Теперь игра пошла в открытую. Враг был перед ним, и враг этот будет уничтожен. Сильвестр ощутил прилив ликования. Он знал Нейла Джерарда как свои пять пальцев. Знал все его слабости.
Они прибыли в «Олмэкс» без пяти одиннадцать, быстро поднялись по лестнице и вошли в бальный зал. Первой их увидела леди Сефтон.
— Лорд Стоунридж, ваша жена произвела на всех огромное впечатление, — проговорила она, поднимая к глазам лорнет и пристально рассматривая его. — Мы находим ее весьма своеобразной молодой особой. Капитан Джерард, а вы недавно в городе.
Мужчины лишь поклонились, поскольку ни одно из замечаний ее светлости не требовало ответа.
Сильвестр отыскал глазами жену. Тео танцевала с джентльменом средних лет, отличавшимся густыми бровями и легкой сединой на висках. Вся его фигура излучала значительность. Он и Тео, казалось, были поглощены весьма занимательной беседой, которую оживляла шаловливая улыбка партнерши.
На ней было шелковое платье цвета бронзы с кремовой отделкой. Несмотря на полное пренебрежение Тео к нарядам, ее одеяние отличалось безупречным вкусом. Но за это надо благодарить леди Белмонт, с улыбкой подумал Сильвестр. На шее у Тео красовалось ожерелье из топазов, а волосы были искусно уложены.
Это была старомодная прическа, но она как нельзя лучше шла ее мальчишескому лицу и огромным синим глазам. А когда он позже вынет шпильки, волосы упадут каскадом, образуя самый прекрасный ее наряд.
— Ты должен познакомить меня с леди Стоунридж, — заявил Нейл, прерывая цепь мыслей Сильвестра. — О, нам машет Герсингтон. Я собирался спросить его о заездах.
Сильвестр позволил отвести себя через зал к виконту Герсингтону и его закадычным друзьям. Их реакция при виде графа вместе с Джерардом была такой же, как и у игроков в клубе. За удивлением следовало смущение, а потом поспешная любезная улыбка и дружеское приветствие.
Тео вдруг прервала беседу с лордом Прэдом и замерла среди танцующих пар.
— Что-нибудь не так, леди Стоунридж? Лорд Прэд, который никогда не был хорошим танцором, чуть не налетел на нее.
— О нет… нет, прошу прошения. Приехал мой муж.
— Это действительно достойно удивления. — Лорд поднял бровь.
Тео выглядела смущенной и неловко проговорила:
— Дело в том, что Сильвестр не любит балы.
— Ах, как я его понимаю! — отозвался лорд. — Я и сам их терпеть не могу.
Тео удивленно взглянула на него:
— О, я этого не слышала, милорд. Надеюсь, я не слишком вам наскучила.
Лорд Прэд рассмеялся:
— Сударыня, честно признаться, я давно не имел такой интересной собеседницы, особенно по вопросам удобрения почвы!
Тео тоже рассмеялась, но было видно, что она потеряла интерес к разговору, и после очередного круга его светлость предложил отвести ее к мужу.
— Вы очень любезны, — проговорила Тео и предоставила лорду скучать в одиночестве.
Что привело сюда Сильвестра? Он вполне непринужденно чувствует себя в мужском кружке, разговаривает и смеется, словно не было этих лет отчуждения и они никогда не слышали о скандале в Вимьере. Возможно ли это?
Увидев, что Тео и ее партнер покинули танцевальный круг, Сильвестр извинился и пошел через зал туда, где сидела леди Илинор и разговаривала с женщиной в потрясающем платье из черного бархата.
— Добрый вечер, леди Белмонт.
Сильвестр поклонился, а она улыбнулась в ответ, но за спокойным выражением ее глаз угадывалось любопытство. Леди Илинор не могла не заметить, сколь резко отличалось отношение к ее зятю на этом балу от приема, оказанного графу в ее собственном салоне. Тем не менее она ничего не сказала.
— Стоунридж, какой приятный сюрприз! Вы знакомы с леди Прэд?
— Не столь близко, как мне хотелось бы, — проговорил граф, поднося руку ее светлости к губам. — Я вижу, моя жена танцует с вашим мужем?
Леди Прэд рассмеялась:
— Натаниель ненавидит танцы, но он с энтузиазмом обсуждает с леди Стоунридж достоинства мергеля. Ваша жена рассказала ему про недавно открытое в Стоунридже месторождение, и Прэд потащил ее танцевать, чтобы обсудить это без помех.
Сильвестр рассмеялся, но прежде чем он успел ответить, к ним подошли Тео и лорд Прэд.
— Возвращаю вам вашу жену, Стоунридж, — проговорил лорд Прэд. — Вы прибыли не вовремя. Увидев вас, леди Тео тут же покинула меня.
— О, сэр! — воскликнула Тео, слегка краснея. — Вы же отлично знаете, что покорили мое сердце.
— Вы оказываете мне слишком много чести, леди Стоунридж, — важно проговорил лорд Прэд, поднося ее руку к губам. — Если позволите, я буду иметь удовольствие посетить вас. Буду рад показать вам брошюру, о которой мы говорили.
Он предложил руку своей жене:
— Габриель, мне кажется, ты хотела обедать. И они откланялись.
— Мне хочется соленых сухариков, — заявила Габриель, когда они вошли в обеденный зал.
— Что? — Натаниель удивленно посмотрел на нее. — Соленых сухариков?
— В этот период мне всегда хочется соленых сухариков, — с улыбкой проговорила она.
— О Боже! — пробормотал муж.
— Интересно, будут ли на этот раз снова близнецы, — задумчиво произнесла Габриель, критически оглядывая накрытый стол.
— Зная тебя, я думаю, на этот раз будет тройня. — Натаниель протянул ей корзиночку с сухарями. — Ты каждый раз улучшаешь свои результаты, любовь моя.
Габриель рассмеялась, отламывая маленький кусочек:
— Шестеро детей в одном доме!
— Ужасная перспектива для человека, который не был уверен, что хочет и одного.
Натаниель покачал головой, но губы его растянулись в улыбке.
— Я думаю, тебе надо немедленно ехать домой.
Обняв ее за плечи, он направился с ней к выходу.
Габриель не возражала. Когда у ее мужа так горели глаза, она никогда не спорила.
Тео, чуть нахмурившись, смотрела, как они уходят.
— Надеюсь, я не обидела лорда Прэда. Ты чем-то расстроена, мама?
— Пустяки. Ты не видела Клариссу?
— Она танцевала с лордом Литтлтоном. Наша Кларисса не успокоится до тех пор, пока кто-нибудь не поручится за Джонатана Лейси. Ты не можешь попросить об этом леди Джерсей?
— Он кажется весьма приятным молодым человеком, — ответила леди Илинор. — Хотя временами рассеян. А как ваше мнение, Стоунридж?
— Как мне сказали, Кларисса нашла своего рыцаря, поэтому я промолчу, миледи.
— Возможно, что это так, — бесстрастно сказала леди Илинор. — Но я не дам своего благословения, пока не встречусь е его матерью.
Тео нахмурилась еще больше, потом повернулась к мужу:
