звали до приезда в Гвинтал?
Она прижалась к Гейджу, задумчиво глядя на гобелен с выразительной картиной давно минувших лет, чувствуя, как новая жизнь толкается в ней.
— Так вот, его звали Мерлин.
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
Артур Бритонский — правда или миф?
В Британском музее немало документов, датированных 499 или 519 годом (точные даты еще оспариваются), о мифическом короле бриттов, герое легенд — об Артуре и рыцарях «Круглого стола». В битве при Бадоне он держал на своих плечах крест Господа нашего Иисуса Христа три дня и три ночи. Позже, в средневековье, уэльский монах Ненниус составил произведение, получившее известность под названием Британская история. В ней Артур представлен как предводитель воинства, последний борец за свободу против англосаксов, а не как король. В этом документе он действует под именем Артура Солдата.
