Перли поднял брови.
— Может быть. Как бы то ни было, он болен. — И со вздохом
добавил: — Я-то знаю, что он чувствует.
Курц снова похлопал его по плечу.
— Держи хвост пистолетом, парнишка. Как насчет тех типов, за
которыми они гонятся? Гэри Джоунса и предполагаемого мистера Грея?
В общем, ему было все равно, но имелась возможность, что
продвижение и курс Джоунса и Грея — если Грей не плод воспаленного воображения
Андерхилла — повлияют на продвижение и курс Андерхилла, Девлина и… Даддитса?
Перлмуттер покачал головой, закрыл глаза и откинулся на
спинку сиденья. Короткая вспышка энергии быстро истощилась.
— Ничего. Блокировка.
— Совсем ничего? — настаивал Курц.
— Есть что-то. Вроде черной дыры, — сказал Перли и сонно
добавил: — Я слышу голоса. Много голосов. Они уже посылают подкрепление…
И словно по волшебству, на противоположной стороне шоссе
появился самый большой караван, который Курц видел за последние двадцать лет.
Во главе шли бок о бок два снегоочистителя, огромные, как слоны, разбрасывая
лезвиями снег в разные стороны, расчищая завалы до бетона. Позади катились
сдвоенные ряды грузовиков с песком, а уж за ними следовала двойная линия армейских
трейлеров с тяжелыми платформами. Судя по очертаниям затянутых брезентом
предметов, везли ракеты. На остальных находились тарелки радара, дальномеры, и
бог знает что еще. Между ними затесались большие транспортеры с включенными
фарами для перевозки личного состава. Световые конусы упирались в кузова идущих
впереди машин. А в транспортерах… не сотни, тысячи солдат, готовых непонятно к
чему… может, к третьей мировой войне, рукопашной с двухголовыми тварями, драке
с разумными жуками из «Звездного десанта», чумой, смертью, безумием, Судным
днем. Если «Империэл Вэлли» под командованием Кейт Галлахер все еще не свернули
операцию, им лучше поторопиться и дернуть прямо в Канаду, пока есть время. Не
помогут им ни поднятые руки, ни вопли Il n'у a pas d'infection ici, этот фокус
уже раз не прошел. И все это так бессмысленно и бесполезно…
В глубине души Курц сознавал, что Оуэн был прав по крайней
мере в одном: здесь все кончено. Можно сколько угодно закрывать дверь конюшни,
хвала Господу, но лошадь уже украли.
— Они собираются перекрыть его навсегда, — сказал
Перлмуттер. — Джефферсон-тракт только что стал пятьдесят первым штатом. И это
полицейский штат.
— Ты все еще настроен на Оуэна.
— Пока, — рассеянно кивнул Перлмуттер. — Но долго это не
продлится. Он выздоравливает. Теряет телепатию.
— Где он, дружище?
— Только что прошел поворот № 25. Милях в пятнадцати от нас.
Не больше.
— Прибавить скорости, босс? — спросил Фредди.
Они потеряли шанс перехватить Оуэна из-за проклятого
трактора. Не хватало еще окончательно потерпеть поражение, слетев с дороги.
— Отставить, — сказал Курц. — Подождем, посмотрим, как
пойдут дела.
Скрестив руки на груди, он уставился на белоснежный мир,
пролетающий мимо. Снег уже унялся, и дальше, на юг, дороги наверняка не такие скользкие.
Да, ничего не скажешь, последние двадцать четыре часа
выдались более чем насыщенными. Он взорвал инопланетный корабль, пережил измену
человека, которого считал своим логическим преемником, восстание и мятеж
штафирок и в довершение всего получил отставку от штабного генерала, никогда не
слышавшего о выстреле, сделанном в приступе гнева.
Веки Курца сомкнулись. Через несколько секунд он уже дремал.
18
Джоунси мрачно сидел за письменным столом, поглядывая то на
неработающий телефон, то на Ловца снов, свисавшего с потолка (и медленно
покачивавшегося на едва заметном ветерке), то на новые стальные ставни,
которыми этот ублюдок Грей загородил окна. В ушах все время отдавалось низкое
рычание, от которого подрагивали упершиеся в сиденье ягодицы. Похоже на газовую
печь, которую давно не ремонтировали… но это не печь, а снегоочиститель, упорно
торивший путь на юг, юг, юг… а на месте водителя мистер Грей, вероятно, в кепке
с буквами DPW, украденной у последней жертвы, нажимает на педаль ногой Джоунси,
вертит руль руками Джоунси, слушает приказы по рации ушами Джоунси.
Итак, Джоунси, сколько еще собираешься торчать здесь и
жалеть себя?
Джоунси, успевший прикорнуть в кресле и почти задремать,
подскочил. Голос Генри. Не переданный по телепатической связи — таковой больше
не было, мистер Грей заблокировал все линии, кроме собственной. Нет, скорее
прозвучавший в мозгу. И все равно укол оказался довольно чувствительным.
Никого я не жалею, просто меня отрезали! — начал было
Джоунси и сам поморщился от капризного, почти оправдывающегося тона. Если бы он
попытался выразить свои эмоции в словах, присутствующие наверняка ничего не
услышали бы, кроме жалкого скулежа побитой собаки. Не могу позвонить, не могу
выглянуть, не могу выйти. Не знаю, где ты, Генри. Но я в настоящем тюремном
изоляторе.
А мозги твои он тоже украл?
— Заткнись. — Джоунси устало потер висок.
И память с собой прихватил?
Нет. Конечно, нет. Даже здесь, за запертыми дверями,
отгородившими Джоунси от миллиардов помеченных маркером коробок, он все равно
помнил, как в первом классе вытер сопли о косичку Бонни Дил (а потом пригласил
ту же Бонни танцевать на вечере в седьмом), как Ламар Кларендон учил их игре,
известной низким и непосвященным под названием крибидж, как принял Рика
Маккарти за оленя. Джоунси помнил все это. Конечно, тут наверняка кроется
разгадка, но будь он проклят, если знает, в чем она состоит. Может, потому что
решение лежит на поверхности.
Застрять так глупо и распустить нюни после всех детективов,
которые ты прочел, издевался засевший в мозгу двойник Генри. Не говоря уже о
фантастических фильмах о нашествии инопланетян — разве ты не пересмотрел их
все, от «Дня, когда Земля остановилась» до «Нападения Помидоров-убийц». И после
всего этого ты не способен раскусить серого типа? Не можешь раскопать его следы
от неба до земли и узнать, где его логово?
Джоунси снова потер висок. Это не экстрасенсорика, это его
собственный разум, и почему бы ему не заткнуться? Он, дьявол бы побрал все это,
попал в западню, так что какая разница? Он мотор без передачи, телега без
лошади, Мозг Донована в резервуаре с питательной жидкостью, упивающийся
бесполезными снами.
Чего он хочет?
Начни отсюда.
Джоунси поднял глаза к Ловцу снов, танцующему в слабых
потоках восходящего воздуха. Ощутил дрожь снегоочистителя, достаточно сильную,
чтобы передаться картинам на стенах. Тина Джин Шлоссингер, вот как ее звали, и
здесь, судя по сплетням, должен был висеть ее снимок, снимок с юбкой, задранной
так высоко, что каждый мог увидеть «киску», и сколько подростков были
одурманены этой мечтой?
