– Что-то я сегодня притомилась, Дерт. Пора спать. До завтра!
Дерт сдержанно улыбнулась.
– Спокойной ночи.
Через несколько минут Кейт стояла у окна своей комнаты и прислушивалась к отдаленному шуму моря. Ей не удалось обмануть экономку. Без сомнения, Дерт поняла, почему Кейт ушла к себе. Придется подавить в себе желание бежать прочь всякий раз, как только речь заходит о Роберте. Кейт собиралась объяснить Дерт, что не стоит прятаться от людей, а сама тут же проделала то же самое. Они обе стараются забыться. Одна хочет оттолкнуть от себя мысли о несчастье. Другая – о тех счастливых минутах, что провела вместе с Робертом.
Но Кейт при этом не хотелось терять связей с людьми. С каждым днем она все больше узнавала про жизнь жителей города и деревни, прилегающих к замку. И люди постепенно начали с симпатией относиться к ней, принимая в свой круг. Дерт до сих пор не ощутила радости от близости с людьми. А Кейт нужно было, чтобы и другие женщины оценили ее, поняли, какая она на самом деле. Дерт не признавалась, но зачастую очень остро ощущала свое одиночество. Если бы жители деревни могли оценить ее достоинства, не обращая внимания на самоуверенность и заносчивость! Трудно найти другую женщину умнее, честнее и трудолюбивее Дерт. Они столь многому могли бы научиться нее. Жаль, что...
Кейт глубоко вздохнула. Ее пальцы вцепились в дубовый подоконник, когда ей вдруг пришла в голову такая, в сущности, простая мысль.
Но осуществима ли она – вот в чем вопрос?
– Как ты считаешь, мы сможем выполнить это? – нетерпеливо спросила Кейт у Гэвина.
– Ты уже приняла решение, – ответил он. – И не нуждаешься в одобрении своего плана.
Кейт улыбнулась.
– Мне было бы приятно знать, что ты поддерживаешь меня.
– Ты знаешь, я всегда на твоей стороне, – смеясь, ответил Гэвин. Но Кейт почувствовала, что это шутливое признание – правда. – Придется попросить Яна, чтобы он договорился с плотниками. Как я понимаю, ты уже нашла подходящих женщин.
– Мег Килдейр, Сара и Мари Камерон, Кэтрин Мактавиш, Элбет Макдоналд. Они согласились попробовать. Теперь нужно, чтобы ты поговорил с их мужьями и объяснил, как это выгодно для них.
Гэвин задумчиво покачал головой.
– Попробую, но не знаю, что из этого получится.
– Ты всегда добиваешься того, чего хочешь. Особенно, когда надо кого-то убедить. Если тебе удалось уговорить Роберта взять тебя на корабль…
– А когда ты собираешься поговорить с Дерт?
– Сегодня вечером.
– Самый крепкий орешек достался тебе.
Кейт и сама знала, что ей придется пустить в ход всю свою силу убеждения. Женщины острова оказались более покладистыми. С Дерт лучше говорить вечером, когда она менее озабочена. Она уже привыкла, что Кейт приходит к ней и, кажется, даже начала ждать ее появления. Скорлупа отчужденности уже дала маленькую трещину.
– А тебе не кажется, что надо было заручиться ее согласием, прежде чем затевать все это?
Кейт покачала головой.
– Лучше, если она увидит, что у нас уже все готово.
– Понимаю. Из всех разговоров – это будет самый сложный. И если Дерт почувствует, что есть куда отступить, за что зацепиться... Лично я тебе не завидую.
– Что-то вы сегодня необычайно тихая, – заметила Дерт, запустив свой челнок. – У Гэвина оказались какие-то дурные вести для вас?
– Нет. – Кейт нервно обхватила колени руками. Обычно ритм работы экономки действовал на нее успокаивающе. Сегодня он только усиливал ее внутреннее возбуждение. Она никак не могла приступить к трудному разговору.
Скорее, я доставила ему новые хлопоты.
Дерт улыбнулась и ничего не ответила.
– Вам не хочется узнать, в чем они заключаются?
– Вы скажете об этом, когда сочтете нужным. Вас что-то беспокоит. Только вы не знаете, как начать.
– Да, меня это очень волнует. Это то, что я... – Кейт глубоко вздохнула. – Я хочу, чтобы вы обучили женщин Крейгдью вашему искусству.
Выражение лица Дерт не изменилось.
– В самом деле?
– Сначала их будет немного, но потом, овладев вашим мастерством, они сумеют обучить других.
– У меня на это нет времени.
– Я понимаю, что вам придется сидеть с ними часа по четыре в день. И, конечно, хлопот прибавится, – согласилась Кейт. – Но вы никогда не отказываетесь от работы. Может быть, деревенские женщины немного помогут нам. Я позабочусь об этом. Кое-что я возьму на себя, вы мне многое уже объяснили.
Станок остановился. Дерт обернулась к Кейт.
– А зачем? Какой в этом смысл?
– Мне непонятно, почему всю прибыль должны получать ирландцы. Неужели женщины Крейгдью такие глупые, что не в состоянии обучиться этому ремеслу.
– Значит, я должна буду вынуть шиллинги из кармана собственного народа?
– Это больше не ваш народ. Чтобы вы там ни говорили, но вы стали членом клана Макдаррена. И знаете это не хуже меня. И потом – работы хватит всем. Гэвин говорил, что многие страны закупают шерстяные ткани. Насытить рынок невозможно. Чем больше будет тканей, тем больше ее можно будет продавать.
– Верно.
– Значит, вы согласны?
– Нет.
Кейт нахмурилась.
– Но почему?
– Ни одна женщина из Крейгдью не придет учиться. Они меня терпеть не могут.
– Им незачем вас любить. Они просто должны уважать вас за ваше мастерство. И я уже отобрала женщин, которые согласны перенять у вас умение плести красивые узоры на станке. Если у этих ничего не выйдет, найдем других. На первых порах я буду сидеть вместе с ними и, если надо, гасить пожар. Вы замечательный человек. Когда они узнают вас получше, то их отношение изменится.
Дерт помолчала еще немного, размышляя над словами Кейт.
– Нет, это не получится, – наконец заключила она, еще раз заставляя сердце Кейт ухнуть вниз.
– Все будет прекрасно! Надо попробовать. Ради благополучия Крейгдью, в котором вы тоже заинтересованы.
Дерт покачала головой.
– Я сойду с ума, пытаясь научить этих женщин. У них такие неуклюжие пальцы.
– Не такие уж они неуклюжие. На своих станках они работают. Им надо будет только освоить более сложные приемы. Только не ждите успехов в первый же день.
– На второй день не придет ни одна.
– Придут.
– Зачем им это надо?
– Затем же, зачем и вам: чтобы их уважали за талант, ценили за мастерство. Не так часто женщине предоставляется возможность заслужить, а не просто получить какое-то место в обществе.
