– Ладно, – сказал Мазур. – Сумку держи.
Протянул ему сумку над коленями Джен – и, едва тот
машинально сунул в кабину руку, прыгнул головой вперед, оттолкнувшись одной
ногой от рулевой колонки, другой – от бока водителя. Прием был старый,
отработанный, главное – не бояться лететь башкой вперед, не бояться падать… А
бояться его отучили давно.
Они покатились по земле, обнявшись, словно влюбленные. Встал
один Мазур – верзила выл, зажав вывихнутую правую руку, наган валялся в стороне
– не глядя, вырвал из сумки автомат, вскинул и ушел в сторону, в полосу
темноты.
Пуля лейтенанта прошла в стороне и выше. Мазур ответил
короткой очередью, продолжив ее так, чтобы прошлась по машине, мельком отметил,
как брызнули стекла и упала на руль голова остававшегося за рулем четвертого.
Тот, что держал на прицеле шофера, сам вылетел под выстрел.
Все уместилось в секунды. Не испытывая ровным счетом никаких эмоций, Мазур
выстрелил в последнего, корчившегося под ногами, прыгнул в кабину. Некогда было
уговаривать. Сунув шоферу глушитель в бок, воткнул ключ в скважину и рявкнул:
– Ходу!
Высунулся в окно правой дверцы. Далеко позади и в самом деле
что-то происходило – виднелись синие вспышки маячков, примерно там, где
располагался пост ГАИ, низко над ним проплыл желтый проблесковый огонь
вертолета…
Машина неслась по темному асфальту, шофер сидел за рулем с
остолбеневшим лицом каменного степного идола, чересчур ошарашенный, чтобы
бояться или протестовать. Слева мелькнул «кирпич» перед уходящей в начинавшееся
редколесье немощеной дорогой.
– К обочине, – сказал Мазур.
Двигаясь плавно, как во сне, подтолкнул Джен к дверце. Она
хотела спрыгнуть, не получилось – прямо-таки сползла наземь по борту. Подав ей
сумку, Мазур обернулся к шоферу:
– А теперь жми до Иркутска без остановок…
– Видел, что сзади делается?
– Моя забота, – оказал он. – Тебе-то что? Если
остановят – увидел на дороге этакое побоище, тормознул, но выходить побоялся. И
погнал дальше, себя не помня с перепугу… Ты, главное, про нас помалкивай, а я,
если что, не стану врать, будто знаю тебя сто лет и ты мне помогал этих
неудачников мочить… Усек? – Он с места, одним прыжком выскочил наружу,
опасаясь подвоха. Помахал рукой:
– Гони, дядя!
Белый мастодонт, призрачно белея в ночи, стал набирать
скорость – водитель и в самом деле выбрал путь наименьшего сопротивления. Мазур
схватил за руку Джен, потащил на ту сторону дороги.
– Слишком много вестерна… – сказала она слабым голосом.
– Я ж не виноват, что жизнь такая… – отмахнулся он. –
Быстрее! Быстрее, я тебя прошу! Они же скоро поедут…
– Кто?
– Инопланетяне, – огрызнулся он. Оказавшись меж
деревьев, сбавил скорость, осторожно отводя ветки от ее лица. – Держись,
успеем…
Глава 27
Игры в прятки по-армейски
Идти приходилось медленно – вокруг стояла темнота, а фонарик
он из предосторожности включал редко, короткими вспышками, когда вокруг
чересчур уж густо смыкался кустарник. Проломившись сквозь него, вышли к
деревьям, по лицу хлестнули жесткие, знакомо пахнущие иглы – начинался ельник,
ветер уже не чувствовался. Джен покорно тащилась следом, постанывая украдкой.
Мазур все дальше забирал влево. Остановился, услышав совсем
низко над дорогой шелестящий рокот. Далеко позади, ниже вершин деревьев, тускло
засветился желтый проблесковый маячок, поднялся выше. Вертолет включил
прожектор, полоснул им по дороге, но не снизился – целеустремленно пронесся
дальше. Мазур вслушивался, пока рокот не стих вдали.
– Точно, попер за фургоном, – сказал он. – Не
стали они местность вокруг обшаривать…
– И что дальше?
– Пошли, – сказал он. – Водку солдат может пить до
бесконечности, но вот запасаться оною – процесс недолгий и конечный…
– Что ты еще придумал?
– Видела грузовики возле павильончика?
– Похожие на армейские? – Они и есть армейские. Где-то
вон там – дорога на базу. Грузовики сейчас пройдут туда…
– А не рискованно голосовать?
– А кто сказал, что мы будем голосовать? – усмехнулся
Мазур. – Мы просто сядем, вот и все… Уж там-то нас искать не догадаются.
Штатский беглец никак не ассоциируется с военной базой…
– А потом?
– Смотря по обстановке, – сказал он. – Главное –
попасть внутрь. Дальше либо попробую установить контакт с братьями по разуму,
либо… Ну, там будет видно.
– Я, пожалуй, на ходу не смогу вскочить…
– А кто тебя заставляет? – пожал он плечами. – Мы
и не будем на ходу прыгать, еще чего…
Через несколько минут они вышли к дороге – широкой просеке,
размолоченной колесами грузовиков до самого жалкого состояния. Мазур зажег
сигарету, прикрывая ее ладонью, жадно затянулся. Вокруг было темно и тихо, лишь
изредка с автострады комариным звоном доносился шум машин.
– Присядь под деревом, – заботливо сказал он. –
Подожди, куртку подстелю…
Не мешало бы вколоть ей «Прилив» – но совершенно неизвестно,
как он на нее подействует в ее нынешнем состоянии. Ручаться можно, разработчики
в жизни не думали, что их адское варево может понадобиться женщине, одолеваемой
исконно дамской хворью. Так что лучше не экспериментировать…
– Сколько там еще, четверо? – тихо спросила она,
усаживаясь на расстеленную изнанкой вверх куртку. – Бог ты мой, сплошные
трупы вместо дорожных указателей, и полицейский вдобавок…
– Коррумпированный, – усмехнулся Мазур.
– Думаешь, эту разницу учтут? – резонно спросила она.
– Отсюда вывод: не попадаться, – сказал Мазур. –
Знаешь, у меня временами бывает идиотское ощущение: словно ничего вокруг и нет.
Я имею в виду, кажется порой, что на свете есть только диверсанты, те, кто за
ними гонится, – и, конечно, цель. Объект. А все остальное и все остальные
– некий подвижной фон, неодушевленный, этакая живая декорация.
– Рехнуться можно, – сказала она.
– А у тебя что, такого ощущения не бывает?
– Бог миловал.
– Это от молодости, – сказал Мазур. – Как только…
ага!
Вдали показались желтые огни – приближалась колонна. Вскоре
раздался и шум моторов, три «шестьдесят шестых», те самые, шли с небольшими
интервалами, переваливаясь на колдобинах, натужно взревывая. Слышно было, как в
кузове второго то и дело шумно перекатывается что-то тяжелое, похоже, ящики –
груз не закрепили, работнички, нет на них хорошего старорежимного старшины. Эта
армейская разновидность жизни ныне практически вымерла – но Мазур ее еще
застал…
Он пропустил мимо первый грузовик, второй… Стоял метрах в
десяти от обочины, чтобы не попасть под луч света, – водители беззаботно
врубили дальний, благо встречного движения не было и ослепить никого не
ослепишь.
