– Знаете ли, сэр, миледи Арабелла собирается призреть художников и ремесленников из эмигрантов, всех, кто собрался в Лондоне. Среди них есть повара, модистки и белошвейки, парикмахеры, и все они у нее в долгу. Бедный Джек сказал, что подозревает, что под его кровом собрались чуть ли не все родственники Альфонса.
– Он не жалуется, – возразила Арабелла. На мгновение она утратила свой легкий светский тон. – Право же, сэр, их положение ужасно и достойно сожаления. Многие из них прибывают сюда буквально босыми.
Принц Уэльский в ответ на это издал какое-то нечленораздельное хрюканье. Он сам постоянно был в долгах, и ему было ненавистно, что приходится стоять в конце длинной очереди в надежде раздобыть деньги.
Арабелле это было отлично известно, и она собиралась сменить тему, когда Тидмаус объявил:
– Леди Джерси, ваша светлость, и мистер Кавена.
– О, потрясающе! – воскликнул принц, тяжело поднимаясь на ноги. – Моя дорогая милая леди Джерси.
Он приветствовал даму многословными комплиментами и перецеловал ее пальцы с видом, который Арабелла сочла крайне неуместным. Всем было известно, что леди Джерси – любовница принца, но они вели себя прилюдно столь вопиюще, что это вызывало в обществе неблагожелательную реакцию.
Принц был последним в целом ряду ее трофеев, кто пал жертвой ее обольстительности и красоты, которых не могла отрицать даже самая ревнивая из жен. Арабелла в начале знакомства с этой дамой решила, что могла бы получать удовольствие от ее общества, остроумия и язвительного языка, если бы Фрэнсис Вильерс с наслаждением не унижала публично жен тех мужчин, которых уложила в свою постель.
– Леди Арабелла! – Леди Джерси обняла и расцеловала ее, как закадычного друга.
Крашеные страусовые перья на ее шляпе вздымались, как распущенный павлиний хвост, а большие глаза были полны недоброго лукавства.
– Надеюсь, у вас все благополучно, моя дорогая. Мне показалось, что недавно в Девоншир-Хаусе вы выглядели несколько утомленной.
– Благодарю вас, я чувствую себя прекрасно, – ответила Арабелла.
Она повернулась поздороваться с Джорджем Кавеной, подносившим ее руку к губам с галантным поклоном.
– Вы выглядите прелестно, как всегда, леди Арабелла, – сказал он, бросив выразительный взгляд на Фрэнсис.
– Вы очень любезны, сэр, – сказала Арабелла, присев в реверансе.
Она повернулась к графине, являя собой образ приветливой и радушной хозяйки:
– Могу я предложить вам бокал шерри, мадам?
– О нет… нет, разве что слабого чаю. – Графиня проплыла к стулу и села возле принца, взметнув облако юбок из тафты. – Боюсь испортить цвет лица. – Она похлопала по щекам пальцами в перчатках. – Я нахожу, что от вина выгляжу слишком красной.
Арабелла не ответила, только позвонила в колокольчик, призывая лакея. Принц поднял лорнет и принялся в шутку разглядывать сквозь него кожу своей возлюбленной, она же делала вид, что сопротивляется и протестует против столь лестного внимания.
– Джордж, налейте себе выпить, – предложила Арабелла, жестом указывая на буфет.
Снова открылась дверь.
– Лорд Морпет, ваша светлость, – объявил Тидмаус, подавая визитную карточку на серебряном подносе.
– Право же, мадам, вы нарасхват, – обратился к ней принц. – Человек не может и минуты поговорить с вами тет-а-тет.
– Я всегда к вашим услугам, сэр, – возразила Арабелла.
Принц весело рассмеялся:
– Это вы просто так говорите, моя дорогая мадам. Но когда бы я ни приехал к вам, вы окружены визитерами. – Он открыл изящную табакерку севрского фарфора и предложил угоститься Фоксу, прежде чем взять из нее понюшку.
– Впустите его, Тидмаус.
Вошел лорд Морпет, и поскольку в комнате собралась целая компания завзятых вигов, разговор переключился на политику. Арабелла с удовлетворением оглядывала своих гостей. Она еще была далека от того, чтобы стать хозяйкой политического салона и соперничать с герцогиней Девонширской. И все же дом на Кэвендиш-сквер становился почти так же популярен, как Девоншир-Хаус.
– Джека нет дома, леди Арабелла? – спросил Джордж Кавена, протягивая лакею, проходившему мимо с подносом, уставленным графинами, свой бокал. – Я надеялся перекинуться с ним парой слов.
– О, не более получаса назад я видел его на Маунт-стрит, – сообщил лорд Морфет. – Он выходил из дома Уорта.
Леди Джерси издала нежное чириканье.
– О, милая леди Уорт – сказала она. – Просто удивительно, как она хорошеет день ото дня. Не выглядит ни на минуту старше, сколько бы ни прошло времени. Потому-то мужчины и толпятся вокруг нее.
Она отпила крошечный глоточек чаю и улыбнулась Арабелле.
Улыбка гиены, подумала Арабелла свирепо, скоро появится падаль. Было достаточно омерзительно, когда эта женщина впивалась когтями в плоть жен своих любовников, но еще хуже то, что она попыталась уязвить женщину, с мужем которой ее ничто не связывало. Хотя, возможно, когда-то Джек тоже был близок с Фрэнсис Вильерс.
После замечания леди Джерси наступило настороженное молчание. Оглушительная тишина. Фокс попытался повернуть беседу в другое русло, заговорив о недавней смерти Джеймса Босуэлла. Арабелла тотчас же откликнулась и выразила свое мнение по поводу работы автора хроники, ни словом, ни взглядом не давая понять, что слышала реплики лорда Морпета и леди Джерси, и когда Джек вошел в салон получасом позже, она вежливо улыбнулась ему.
Он поклонился принцу, приветствовал всех остальных, легонько коснулся поцелуем руки жены, прежде чем взять бокал вина у лакея, приблизившегося с подносом, и сел напротив нее.
– Убирайтесь, невоспитанные псы, – обратился он к собакам, отталкивая их, пытавшихся лизать его длинные белые руки.
Они продолжали отчаянно вилять хвостами, не принимая всерьез критику.
– Красивые собаки, – заметил принц, завладевший рукой леди Джерси.
– Совсем невоспитанные, – отозвался Джек сварливо. – Ложитесь, или я вас выставлю.
– Борис… Оскар, идите сюда, – окликнула их Арабелла.
Она все еще не могла понять, что такое есть в Джеке, что превращает даже самых свирепых собак в обожающих его рабов. Они подошли к ней и тяжело опустились у ее ног, испуская вздохи раскаяния.
Получасом позже ушел последний из гостей, и Джек, проводив их, вернулся в салон.
– Должен поздравить тебя, дорогая, – сказал он, опираясь плечами о каминную полку и внимательно глядя на нее. – Тебе удалось завоевать положение в обществе даже раньше, чем я ожидал. Принц обивает твой порог чуть ли не каждый день, да и Йорк был здесь не далее как вчера.
– Они не настолько неприятные и раздражающие, как мне показалось сначала, – сказала она. – По крайней мере герцог. – Чуть скривив рот, она продолжала: – По-своему и принц ничего, но как только появляется леди Джерси, он глупеет, просто теряет лицо.
