– Так это правда, – сказала она дрожащим голосом. – Я не могла этому поверить, леди Арабелла. Вы живете под одной крышей с мужчиной в отсутствие брата.
– Новости распространяются быстро, – сказала Арабелла, криво усмехнувшись. – Однако вам, должно быть, неизвестно, что мой брат… лорд Данстон… скончался.
Она знаком указала на Джека, стоявшего сзади.
– Разрешите представить вам его светлость герцога Сент-Джулза. Он наследник моего брата.
Если леди и услышала ее последние слова, то никак на них не отреагировала.
– Скончался! – воскликнула она. – Граф умер! Как это могло случиться? – Она повернулась к мужу: – Эслоп, как это могло произойти? И почему вы об этом не слышали?
За спиной Арабеллы Джек взял небольшую понюшку табаку, невозмутимо разглядывая гостей. Виконт мучительно пытался придумать, что ответить супруге на ее вопрос.
– Кто этот человек? – вопросила Лавиния, махнув веером в сторону герцога. – Что он здесь делает, леди Арабелла?
– Прошу прощения, я думала, вы меня слышали, – сказала Арабелла бесцветным голосом. – Позвольте мне представить вам наследника моего брата и нового владельца Лэйси-Корт. – На мгновение глаза ее загорелись, когда она заметила смятение и любопытство в изумленном взгляде Лавинии. Арабелла повторила, тщательно подбирая слова:
– Его светлость герцога Сент-Джулза.
На мгновение воцарилось потрясенное молчание, и Джек, положив в карман табакерку, отвесил поклон.
– Ваша светлость, – пробормотала леди (до сих пор герцоги не забредали в ее владения), – герцог Сент-Джулз… – Она протянула помертвевшую от волнения руку и пригладила голубиное гнездо, водруженное на голову, чтобы убедиться, что оно на месте.
На ее губах затрепетала угодливая улыбка.
– Он самый, мэм, – ответил Джек, снова отвешивая поклон.
– Ну… мы, конечно… в восторге, ваша светлость. Это такая честь. Эслоп, поклонись его светлости.
Она присела в реверансе, махнув рукой несчастному мужу. Эслоп покорно согнулся в низком поклоне, прижимая шляпу к груди.
– Ваша светлость!
Джек ответил ему лишь легким кивком, а его серые глаза на бесстрастном лице оставались холодными. Веер затрепыхался в руках ее милости.
– Я не знала, что его светлость в родстве с графом Данстоном. Конечно, в подобных обстоятельствах для леди Арабеллы нет ничего непристойного в том, что она будет делить кров с родственником. Не так ли, Эслоп? – Она властно кивнула мужу.
– Да, да, в этой ситуации, – забубнил виконт и невпопад добавил: – Я и не знал, что между этими двумя семьями есть родство.
Его супруга пронзила Арабеллу вопрошающим взглядом:
– Я так понимаю, что его светлость – ваш родственник, леди Арабелла?
– Ничуть не бывало, – спокойно возразил Джек.
Лавиния тотчас же обнаружила признаки возмущения такой безнравственностью:
– В таком случае… как… как вы можете быть его наследником?
– Разве вас это касается, мадам? – спросил Джек со слабой, но, несомненно, ледяной улыбкой.
Леди Эслоп вспыхнула. Краска залила ее шею и сильно нарумяненное и напудренное лицо. Теперь ее негодование дошло до высшей точки.
– Разумеется, это мое дело, если репутация нашего маленького сообщества под угрозой, а одна из наших соседок обесчещена, опозорена и благоприятное мнение о ней безнадежно погублено. И не важно, герцог вы или нет.
– Боже милостивый, мэм, неужто столь сокрушительные последствия может повлечь за собой всего лишь двадцатичетырехчасовой визит? – спросил Джек с удивлением. – Леди Арабелла, неужели дело так скверно?
Губы Арабеллы дрожали, но она овладела собой, хотя далось ей это нелегко. Она заговорила примиряющим тоном:
– Леди Эслоп, мой брат назначил своим наследником герцога и, поступив так, отдал меня под его покровительство. Его светлость Сент-Джулз заменяет мне брата.
– Не вижу разницы, – объявила леди. – Если, конечно, он не прячет где-нибудь в доме жену. Она здесь, сэр? – Леди Эслоп погрозила Джеку пальцем.
Арабелла испытала укол жалости к этой женщине. Она ведь понятия не имела, с кем связывается. Поэтому поспешила сказать:
– Мэм… леди Эслоп… Пожалуйста… в этом нет необходимости. Личные дела его светлости меня не касаются.
– Вы понятия не имеете, миледи, какой урон это нанесет вашей репутации, – провозгласила Лавиния, и голос ее стал визгливым. – Я не могу вам разрешить оставаться здесь. Эслоп, вели подать наш экипаж. Леди Арабелла поедет с нами.
Виконт посмотрел на Арабеллу, которая только покачала головой. Он поправил свой парик, кашлянул в кулак и попытался что-то произнести. Джек отвернулся, чтобы налить себе бокал мадеры из графина на пристенном подвесном столике. Он поднял графин, молчаливо предлагая выпить его милости, который, пробормотав что-то нечленораздельное, протянул свой бокал, чтобы его наполнили.
– Эслоп! – воскликнула его супруга. – Ты не можешь пить с этим человеком. Мне не важно, что он герцог. Теперь скажи леди Арабелле, чтобы она захватила свой плащ. Она поедет с нами.
Джек поднес бокал к губам. Виконт залепетал:
– Моя дорогая, я не могу этого сделать. Это нас не касается… Леди Арабелла нам не родственница. Право же, мы не можем…
– Ваш супруг совершенно прав, леди Эслоп, – заговорил Джек. – И, хотя я уверен, что вы беспокоитесь о репутации леди Арабеллы и ее нравственности, думаю, что она может сама позаботиться о себе. Уверяю вас, что ваше участие в таком деле, несомненно, нежелательно, ни в коей мере не оправданно и не умно.
Лавиния недоуменно заморгала. Она почувствовала опасность, исходившую от этого человека, устремившего на нее взгляд серых холодных глаз. Она была не первой, кто терял дар речи под этим взглядом. Лавиния метнулась к Арабелле. При этом ее кринолин задел изящную вазу на золоченой подставке, и та угрожающе закачалась. Лэди Эслоп пыталась найти подходящие слова.
– Вы об этом пожалеете, леди Арабелла. – Это было все, что ей удалось вымолвить. – Пойдем, Эслоп. Я приехала сюда с добрыми намерениями, а вовсе не для того, чтобы выслушивать оскорбления.
Ее юбки взметнулись, высокая пудреная прическа, увенчанная голубиным гнездом, яростно закачалась, и она направилась к двери, ведущей из гостиной. Ее муж бросил беспомощный взгляд на Арабеллу и герцога, потом осушил свой бокал и, пробормотав какие-то бессвязные слова прощания, затопал вслед за супругой.
Арабелла упала на диван, не в силах сдержать хохота:
– О, Мэг будет рвать и метать, оттого что пропустила такое представление!
Он только улыбнулся и продолжал цедить вино мелкими глотками:
– Вас не волнуют сплетни?
– О нет, – подтвердила она, вытирая выступившие на глазах слезы. – Я, конечно, пожалею об этом. Злоба Лавиния не имеет пределов. И ее угрозы не пустые, слова. Она растрезвонит по всему графству, что я погибшая женщина и живу во грехе с самим дьяволом. Смею предположить, что после этого я буду подвергнута остракизму.
