Но последнее, как подозревал Генри, не было правдой: хотя
Джоунси едва не погиб под колесами машины в Кембридже, а Даддитс, насколько
знал Генри, в жизни не выезжал из штата Мэн, он каким-то образом причастен к
последним роковым переменам в Джоунси. И ко всему происходящему. Он знал это.
— Прикажешь мне… что? Просто поверить в это? Проглотить, как
микстуру от кашля?
Он не видел, как в душистом мраке сарая губы Генри
растянулись в невеселой улыбке.
— Оуэн, — вздохнул он, — ты и так этому веришь. Я телепат,
не забыл? Самый страшный в джунглях. Однако вопрос… вопрос… в том…
Генри задал вопрос мысленно.
7
Стоя за изгородью у задней стены старого сарая, терпеливо
морозя яйца, опустив маску, чтобы иметь возможность курить сигареты, которых
терпеть не мог (он раздобыл новую пачку в гарнизонной лавчонке), Оуэн
растерянно озирался. Несмотря на то что ситуация весьма мало располагала к
веселью, все же, когда человек в сарае в ответ на вполне резонный вопрос
отрезал с нетерпеливой прямотой: «Ты и так этому веришь. Я телепат, не забыл»,
— с губ Оуэна сорвался короткий горький смешок. Курц сказал, что, если телепатия
станет одним из постоянных свойств человеческого мозга, общество в его нынешнем
виде ждет крах. Умом Оуэн понимал правоту Курца, но сейчас осознал ее на некоем
глубинном, нутряном уровне.
— Однако вопрос… вопрос… в том…
Что мы собираемся предпринять?
У измученного Оуэна нашелся только один ответ:
— Думаю, нужно снаряжать погоню за Джоунсом. Но даст ли это
что-нибудь? У нас есть время?
— Да, но очень мало.
Оуэн пытался понять, что кроется за ответом Генри, но его
сил явно не хватало. Однако он был уверен, что почти все, сказанное этим
человеком, — правда. Либо он свято верит в то, что говорит правду. Видит Бог, я
тоже хочу верить, что это правда. И под любым предлогом убраться отсюда до
начала бойни.
— Нет, — сказал Генри, и Оуэн впервые заметил, что голос у
него не совсем твердый. Похоже, он чем-то расстроен. — Бойни не будет. Курцу не
удастся прикончить почти триста человек. Людей, которые никак не могут повлиять
на происходящее. Они всего лишь… О Господи, они всего лишь невинные жертвы! Случайные
свидетели катастрофы!
Оуэн не удивился, обнаружив, что искренне наслаждается
смущением Генри. Видит Бог, сам Генри немало потрудился над тем, чтобы лишить
его душевного равновесия.
— Что вы предлагаете? Особенно если учесть, что сейчас
главное — ваш приятель Джоунси.
— Да, но… — запнулся Генри. Теперь его внутренний голос
звучал чуть громче, но ненамного.
Я не думал, что мы уйдем и бросим их на съедение.
— Мы не уйдем. Сбежим, как пара крыс с горящими хвостами, —
пояснил Оуэн и, затянувшись в последний раз, бросил третью сигарету. И долго
смотрел, как ветер катит ее по снегу. К этому времени по обе стороны сарая
возвышались гигантские сугробы. По опустевшему выгулу мела поземка, с неба
продолжал валить снег. Ехать куда-то в такую погоду — чистое безумие.
Придется раздобыть хотя бы «сноу кэт», подумал Оуэн. К
полуночи даже полноприводный грузовик не пробьется через такие заносы.
— Убей Курца, — тихо сказал Генри. — Это единственный выход.
Будет легче ускользнуть, если некому отдавать приказы. Кроме того,
биологическая… зачистка отложится на неопределенное время.
— Как все просто, — сухо рассмеялся Оуэн. — Андерхилл, агент
007 с лицензией на убийство.
