Сам Сильвестр был внешне невозмутим, но его поразило, что Тео, не имевшая понятия, что же на самом деле скрывалось за холодным приемом, оказанным ее мужу, выстрелила почти наугад, но попала в самую точку.
Виконт казался растерянным и не знал, что ответить. Глаза его невольно скользнули по пустому рукаву Эдварда и шраму на лбу Стоунриджа.
Неловкую паузу нарушил лорд Уотербери.
— Насколько я понял, вы приобрели новый экипаж, Стоунридж, — произнес он с натугой.
— Да, и по дешевке, — не поведя бровью, ответил Сильвестр. Он взял рюмку кларета с подноса, который словно по волшебству возник у него под рукой. — Теперь я присматриваю хорошую пару лошадей.
Граф посмотрел на Тео, которая, приведя в чувство зарвавшихся гостей, теперь выглядела задумчивой. Она все еше крепко сжимала его руку, и теперь Сильвестр был уверен, что жена не отдаст его на съедение волкам, если он не сможет защитить себя сам.
— Ты сама правишь, когда ездишь в город? — спросил у Тео Эдвард, продолжая предложенную тему.
— Разумеется! Иначе зачем было Стоунриджу покупать мне этот экипаж? — ответила Тео, с явным вызовом обводя взглядом присутствующих. — Надеюсь, я вас не шокировала, джентльмены?
— О, мы наслышаны о ваших талантах, — поклонился сэр Роберт.
— Хочется верить, что мои таланты не позволят мне перевернуться, — ответила Тео с озорной улыбкой.
— Если бы вам угрожало нечто подобное, дорогая, я не купил бы экипаж, — ласково проговорил Сильвестр. — Но я ни на минуту не сомневаюсь в ваших способностях… делать все, что взбредет вам в голову, — добавил он.
Прежде чем Тео успела ответить, раздался писклявый голосок:
— Я должна кое-что вам напомнить, Стоунридж.
— Что ты здесь делаешь, Рози? — Удивленная Тео обернулась и уставилась на свою сестричку, которая строго глядела на графа через очки.
Лента в ее волосах развязалась, на муслиновом платье виднелись пятна, а в руках она держала кувшинчик, который крепко прикрывала ладошкой.
— Я ходила по садику с Флосси, мы искали новые экземпляры для музея, когда Деннис сказал, что вы приехали, — пояснила девочка. — И я подумала, что самое время напомнить Стоунриджу об обещании взять меня в цирк Астлея. Меня интересует, когда это может произойти.
Сильвестр рассмеялся, по кружку у камина пробежал удивленный шепот.
— Рози! — Леди Илинор только что заметила непредусмотренное появление младшей дочери и поспешила к ней. — Ты не должна была появляться здесь. Посмотри на себя! — Она укоризненно покачала головой. — А что у тебя в кувшине?
— Прошу вас, простите Рози, сударыня, — проговорил Сильвестр, все еще посмеиваясь. — У нее действительно было ко мне важное дело.
— О, дорогая! — только и смогла произнести леди Илинор. — Так что же у тебя там?
— Надеюсь, оно не убежит, — ответила Рози, слегка раздвигая пальцы и заглядывая в кувшинчик. — Это насекомое, и очень трудно понять, там оно или уже нет.
— Ступай прочь, несносная девчонка! — Подавив усмешку, Тео потащила Рози к двери, избавляя мать от дальнейших затруднений.
— Но когда?..
— Послезавтра! — крикнул ей вслед Сильвестр.
— Мы должны успеть вовремя… Я не хочу упустить парад-алле!.. — хныкала Рози, когда Тео тащила ее по коридору.
— Не пропустим, — заверила Тео, закрывая за ней дверь. Появление Рози разрядило обстановку. Сильвестр направился к графине Левей и леди Джерсей и по пути обменялся несколькими фразами с молодыми людьми, увивающимися вокруг Эмили и Клариссы. Несмотря на внутреннее напряжение, внешне он был спокоен и приветлив. Он чувствовал на себе задумчивый взгляд Тео и понимал, какой водопад вопросов она обрушит на его голову. Вопросов, на которые у него не было ответа.
Но он ошибался. Когда они покинули салон леди Белмонт и уселись в экипаж, Тео сделала несколько незначительных замечаний насчет компании, но ни словом не обмолвилась о случившемся. Это яснее слов говорило о брожении в ее мыслях.
Почему Сильвестра так приняли? Что он мог сделать? И было ли это чем-то постыдным? Но она не могла заставить его говорить, пока он сам этого не захочет. А он явно не торопился с рассказами. И его молчание создавало между ними гораздо большую отчужденность, чем та, что была с начала их приезда в Лондон.
Тео не могла поверить, что Сильвестр совершил нечто бесчестное. Конечно, он обманом женился на ней. Но если она простила деду, то должна так же поступить и в отношении мужа.
Самое плохое, что она знала о муже, — это его высокомерие, упрямство и скрытность. Но это не повод для остракизма!
Когда экипаж свернул на Керзон-стрит, Сильвестр первым нарушил молчание.
— Ты извинишь меня, если я высажу тебя у дома и поеду дальше один? У меня дела в банке.
— Конечно, — проговорила Тео и спрыгнула на землю. — Надеюсь увидеть тебя за обедом.
— Обязательно. И мы обсудим, когда поедем в цирк. Эмили и Кларисса тоже будут с нами?
— О да, и Эдвард, — ответила Тео. — Это будет семейный выезд. — Она помолчала и потом добавила: — Мы, кажется, начинаем сближаться.
Сильвестр кивнул:
— Я тоже так думаю.
Он приветственно помахал ей рукой и двинулся дальше.
Когда Сильвестр вернулся, Тео была в гостиной, уже одетая к обеду.
— Извини, что опоздал, — проговорил он, направляясь в свою комнату. — Я выпью шерри, а потом переоденусь.
Тео, поджав ноги, сидела в кресле, не обращая внимания на свое вечернее платье из бледно-голубого шелка. Она отложила книгу и улыбнулась ему.
— Зачем переодеваться? Ведь мы же одни.
— Не хочу быть невежливым со своей женой, — ответил граф, оборачиваясь, чтобы взять графинчик с шерри.
Беззаботный тон Сильвестра не обманул Тео. Она медленно встала и подошла к нему.
— За это твоя жена тебя не осудит, — проговорила Тео. — Ей совершенно все равно, что на тебе надето. А чем меньше надето, тем лучше.
Сильвестр поставил рюмку и обнял жену. Он чувствовал исходящее от нее тепло, прекрасно понимая, какой смысл вкладывала Тео в свои слова.
Это проявление безоговорочной преданности глубоко тронуло его, и он прижал Тео к своему сердцу.
Затем с нежностью, наполнившей все его существо, Сильвестр поцеловал ее, и Тео не менее пылко и нежно ответила на его поцелуй.
Фостер, по своему обыкновению, появившийся неслышно, чтобы доложить об обеде, так же неслышно ретировался и тихонько закрыл за собой дверь.
Глава 18
Девушка, стоявшая на спине лошади в центре арены, была одета в алую блузку с волнистыми рукавами и гофрированным воротником, кожаные штаны и полусапожки. Лошадь под ярким нарядным чепраком исполняла караколи, становилась на дыбы, но девушка даже не пошатнулась. Затем она подпрыгнула, сделав в воздухе сальто, и с удивительной точностью снова стала на прежнее место.
