Порция ему не доверяла и надеялась, что сможет запереть дверь изнутри. Она смело шагнула в комнату.
— По-моему, приготовлено все, что нужно. Ночная рубашка, полотенце, мыло, вода в кувшине, ночной горшок под кроватью. — Руфус еще раз придирчиво осмотрел обстановку — ни дать ни взять опытная экономка — и добавил: — Если понадобится что-то еще, только скажи.
— Ну что за миленькая уютненькая тюрьма! — пробормотала Порция, чей наметанный взгляд сразу заметил узкое слуховое оконце, забранное решеткой.
Руфус пропустил колкость мимо ушей. Он просто сказал:
— Доброй ночи, Порция, — и вышел, мягко притворив за собой дверь.
Девушка испуганно уставилась на дверь. Оказывается, на ней не было ни крючка, ни задвижки. Она не может запереться изнутри — но и снаружи никаких запоров на двери не было. Пленница не спеша осмотрела свою тюрьму. Здесь, конечно, не разгуляешься, но дышать можно, и к тому же одна стена примыкала к камину в большой комнате, и раскаленные пламенем кирпичи давали сюда достаточно тепла.
Девушка уселась на кровать и постаралась обдумать свое положение. Положение заложницы, за которую даже не потребуешь выкуп. Руфус Декатур запросто может перерезать ей глотку и закопать втихаря где-нибудь в горах — и поступит весьма разумно. Как-то трудно было представить себе Като, посылающего вооруженный отряд на битву ради освобождения своей племянницы. В надвигавшейся гражданской войне маркизу предстояло столкнуться с куда более серьезными проблемами, чем благополучие нищей дочери своего беспутного братца.
А что же с Оливией? Как она пережила весь этот ужас на льду возле острова? Наверняка перепугалась до полусмерти. Все случилось так внезапно, жестоко и дико. От такого кто хочешь испугается, тем более Порция знала: кузина будет думать, что могла бы ей помочь, и без конца проклинать себя за то, что не сделала этого, а лишь оставалась безучастной свидетельницей. И никому в замке не придет в голову утешить ее. Ее отец слишком занят собой, а мачеха…
Порция задумчиво накручивала на палец прядь рыжих волос. В ее положении все равно бесполезно ломать голову над тем, каково сейчас Оливии. Вполне вероятно, что Декатур, так яростно ненавидевший все, что имеет отношение к Като Грэнвиллу, постарается поскорее отделаться от нее и перешлет обратно в замок — пусть даже это будет признанием поражения. Впрочем, как ни крути, а ее положение не завидное.
— Никаких следов… Ни одного проклятого отпечатка! — говорил Като на ходу, появляясь в гостиной своей супруги. — Просто уму непостижимо, как она могла вот так исчезнуть… и не оставить ни следа. — Он сел в большое кресло возле камина и наклонился поближе к огню.
Диана грациозно встала, подплыла к буфету, налила бокал вина и протянула мужу.
— Эта девочка принесла нам одни неприятности. И я с самого начала была против их привычки кататься на льду.
— Я лично все проверял. — Като выпил вино и нахмурился еще больше. — Все время, пока они катались на коньках, их видели часовые с башен.
— Но судя по всему, на какой-то момент их все же упустили, — мягко заметила Диана, возвращаясь на свое место.
— Да, похоже что так. — Като не сиделось на месте, он вскочил и принялся мерить шагами комнату. — Как там Оливия? Она все еще не в состоянии рассказать, что стряслось?
— Ее речь слишком невнятна. — Диана отложила свою вышивку. — Но что же еще от нее ожидать? Бедная малютка, она и в лучшие-то времена не могла толком изъясняться.
— Так было не всегда. — Маркиз остановился у окна, заложил руки за спину и разглядывал внутренний двор. Прошло уже три часа с той минуты, когда в замок прибежала Оливия, испуганно выкрикивая нечто невразумительное насчет трех человек и Порции, однако ее так и не удалось привести в чувство настолько, чтобы получить связный рассказ о происшествии — кроме бесспорного факта, что Порция пропала.
— Доктор дал ей снотворного, — говорила теперь Диана. — Надеюсь, что, когда она отдохнет, сможет нам хоть что-то объяснить.
— М-м-м, — нетерпеливо пробурчал от окна Като. — Лучше я пойду сейчас и попытаюсь с ней поговорить.
— Я тоже пойду, — тут же поднялась с места Диана.
Оливия лежала в кровати, и в ее широко распахнутых глазах не было и намека на сонливость, несмотря на принятое лекарство. Как только в комнате показались отец и мачеха, она зажмурилась что было сил и затаила дыхание, молясь про себя, чтобы ее оставили в покое. Като постоял какое-то время, с горестной миной всматриваясь в измученное лицо, и наконец спросил:
— Оливия, ты не спишь?
Оливия ответила не сразу. Ясно, что рано или поздно разговора не избежать, но насколько ей было бы легче, если бы при этом не присутствовала мачеха!
— Ее нашли?
— Милая, ты должна рассказать нам, что с вами случилось. А до тех пор я вряд ли что-то смогу предпринять.
В голосе отца звучали столь необычные утешительные ноты, что Оливия решилась открыть глаза. Она прилагала все усилия, чтобы говорить медленно и как можно меньше заикаться.
— Мы к-катались и к-кормили уток. А п-п-потом напали трое мужчин и схватили Порцию. — В полном изнеможении Оливия откинулась на подушки.
— Это были знакомые Порции? — Отец говорил по-прежнему мягко, едва ли не ласково.
— Они н-набросили ей на голову одеяло, — покачала головой Оливия. — И утащили с-силой.
— Они что-то говорили?
Бедняжка снова покачала головой. Вся сцена вспоминалась теперь как жуткое наваждение. Они чувствовали себя совершенно спокойно и не слышали ни звука. Только что Порция стояла рядом и кидала кусочки хлеба уткам — а в следующий миг ее уже волокли прочь. Устрашала сама молниеносность и бесшумность произошедшего. Оливия не успела даже охнуть. Наверное, она запоздало попыталась кричать, но крикнула всего один раз. Да и то без толку — никто не пришел им на помощь.
— Они пытались захватить и тебя?
Еще один отрицательный кивок и сокрушенный шепот:
— Н-не знаю, наверное, я должна была что-то сделать.
— Ты же сказала, что их было трое. Что бы ты смогла сделать против троих мужчин? — Като смотрел на дочь все так же мрачно, но мысли его были уже далеко. Происшествие совершенно сбивало с толку. Ну кому могло взбрести в голову похитить Порцию? Но тут же память подсказывала, что девчонку похищают уже не в первый раз. И это выглядело весьма любопытно. В первый раз она отделалась легким испугом, но сейчас все обстояло иначе. Похоже, второе похищение было тщательно спланировано. Похитители точно знали, какая из двух девушек им нужна, и действовали ловко и целеустремленно. И от их хладнокровной жестокости Като делалось не по себе. Уж не собирались ли негодяи нарочно напакостить дочери Джека?
А ведь на ее месте запросто могла оказаться Оливия. Маркиз машинально погладил дочку по лбу. Широко распахнутые темные глаза вспыхнули от изумления, и Като запоздало подумал, что и сам не помнит, когда в последний раз вот так просто выражал свою привязанность.
