Едва он исчез за первым холмом, Дик Маккаскелл всхлипнул и
побрел к прилавку, спотыкаясь и пошатываясь (но на своих ногах?). И тут взгляд
его упал на три зуба, валявшихся на полу. Три зуба. Его. Малая цена за все, что
могло бы быть. О да, совсем никчемная.
У самого прилавка он остановился, ошеломленно уставясь на
три долларовые банкноты, все еще лежавшие на коврике. За это время они успели
покрыться красно-оранжевой мохнатой шкуркой.
22
— Е есь! Езай аше, Оин!
Оуэн, это я, устало подумал Андерхилл: к этому времени он
понимал Даддитса достаточно хорошо (это не так сложно, главное, настроить слух
и приспособиться).
«Не здесь. Поезжай дальше!»
Оуэн свернул на маршрут № 32, а Даддитс свалился на спинку
сиденья и снова закашлялся.
— Смотри, — сказал Генри, показывая пальцем. — Видишь?
Оуэн видел. Кипу оберток, мокнувших под дождем. И банку
майонеза. Он прибавил скорости и двинулся на север. Дождь неустанно бил о
стекло с такой силой, что даже «дворники» не справлялись. Скорее всего через
час-другой он превратится в крупу, а потом и в снег. Совсем измученный и
странно-тоскующий по уходящей волне телепатии, Оуэн вдруг понял: больше всего
он жалеет о том, что приходится умирать в такой паршивый день.
— Далеко он от нас? — спросил Оуэн, не смея задать подлинный
вопрос, единственный, имеющий смысл: «Мы уже опоздали?»
Наверное, Генри сказал бы правду…
— Он там, — рассеянно бросил Генри, вытиравший лицо Даддитса
влажной тряпкой.
Даддитс благодарно смотрел на него, пытаясь улыбнуться.
Пепельные щеки блестели от пота, черные круги под глазами все ширились, как у
енота.
— Если он там, почему мы должны были ехать сюда? — взорвался
Оуэн.
Он гнал «хаммер» со скоростью семьдесят миль в час, очень,
очень опасно на скользкой двухколейной асфальтово-щебеночной дороге, но выбора
все равно не было.
— Боялся, что Даддитс не выдержит, — пояснил Генри. — Если
это случится…
Даддитс жалобно застонал, схватился за живот и скорчился.
Генри, все еще стоявший на коленях, осторожно погладил худую шею.
— Полегче, Дадс, — попросил он. — Успокойся, с тобой все в
порядке.
Но с Даддитсом было худо. И Оуэн, и Генри знали это.
Сгорающий от жара, сотрясаемый болью и ознобом, несмотря на вторую таблетку
преднизона и еще две — перкосена, он харкал кровью при каждом приступе кашля.
До полного порядка было далеко, как до небес. Некоторым утешением служило то,
что симбиоз Джоунси-Грей тоже терпел немалые трудности. Порядок тоже им не
снился.
Бекон. Причиной всему был бекон. Они всего лишь надеялись
немного задержать мистера Грея. Никому и не снилось, к чему приведут печальные
последствия обжорства. Неудивительно, что желудок Джоунси не выдержал. После
первого фонтана рвоты прямо у магазина мистеру Грею пришлось останавливаться
еще дважды по дороге в Уэйр. Каждый раз он, не выходя, высовывался из окна,
извергая бекон почти в конвульсиях.
Потом начался понос. Он остановился на бензозаправке «Мобил»
и едва успел добежать до мужской комнаты. Табличка у заправки гласила:
ДЕШЕВЫЙ БЕНЗИН, ЧИСТЫЕ ТУАЛЕТЫ.
Но к тому времени, как мистер Грей вышел, вторая часть
таблички уже была недействительной. На этот раз мистер Грей никого не убил, что
Генри посчитал плюсом.
Прежде чем свернуть на дорогу к Куэббину, мистер Грей еще
два раза нажимал на тормоз и нырял в ближайшие кусты, где пытался разгрузить
восставшие внутренности Джоунси. К этому времени ливень сменился огромными
хлопьями мокрого снега.
Взбешенный мистер Грей, исходя злобой, непрерывно рычал на
Джоунси, особенно после каждой остановки. Обвинял его во всех грехах. Во всем
виноват Джоунси. Джоунси подставил его. Джоунси подстроил эту пакость.
Куда легче было забыть о терзающем голоде и ненасытной
жадности, подстегнувшей сожрать четыре фунта бекона одним махом, да еще и
пальцы облизать.
Генри не раз видел подобных пациентов, предпочитающих из
всей массы фактов выбирать те, что их оправдывали, и валить вину на кого
угодно, только не на самих себя. В каком-то смысле мистер Грей был двойником
Барри Ньюмена.
До чего же человечным он стал, думал Генри. На удивление
человечным.
— Говоря о том, что он там, — спросил Оуэн, — что именно ты
имел в виду?
— Сам не знаю. Он снова заблокировался. Даддитс, ты слышишь
Джоунси?
Даддитс измученно улыбнулся и покачал головой.
— Исе Ей зял аси аты, — что в переводе на обычный язык
означало: «Мистер Грей взял наши карты».
У Даддитса не хватало слов описать, что произошло на самом
деле, но Генри читал в его мозгу, как в открытой книге. Мистер Грей, не сумев
ворваться в крепость Джоунси и украсть карты, каким-то образом стер с них
картинки.
— Даддитс, как ты? — спросил Оуэн, глядя в зеркальце заднего
обзора.
— Я оей, — сказал Даддитс и тут же затрясся.
На коленях лежали желтая коробка и коричневый пакет с
лекарствами… и странной бечевочной паутиной. Он совсем утопал в просторной
синей куртке, но все равно дрожал.
Быстро он уходит, как вода в песок, подумал Оуэн, когда
Генри принялся снова вытирать лицо старого друга.
«Хамви» забуксовал, съехал к самой обочине, опасно танцуя на
грани катастрофы: авария при такой скорости наверняка завершилась бы гибелью
всех троих, а если и нет, все равно покончила бы с последним слабым шансом на
то, что мистера Грея удастся остановить. Но Оуэн сумел справиться и на этот
раз.
И невольно оглянулся на бумажный пакет, вернувшись мыслями к
этой штуке из шпагата. «Мне Бивер послал. На прошлое Рождество. На той неделе».
Общаться телепатически, подумал Оуэн, все равно что
закупорить письмо в бутылку и швырнуть в океан. Но он все равно попробовал
послать мысль, как он надеялся, в направлении Даддитса.
Как ты называешь это, сынок?
И вдруг перед глазами возникло большое помещение, комбинация
гостиной, столовой и кухни. Выдержанные сосновые доски блестели лаком. На полу
лежал индейский ковер, на стене висел гобелен: крошечные индейские охотники
окружали серую фигуру, типичного пришельца, героя тысяч желтых таблоидов. В
дальнем конце высился камин с каменным дымоходом, рядом стоял дубовый обеденный
стол. Но внимание Оуэна было приковано (и неудивительно, оно казалось центром
переданной Даддитсом картинки и сияло собственным особым светом) к такому же
бечевочному плетению, свисавшему со средней балки — увеличенный вариант
талисмана, лежавшего в пакете Даддитса, но в остальном точная его копия.
