— Да-да, — кивнул Николас и тяжело вздохнул. — Его величество главное внимание уделяет тому, чтобы помирить леди Кастлмейн с миссис Стюарт, а вовсе не управлению государством. В сложившейся ситуации руки у герцога развязаны, а между тем, как известно нам с тобой, его заботит исключительно личное благополучие. — Он горько улыбнулся. — Сейчас освободилось несколько выгодных постов. Герцог имеет возможность раздать их по своему усмотрению лицам, которые, вполне вероятно, не будут соответствовать занимаемым ими должностям. В благодарность же за свою услугу он потребует от них полного послушания и заставит плясать под свою дудку…
— А это отнюдь не в интересах его величества, — заметил Де Винтер. — Все, кроме короля, знают, что его фавориты не интересуются делами государства. — Он вздохнул. — Частично это вина и правительства, которое поощряет взяточничество и лихоимство…
Ричард поклонился проходившей мимо леди в малиновом парчовом наряде. Беседовали они с Ником вполголоса и с таким видом, будто обсуждаемая ими тема не стоит выеденного яйца.
— Нам необходимо выяснить намерения герцога, Ник, — продолжал Де Винтер. — Если Кларендон будет смещен со своего поста, то у короля не останется ни одного мудрого советника. И можно только гадать, кто займет пост адмирала, после того как на герцога Йоркского возложат командование флотом в этой злосчастной войне. Чтобы разузнать все как есть, мы должны иметь своего человека в ближайшем окружении герцога.
Ричард многозначительно посмотрел на друга, терпеливо ожидая ответа, заранее, впрочем, зная его.
— Любовница герцога сможет выведывать и секреты его, и суть решений, принимаемых на тайных совещаниях, — думаешь, я не понимаю этого? Вспомни, чья это была идея! Но, черт подери, Ричард, я не могу просить ее об этом. Скажи ей сам. У тебя это лучше получится. Можешь заверить ее, что я вполне одобряю этот план. Но только не говори, что это моя идея. Не хочу, чтобы она думала, будто я сблизился с ней лишь потому, что… — Ник горько усмехнулся. — Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да. И я расскажу ей обо всем сегодня же вечером, — решительно произнес Де Винтер. — Твои сомнения делают тебе честь, друг мой. Однако сейчас не время для них. Это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Полли ничто не угрожает, напротив, участие в осуществлении нашего замысла может принести ей определенные выгоды. Покровительство герцога Букингемского — это огромная честь.
— Для нее, но не для меня, — молвил Николас все с той же горькой усмешкой.
— Не забывай, что она твоя любовница, а вовсе не жена, — напомнил Де Винтер.
— Я знаю это. — У Ника дрогнул голос, что заставило Ричарда внимательно посмотреть на него.
— Ты хочешь сделать ей предложение, Ник?
— Даже привыкшие ко всему придворные вряд ли воспримут с доверием безразличие жениха к ветреному поведению его избранницы, дорогой мой друг: есть же, в конце концов, какие-то элементарнейшие правила этикета. Я отложу свое намерение на несколько месяцев… Если она окажется в постели герцога, то, по крайней мере, не будет обременена никакими обязательствами.
— Это большая жертва с твоей стороны, — молвил тихо Ричард.
— Ты прав, — иронично заметил Николас. — Однако не надо забывать, где мы. Пойду поболтаю с леди Фэншейв. А ты, будь добр, отвези Полли домой, как только король освободит ее. Скажешь ей, что я приеду позже.
Он шутливо поклонился Де Винтеру и направился через зал к упомянутой даме, которая уже повернула к нему в нескрываемом нетерпении свое накрашенное лицо. Страусовые перья на ее шляпе чуть качнулись, когда она кокетливо присела.
— О лорд, с тех пор как вы нашли вашу прелестную маленькую актрису, вас совсем не видно в свете.
Она обиженно надула свои пухлые ярко-красные губки. Николас улыбнулся, поддерживая старую привычную игру, которая, по крайней мере, позволяла ему забыть на время о тревожных мыслях.
Только час спустя Полли покинула королевские покои. Войдя в Большую Галерею, она стала машинально искать Николаса, но его нигде не было. За окнами сгущались сумерки, и слуги зажигали многочисленные свечи в позолоченных канделябрах. В переполненном зале становилось душно.
— Ты выглядишь усталой, Полли. Я провожу тебя домой, — услышала она вдруг голос лорда Де Винтера.
— Вы очень добры, милорд, но я лучше подожду Ника, — ответила девушка.
— Николас занят. Он просил меня поехать с тобой. Не волнуйся, он обещал быть позднее.
— Ах, он занят? Уж не с одной ли из этих крашеных кукол? — спросила Полли. — Я, пожалуй, поищу его.
Ричард, глядя куда-то в сторону, заметил как бы невзначай:
— Моя тетушка была в восторге от беседы с тобой в прошлую среду. И она мечтает представить тебя своим приятельницам. Беседа с ними покажется тебе весьма полезной.
— Ну-ну, я пошутила, — обиженно произнесла Полли, испугавшись недвусмысленно прозвучавшей угрозы. — Но куда исчез Ник?
Де Винтер пожал плечами:
— Давай сначала уйдем отсюда, а потом я все объясню. Здесь не место для дискуссий. Если ты не против, мы можем прокатиться по Темзе. Сегодня чудный вечер, к тому же мне необходим глоток свежего воздуха…
За последнее время они очень подружились, и Полли стала называть лорда по имени. «Однако каким он бывает порой несносным!» — с негодованием подумала она, памятуя о его тетушке с приятельницами. И все-таки, не осмеливаясь более перечить ему, послушно последовала за ним.
— Итак, — сказала Полли, когда они вышли из дворца, — где сейчас Ник?
— Немного терпения, детка, — спокойно ответил Де Винтер, делая знак лодочнику, поджидавшему пассажиров, и указывая на небольшое суденышко, стоявшее у берега. Поджав губы, Полли ступила в лодку и, искусно подобрав юбки, села на скамью. Ричард расположился напротив нее и приказал гребцу плыть к Лестнице Сомерсета. Он улыбнулся, глядя на возмущенное лицо Полли, но промолчал, с наслаждением вдыхая свежий весенний воздух.
На самом деле Ричард вовсе не был так спокоен, как пытался это представить. Необходимость обсуждать с Полли достаточно деликатный вопрос очень беспокоила его. Он должен был убедить ее, что Кинкейд вовсе не предатель по отношению к ней, а также объяснить важные политические цели, которые скрывались за их необычной просьбой.
Вскоре ялик остановился у ступеней Лестницы Сомерсета. Ричард дал лодочнику монету в шесть пенсов и помог Полли сойти на берег. Через несколько минут они уже были на Друри-лейн. В продолжение всей короткой прогулки Полли молчала. Интуиция подсказывала, что предстоящий разговор не доставит ей особой радости.
Когда они вошли в дом, Полли, предложив гостю бокал хереса, села у окна, ожидая, что будет дальше. Де Винтер взволнованно шагал по комнате, не зная, с чего начать.
— Почему бы вам не сказать все сразу, сэр? — предложила Полли. — Я устала ждать, когда же вы откроете мне правду.
