— Постарайся заснуть, — промолвил он и хотел было поцеловать Оливию, но заметил, как поморщилась Диана, и передумал. Просто отошел от кровати и добавил своим обычным тоном — Тебе наверняка станет легче, когда отдохнешь.
— Вы разыщете ее, сэр?
— Я уже отправил людей на поиски, — отвечал Като. — Они отыщут ее, если это вообще возможно.
— Н-но они не сделают Порции ничего плохого? — В голосе Оливии звучали тоска и страх, а грустные глаза были полны мольбой.
— Надеюсь, что нет, — это все, что мог сказать в утешение маркиз.
— Идемте, милорд. Ребенку нужен покой. — Диана взяла мужа под локоть, увлекая к двери. Но Като снова оглянулся на кровать. Оливия лежала неподвижно, закрыв глаза.
— Оливия, я делаю все, что в моих силах. — Като ужасно пожалел о том, что больше ему нечего сказать. И с неохотой последовал за женой.
— Милорд!.. Милорд! — почтительно, но настойчиво окликал хозяина Гил Кромптон.
— Что такое? — Маркиз замедлил шаги.
— Вот! — Гил подал свернутый в трубку пергамент. — Это получено только что, милорд.
— Кто его доставил? — Еще не развернув пергамента, Като вздрогнул от недоброго предчувствия.
— Сынишка пастуха, сэр. Сказал, что военный человек дал ему это письмо и наказал принести в замок только на закате.
Грэнвилл сердито прищелкнул языком.
— А девчонки, надо полагать, и след простыл? — Он снова зашагал в свой кабинет в стене бастиона.
— Прям как в воздухе растворилась, сэр, — подтвердил Гил. — И никто ничего не слышал и не видел.
Но Като, судя по всему, уже не слышал сержанта. Его внимание поглотила печать, скреплявшая пергамент. Знакомый с детства орел — герб Ротбери. И снова от недобрых предчувствий зашевелились волосы на голове. Маркиз сломал печать и развернул письмо. Оно было кратким и ясным. Дочь Грэнвилла, Оливия, взята в заложницы. Цена выкупа: весь доход с земель Ротбери, который успел недавно прибрать к рукам маркиз Грэнвилл, плюс к тому доход с тех же земель, который успел получить Джордж, маркиз Грэнвилл, за годы своего опекунства над опальными поместьями.
И тут Като засмеялся. Он смеялся как безумный, рухнул без сил в кресло и все равно продолжал смеяться. Он потешался над бесславным провалом, которым кончилась выходка его заклятого врага. Ибо вместо Оливии им в лапы попала безродная сирота, нищая. Хотя она и родственница Грэнвиллам, но никто не даст для ее выкупа и ломаного гроша.
Внезапно Като заметил, как смотрит на него Гил, застывший на пороге кабинета, — старый сержант явно решил, что его хозяин повредился в уме. В двух словах Като растолковал смысл письма, и Гил расплылся в улыбке.
— Хотел бы я знать, что теперь делают эти чертовы ублюдки, сэр. — Но в следующую минуту его лицо помрачнело, а глаза подозрительно прищурились. — Странноватое совпадение — ее увели во второй раз, верно, сэр?
— Но в первый раз все действительно произошло случайно, а теперь охотились не за ней, а за Оливией, — сердито возразил Като.
— Может, оно и так, а может, и нет. В первый раз он ее и пальцем не тронул. А что теперь? — Гил даже притопнул ногой. — И кто может поручиться, что она не в сговоре с этим мерзавцем, а? Кто может поручиться, что она не нарочно подвела леди Оливию к такому месту, откуда можно было ее умыкнуть, да только в последнюю минуту у них что-то разладилось?
Като не сводил глаз с Гила. Сержант всегда славился своей подозрительностью, а Порцию он невзлюбил с самого начала, после памятной стычки с Декатуром. Но представить себе, что Порция окажется в сговоре с Декатуром? Невозможно!.. Или все-таки возможно?..
Что ему вообще известно про эту девчонку? У нее нет ни гроша за душой и нет никаких зримых источников дохода — только его покровительство. А что, если она успела попасть под чары Декатура во время той встречи на дороге? Не она первая, не она последняя — если верить слухам…
За Гилом давно закрылась дверь, а Като все еще стоял возле окна, всматриваясь в чернильную ночную тьму. Перед его мысленным взором представали все повороты, подъемы и спуски долгого пути до логова Декатура так ясно, как если бы он проделывал этот путь наяву среди бела дня.
Декатур и Грэнвилл. Все ближе и неотвратимее тот день, когда они смогут подвести итог многолетней вражде.
Глава 8
Часа через полтора Порция услышала, как хлопнула входная дверь. Она все еще сидела неподвижно, кутаясь в лохмотья грязного плаща и едва обращая внимание на то, что лицо больше не жжет, и опухоль вроде бы спала. Не было сил шевельнуть пальцем — не то что подняться и улечься в постель. По-видимому, треволнения ужасного дня вымотали ее окончательно. Она даже не могла собраться с мыслями.
Однако звуки снизу моментально вернули ее к жизни. Девушка подскочила к двери и осторожно приоткрыла ее. В спальне никого не было. Руфус Декатур ушел и оставил ее одну.
Порция решила, что Руфус вообразил, будто его пленница, устав, давно заснула — или, во всяком случае, настолько испугана и растеряна, что не посмеет воспользоваться незапертой дверью. В таком случае он здорово ошибся.
На цыпочках Порция пробежала через спальню и проскользнула вниз. Остатки ужина были убраны со стола, огонь в очаге затухал, а в канделябр вставлена новая свеча. Похоже, хозяин отлучился совсем ненадолго.
Порция невольно покосилась на занавеску в дальнем углу и тихонько направилась туда, не в силах сдержать любопытство. Малыши спали, как щенята, свернувшись единым клубком. С мальчиков даже не сняли верхнюю одежду! Дженет Бектон пришла бы в ярость при виде такой небрежности. Порция невольно улыбнулась ну и чушь лезет ей в голову! Нашла что сравнивать — убогий закуток в домишке Руфуса Декатура и роскошную детскую комнату в замке Грэнвилл!
Она всмотрелась в сонные лица. Вспомнился живой блеск ярко-голубых глаз. Малыши удивительно походили на своего отца. А где-то по свету скитается их мать — женщина, лишенная права носить обручальное кольцо.
Порция решительно отступила назад и поправила занавеску. Кто-кто, а женщины явно не пользовались почетом в этой берлоге.
Кстати, что это может означать для нее лично? Бесполезная заложница… одна-одинешенька в забытой Богом деревне! У нее все еще оставался кинжал, но разве в такой ситуации это поможет?
Пленница метнулась к двери и приоткрыла ее, стараясь хоть что-то рассмотреть. Со стороны того дома, который она считала столовой, доносились музыка и смех. Если вся шайка напьется до зеленых чертиков, у Порции появится шанс сбежать.
Она вышла наружу и спряталась в тени от стены. Для побега потребуется лошадь. Пешком ей ни за что не пробраться по этой жуткой горной местности.
Ночь была холодной. Пока Порция кралась по деревне, нос ей щекотали запахи нехитрой стряпни. В темноте все домики казались такими теплыми, обжитыми, и люди мирно сидят там у огня, не спеша ужинают и подшучивают друг над другом — словом, наслаждаются покоем и безопасностью.
