Что ж, в конце концов, он всего лишь гладиатор. Что он понимает в делах жрецов?
Дейрн прошел храм насквозь; сандалии мягко шуршали по гладким каменным плитам пола. Остро ощущая свое одиночество, с тревогой в душе он вышел из храма, спустился по ступеням высокого крыльца и пошел прочь.
Улица казалась пустынной. Хотя глупо, конечно, верить в это с первого взгляда. Даже после того как уличных банд практически не стало, ночью ходить по Санктуарию было все еще опасно.
В этом проклятом городе слишком много темных закоулков, слишком много теней! А ведь Санктуарий значит «убежище». Он усмехнулся: ничего себе убежище! Да в этой части империи человек нигде не может чувствовать себя в полной безопасности!
Дейрн плотнее завернулся в свой легкий плащ и двинулся дальше, стараясь ступать бесшумно. Как и большинство обитателей Санктуария, он в случае необходимости прекрасно умел становиться почти незаметным, казаться бесплотной тенью, привидением — особенно если оказывался на окраине. Будь здесь сейчас Чейни, она бы уж точно посмеялась над ним и, не задумываясь, пошла по самой середине улицы. Но Дейрн в отличие от своей госпожи терпеть не мог уличные стычки.
Прикусив губу, он шептал беззвучные проклятья: как могла она его бросить? «Ну где же ты, Ченая? Где ты, проклятая? — с горечью вопрошал он себя, снова и снова вспоминая портрет кисти Лало. — И кто ты такая на самом деле?»
Душу его терзали смятение и тревога. Нахмурившись, он подумал: «Рашан! Надо непременно как следует побеседовать с этим жрецом, помешанным на своем солнечном божестве!»
* * *
При свете луны и одного-единственного факела Дафна сражалась с искусственным воином, не зная устали, а четыре вращающихся деревянных руки автомата безостановочно наносили удары, нацеленные ей то в голову, то по коленям. Тело Дафны блестело от пота; он ручейками сбегал по шее и груди; но ее мокрые ладони крепко сжимали огромный меч. Когда-то этот меч казался ей слишком тяжелым. Но это было давно.
В голове было совершенно пусто — ни мыслей, ни сожалений.
Ловкая игра мускулов, бег крови в разгоряченном теле, стук четко работающего сердца — вот что было важно для нее сейчас.
И только это. Дафна вдыхала холодный ночной воздух, слышала хруст песка под сандалиями да ритмичные вздохи вращавшихся «рук» автомата. Все остальное не имело значения.
Но вот бешеное сопротивление «противника» стало ослабевать, деревянные руки постепенно остановились, и Дафна отошла в сторону, глубоко вдыхая ночной воздух. Во вздохах ее слышалось порой легкое разочарование. Опершись на меч, она огляделась, неожиданно остро ощутив вдруг, что стоит совершенно одна, окруженная почти абсолютной тишиной ночи. При этом она отнюдь не чувствовала себя одинокой.
В доме еще светились некоторые окна, да и в противоположном конце поместья, у восточной стены, где построены были новые хижины, тоже виднелись огни. А за стеной полыхали в небесах красноватые отблески костров, которые Рашан и его жрецы разожгли в честь какого-то праздника у храма Ченаи на берегу реки Красная Лошадь.
Она опять была одна, как всегда, разглядывая жизнь этих людей как бы из-за порога, с внешних границ того круга, в который они были заключены. Что, однако, ничуть ее не смущало.
Главное — побольше упражняться, повышать свое мастерство, а этого не добьешься без тяжких трудов. Дейрн, конечно, рассердился бы, если б узнал, что она здесь одна так поздно, но это ей тоже было безразлично. В конце концов, он ведь всего лишь ее учитель фехтования. Он и сам давно поставил все точки над «i» в их отношениях. Но стоило Дафне подумать о нем, рука ее тут же непроизвольно стискивала рукоять меча.
Да что ей до него, в конце концов! Она вдруг резко взмахнула мечом и отрубила одну из «рук» автомата. Удар был так силен, что дыхание со свистом вырвалось у нее из груди. Изумленная, вся дрожа, она какое-то время постояла совершенно неподвижно, уговаривая себя: это же не Дейрн, успокойся, несчастный автомат ни в чем не виноват!
Во всем виноват один лишь ее проклятый муж!
Кадакитис не раз просил ее вернуться во дворец. Он умолял ее о разводе. УМОЛЯЛ! Принц Рэнке! Даже не подумал о том, что развод среди членов королевской семьи запрещен. Да он просто в ногах у нее валялся, будь он неладен!
Боги, и чем только он взял ее когда-то! Что она умудрилась увидеть в нем, согласившись стать его женой? Вряд ли можно было польститься на это тощее тело и унылую физиономию с таким острым и длинным подбородком, что им только парусину шить!
А уж нос Кадакитиса способен, наверно, даже нагрудные латы проткнуть. И, уж конечно, она не испытывала восторга от его умения писать бездарные стишки и весьма посредственно играть на арфе.
Он и в богов-то не верил! Этот ублюдок бросился набивать брюхо мясом, не успела еще и брачная постель их остыть! А когда проклятые рагги похитили ее и продали в рабство, разве Кадакитис бросился ее спасать? И не подумал — гром и молния! Забрался в постель — жалкий трус! — с этой своей рыбой и свернулся там клубочком, все предоставив заботам Ченаи!
Дафна еще несколько раз рубанула по несчастному автомату, каждый удар сопровождая проклятьем. «Проклятый предатель!
(Удар!) Проклятая Ченая! (Удар!) Почему ты не взяла меня с собой? (Удар!) Почему, будьте вы все прокляты!» (Удар!) Да плевать ей, что этот Дейрн влюблен в Ченаю! Правда, плевать. Она сама по ней соскучилась, по этой светловолосой потаскушке! Хотя вокруг полно новых людей, а в школе гладиаторов, которую Лован устроил в своем поместье Край Земли, много новых учеников. Но среди них нет никого, с кем бы она, Дафна, могла поговорить по душам. Лучшей собеседницей для нее всегда была Ченая, хотя они вечно ссорились, обмениваясь взаимными оскорблениями и гнусными намеками. Но именно это их и объединяло! Ченая понимала ее с полуслова, да и сама она считала, что неплохо понимает Ченаю — насколько ее вообще можно было понять. Все остальные просто побаивались дочери Лована или же пресмыкались перед нею. Но Дафна — никогда! И довольно часто, глядя друг другу прямо в глаза, они с Ченаей злобно шипели «сука» или еще что похлеще.
Дафна улыбнулась, вспомнив об этом.
А вот связь с этим Зипом ничего хорошего Ченае не принесла.
Дафна подозревала, что так и будет, когда во время очистки города от паршивой банды головорезов (словно в насмешку названной Национальным Фронтом Освобождения Санктуария) Ченая чуть сердце себе не разбила из-за этого подлеца, который называл себя «лидером движения». Впрочем, и сама она, Дафна, тоже хороша: и не подумала тогда обратить внимание на такого стоящего человека, как Дейрн, который всегда так о ней заботился, но совершенно растаяла из-за какого-то прохвоста!
И все-таки хорошо, что Ченая успела уехать из города, когда во дворце началась эта заварушка! Если б она узнала, что Зип на свободе и Кадакитис — это жалкое подобие мужчины! — так сильно его возвысил… Проклятье! Дафна прямо-таки воспламенялась от гнева, стоило ей об этом подумать!
