Он приподнял с пола маленький чемоданчик. Пруденс вспомнила, что уже видела его раньше.
– Хочешь сказать, что спланировал все заранее? – спросила Пруденс, вовсе не уверенная в том, что это действительно было так.
Он покачал головой.
– До чего ты подозрительна, радость моя! Нет, я ничего не планировал. Большую часть дня провел, стараясь преодолеть нашу взаимную неприязнь. Но как ты могла заметить, я энтузиаст автомобиле – вождения.
– Я бы сказала – фанатик.
– Да, но не будем спорить о степени моего энтузиазма. Продолжая говорить, он раскрыл свой чемоданчик.
– И все же я опытный автомобилист. Я знаю, что даже самое надежное авто может подвести на большом отрезке пути. Поэтому готов ко всему. – Он извлек из чемодана шелковый халат и, встряхнув, расправил на нем складки. – Это для тебя.
Он разложил халат на постели. Это было неглиже из изумрудно-зеленого китайского шелка, расшитое ярко-синими павлинами. Пруденс провела по нему пальцем:
– Красиво. Но нам надо немедленно возвращаться домой.
– Нет, – ответил Гидеон. – Сейчас нас ждет обед. Если ты не забыла, жареная утка.
Пруденс откинула одеяла и бросила испуганный взгляд на часы на каминной полке. Было около половины десятого.
– Гидеон, я должна возвращаться. Моя семья сойдет с ума от беспокойства.
– Ничего подобного, – возразил он со спокойной уверенностью, столь часто ставившей ее в тупик. – Милтон знает, насколько ненадежен автотранспорт. Он не удивится, что мы не вернулись к десяти часам. Он отправится на Манчестер-сквер и объяснит, что мы заночевали по дороге и вернемся утром.
Она уставилась на него, все еще полная сомнений.
– А как насчет завтрашнего утра? Завтра понедельник. Разве ты не спешишь на работу?
– Мое первое заседание назначено на полдень. Мы выедем рано утром, и у нас будет уйма времени, чтобы вернуться вовремя.
Пруденс снова легла и натянула на себя одеяло.
– Есть ли хоть что-нибудь, чего бы ты не предусмотрел?
– Не думаю, – ответил он с некоторым самодовольством. – У меня с собой щетка для волос, зубная щетка, зубной порошок и халат для тебя. Хотя, – добавил он с сомнением в голосе, – едва ли он тебе понадобится.
– Возможно, и нет, – согласилась она. – Но если нас ждет жареная утка, может, стоит одеться и спуститься вниз?
– Незачем. Поедим здесь. Слишком много усилий понадобится, чтобы спуститься вниз, а столовую скоро закроют.
– Ах! – Пруденс снова потрогала халат. – В таком случае я встану и надену его.
– Возможно, это хорошая мысль, – согласился Гидеон. – Ванная напротив. Скорее всего нам ни с кем не придется ее делить. Не думаю, что кто-нибудь еще снял здесь комнату.
Пруденс надела халат и туго завязала пояс. – Ты что-то говорил насчет щетки для волос?
– Да, но я хочу сделать это сам. Твои волосы буквально сводят меня с ума. – Он подошел к ней, приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал в уголок губ.
Она улыбнулась и прошлепала босыми ногами в ванную. Довольно маленькая, она имела все необходимое: ванну на когтистых лапах, раковину и ватерклозет. Пруденс пустила воду и пока наполнялась ванна, скрутила длинные волосы в узел, закрепила на темени и вернулась в спальню.
– Куда подевались мои шпильки для волос?
Гидеон собрал пригоршню с туалетного столика и предусмотрительно уложил горкой.
– Тебе не нужна компания в ванной?
– Она слишком мала для двоих, – ответила Пруденс.
– Мы могли бы потереть друг другу спину.
_ Невозможно этому противиться. – Она потянулась к нему и, улыбаясь, погладила по щеке. – У тебя выросла щетина.
– Пятичасовая щетина, – возразил Гидеон. – Обычно я бреюсь вечером и утром.
– Она мне, пожалуй, нравится, – сказала Пруденс. – Это увеличивает твое обаяние... Так ты выглядишь более суровым.
Он нежно потерся щекой о ее щеку.
– Значит, ты предпочитаешь суровых мужчин нежным?
– В зависимости от обстоятельств, – ответила Пруденс. – Пойду в ванную, пока вода не полилась через край.
Он последовал за ней и смотрел, как она сбросила халат и мгновение постояла обнаженной, чувствуя его взгляд, не стыдясь своей наготы, будто предлагая себя ему, потом шагнула в воду.
– Право же, здесь нет места для двоих.
– Чепуха, – возразил он, тоже сбрасывая халат и входя в ванну с противоположной стороны. Вода плеснула через край, когда он усаживался, подтянув колени к подбородку.
Пруденс подсунула ноги под него и пощекотала его пальцами. Он схватил ее за щиколотки, и вода устремилась каскадом на деревянный пол.
– Прекрати, – сказал он, продолжая сжимать ее щиколотки. – Вода может просочиться вниз. Сквозь потолок.
– Я же предупреждала, что эта ванна слишком мала для двоих. – Она откинулась на спинку ванны, продолжая щекотать его пальцами ног.
Гидеон поднялся, и вода снова выплеснулась из ванны. Он сорвал полотенце с вешалки и бросил в образовавшуюся на полу лужу.
– Лучше я побреюсь, – сообщил он, возвращаясь в спальню за бритвой.
Пруденс продолжала нежиться в ванне, наслаждаясь интимностью их омовений. Это было на редкость волнующее и чувственное продолжение восхитительных минут любви, нечто, скрепляющее их отношения и в то же время создающее ощущение предвкушения. Она подогнула пальцы ног, потом провела намыленной губкой по бедрам и... между бедрами, лениво и неспешно возвращаясь мыслями к ранее пережитому наслаждению.
– Не нужна ли помощь?
Спокойный голос, вторгшийся в ее мысли, застал ее врасплох, и она широко распахнула глаза, только теперь осознав, что прежде они были закрыты. Гидеон, стоя у края ванны, смотрел на нее, и его серые глаза теперь стали почти черными.
– Нет, благодарю, – ответила Пруденс с достоинством, насколько это было возможно, когда она, совершенно голая, лежала в ванне. – Мы уже выяснили, что ванна слишком мала для игр.
Он рассмеялся, потянулся за сухим полотенцем, развернул его и держал наготове.
– Вылезай. Иначе я начну чувствовать себя лишним.
Она поднялась, взметнув фонтан брызг. Он обернул ее полотенцем и шагнул в ванну.
Пруденс вытерлась, скользнула в роскошный китайский халат и оставила Гидеона в ванне. В спальне она обнаружила накрытый стол, поставленный у камина, с откупоренной бутылкой «Пуи-Фюиссе», корзинкой горячих рогаликов и масленкой. Она налила вина в оба бокала, села за стол, разломила рогалик, густо намазала маслом.
