– А я как чуял, попросил Федора проехаться… – вмешался
капитан, которому, должно быть, чертовски не хотелось оставаться простым
статистом – в собственном кабинете, к тому же.
Майор вновь его проигнорировал. Благоразумно держась
поодаль, следя за каждым движением Мазура и поигрывая пистолетом, быстро
сказал:
– Да прикиньте вы все шансы! Кроме нас, вас сейчас никто не
защитит.
– Не привык я, чтобы меня защищали, – сказал Мазур.
– А если ее найдут в тайге? Пока мы тут с вами разводим
дипломатию? Вы же…
Он машинально повернулся на стук распахнувшейся двери.
На пороге стояла Подруга Тарзана – растрепанная,
раскрасневшаяся, тяжело дышавшая, с висевшей на плече сумкой. В момент
секундного замешательства Мазур успел еще мимолетно умилиться.
– Девушка, вам что… – по инерции начал капитан.
Джен крутнулась волчком. Удар подошвой в классическом стиле
Ван Дамма швырнул майора к стене, в каковую он и впечатался, потеряв на лету
пистолет, когда по запястью ему угодил носок кроссовки. Капитан успел вскочить
– но благоразумно замер, увидев направленный ему в живот автомат. Пропыхтел:
– Нападение на сотрудников при исполнении…
– Не надо, он старенький, – быстро сказал Мазур
по-английски, увидев, что девчонка готовится для нового удара ногой. –
Капитан, вынь-ка ключик от браслеток и брось… Тьфу ты, ну и замотался я с вами…
– Он освободился от наручников, как цирковой факир. – Ладно, ключик уже не
нужен, я и забыл, что умею все это и так снимать… Сядь, дедушка. – И вновь
обратился к Джен на соответствующем языке: – Ты как меня нашла?
– Тоже мне, проблема! – фыркнула она, все еще переводя
дыхание. – Бинокль был, посмотрела с горы, куда поехала эта развалина… Ну
я бежала…
– Сейчас побежишь еще быстрее, – пообещал Мазур,
подбирая пистолет майора, кладя нож в ножны, а свой ствол в кобуру. –
Поздравляю, у нас опять сидят на хвосте…
Напряженно взиравший на них капитан вдруг открыл рот и с
видом человека, внезапно, как громом с ясного неба, настигнутого озарением,
охнул:
– Диверсанты! Шпионы!
– Вот именно, – огрызнулся Мазур, заталкивая в камеру
майора. – Где тут секретный объект «три шестьдесят две»? Ну-ка, топай
следом. Да пистолетик оставь, где ты видел, чтобы на нарах с пистолетами
куковали?
Захлопнул за ними тяжелую несмазанную дверь, подхватил со
стола свое удостоверение, подошел и звучно чмокнул Джен в щеку:
– Благодарю за службу. Уносим ноги. Они тут говорили, что
мост блокирован, очень может быть, и не врали. Нужно срочно что-то придумать…
И первым вышел на крыльцо. Спустился на нижнюю ступеньку.
Сделал два шага и понял, что они оказались в глухом кольце.
Везде – меж ближайшими домами, у бревенчатого магазинчика
напротив, возле угла здания – стояли солдаты, те самые, с обогнавшего «газон»
грузовика. Мазур узнал парочку физиономий. Рослые, откормленные ребята, в
надетых поверх бушлатов брониках, в затянутых пятнистой тканью шлемах-сферах,
они стояли, как статуи, расставив ноги, подняв автоматы дулами вверх. Тут же
красовался и сам грузовик – а из кабины как ни в чем не бывало выглядывал майор
Кацуба, щурясь с видом кота, предвкушающего самое тесное общение с полным
сметаны горшком. Такой же поджарый, редкоусый, ничуть не изменившийся за
последние недели, пока они не виделись.
– Ну, потеряшки, что стоите? – крикнул он громко и
весело. – Вокруг эфир гудит от перенапряжения, конкуренты мечутся, вот-вот
нагрянут… Давайте живенько!
Мазур не чувствовал ни радости, ни облегчения. В этой игре
слишком часто предавали и его, и Джен, слишком многие оказались врагами, хотя
им положено было оставаться если не друзьями, то хотя бы соблюдающими присягу
службистами.
Он хотел верить, что все мытарства кончились. И не мог.
Никому нельзя было верить. И Кацубе тоже. Правда, вырваться из этого кольца,
оценил он взглядом профессионала, нет никакой возможности.
И стоял возле крыльца, словно Лотова благоверная, сознавая,
что пора сделать шаг – и не в силах его сделать…
1996