Он раскурил четвертую сигарету, прикрывая зажигалку
ладонями. Пальцы, даже в перчатках, успели онеметь.
Если мы немедленно не договоримся, я здесь заледенею,
подумал он.
— Подумаешь, что тут такого сложного? — удивился Генри,
понимая, как тяжело Оуэну принять такое решение. Сам Оуэн чувствовал (и почти
слышал), как мучительно пытается он ничего не видеть и не знать, не ухудшать и
без того безнадежное положение вещей. — Просто войди и прихлопни его.
— Не выйдет. — Оуэн послал Генри мысленную картину: Фредди
Джонсон и другие члены так называемой «Империэл Вэлли» следят за «виннебаго»
Курца. — Кроме того, фургон оборудован системой динамиков. Если что-то
случится, мигом нагрянут крутые парни. Но, может, я его достану. Скорее всего
нет, потому что охрана у него, как у колумбийского кокаинового барона, особенно
во время активных боевых операций. Но попробовать можно. Я и сам не так уж
плох. Но это чистое самоубийство. Если в его распоряжении Фредди Джонсон,
значит, поблизости вертятся Кейт Галлахер… Марвел Ричардсон… Карл Фридман…
Джослин Макэвой. Крутые парни и девочки. Генри, я убью Курца, они убьют меня,
шишки, которые стоят у руля этого шоу, пошлют нового чистильщика — какой-нибудь
клон Курца, который подхватит поводья, выпавшие из рук мертвого
единомышленника. А может, просто назначат на его место Кейт. Видит Бог, для
этого она достаточно безумна. Заключенным дадут дополнительных двенадцать часов
на то, чтобы хорошенько провариться в собственном соку, но в конце концов
поджарят. Единственная разница в том, что вместо того, чтобы весело устремиться
вместе со мной сквозь бурю и метель, красавчик, ты сгоришь вместе с остальными.
А тем временем твой приятель Джоунси успеет добраться… куда?
— Думаю, пока благоразумнее всего держать место назначения в
секрете.
Оуэн тем не менее попробовал применить все свои
телепатические способности и на миг уловил размытое и странное изображение:
высокое белое здание в снегу, цилиндрическое, как силосная башня… но все тут же
пропало, сменившись изображением белой лошади — чем-то похожей на единорога, —
бегущей мимо таблички, на которой красовалась стрелка и надпись красными
буквами:
В БЕНБЕРРИ-КРОСС.
— Ты глушишь меня! — раздраженно проговорил он.
— Можешь считать, что так. А можешь рассматривать это как
обучение методике, которую тебе лучше усвоить, если хочешь сохранить наш
разговор в тайне.
— Угу. — На самом деле Оуэн ничуть не расстроился. И правда,
совсем не плохо уметь вот так глушить всякого, кто бесцеремонно лезет в твои
мысли. Кроме того, Генри все-таки знал, куда стремится его друг, Тифозный
Джоунси. Недаром Оуэн видел неясные картины в голове Генри.
— Генри, выслушай меня.
— Валяй.
— Предлагаю простейший и самый безопасный план. Первое: если
время не слишком поджимает, нам нужно поспать.
— Согласен. Непонятно, как я еще держусь на ногах.
— Часа в три ночи я начну действовать. Курц отдал приказ
следить за любыми передвижениями, и охрана будет начеку, но если глаз Большого
Брата немного прикроется, то не раньше четырех. Люди к тому времени устанут и
потеряют бдительность. Мы должны уложиться в интервал от четырех до шести. Я
отвлеку часовых и закорочу ток в изгороди: это легче всего. Минут через пять
после того, как начнется переполох, я подведу сюда снегоход и… — Оуэн
обнаружил, что телепатия имеет немалые преимущества по сравнению со словесным
общением. Не переставая говорить, он послал Генри изображение горящего
вертолета МН-6 «литл берд» и солдат, бегущих к нему, — …и в путь.
