Голоса, полные мрачного торжества, все приближались и казались Мерри лаем гончих, загнавших жертву.
— Дэмиен, — прошептала она, когда в сердце ударил холодный ужас, — я наверняка ранила лейтенанта. Не знаю, насколько тяжело, но ранила. Теперь они вне себя от злости и полны решимости…
— Вне всякого сомнения, — хладнокровно согласился он, натягивая другой халат. — Будем надеяться, он еще жив. Не имею ни малейшего желания висеть рядом с тобой.
— Дальше ничего нет! — крикнул кто-то. — Он где-то поблизости. Истекает кровью, как заколотая свинья, далеко ему не уйти.
— Какого дьявола тут творится? — возмутился Дэмиен. — Неужели человеку даже в собственном доме не видать покоя?
— Лорд Ратерфорд?
Голос принадлежал лейтенанту, и Мередит облегченно вздохнула: очевидно, рана не такая уж тяжелая.
— Прошу прощения, милорд, но мне необходимо обыскать ваше поместье.
— Что?! Во имя Господа, о чем это вы толкуете?
Лейтенант поднял глаза к окну. Трудно осуждать лорда Ратерфорда за негостеприимный прием: в конце концов, кому понравится вскакивать с постели посреди ночи! Но закон и порядок прежде всего!
— Могу я поговорить с вами, милорд?
— У меня создалось впечатление, что вы уже говорите, и без разрешения, — раздраженно отозвался его светлость.
Мередит, к собственному удивлению, сдавленно хихикнула, но повелительный жест Ратерфорда мигом заставил ее смолкнуть.
— Прошу вас, спуститесь, сэр, — потребовал лейтенант, с трудом сдерживая нетерпение. Пока он обменивается учтивостями с лордом Ратерфордом, контрабандист уходит все дальше, но ордера на обыск у него не было, так что без позволения хозяина он и шагу не смеет ступить. Если он оскорбит его светлость, тот просто его выгонит, а к тому времени, как он получит все необходимые документы, преступник либо истечет кровью, либо забьется в какую-нибудь дыру.
— Минуту, — неохотно буркнул Ратерфорд и, закрыв окно, вышел из комнаты, затворив за собой дверь.
— Я нужен вам, полковник? — выступил вперед Уолтер.
— Пока нет. Надо сначала избавиться от посетителей. Ратерфорд вышел в холл и второй раз за ночь отодвинул засовы. Перед лейтенантом предстал сонный, растрепанный человек, вяло завязывавший пояс халата.
— Надеюсь, вы дадите мне связные объяснения всему этому, — прошипел Ратерфорд, обводя надменным взглядом раскрасневшиеся физиономии таможенников.
— Контрабандисты, сэр, — коротко бросил офицер. — Мы вспугнули их на берегу, но им удалось ускользнуть, всем, кроме одного. Он тяжело ранен, милорд, и мы выследили его до этих вот кустов.
Оливер театральным жестом указал на живую изгородь.
— В таком случае возможно, этот несчастный скрывается под ними, — зевнув, предположил Ратерфорд. — Вы смотрели?
Лейтенант скрипнул зубами.
— Там никого нет, милорд, но он не мог опередить нас больше чем на пять минут: слишком слаб и потерял много крови. Я намеревался просить вашего разрешения осмотреть все окрестности.
— У вас, разумеется, есть ордер? — осведомился лорд Ратерфорд, поднося ко рту ладонь, чтобы скрыть еще более сладкий зевок. — Разве в таких случаях он не обязателен?
— Да, милорд, — с досадой признал лейтенант, — но в сложившихся обстоятельствах я надеялся…
— О, так и быть, — перебил Ратерфорд, небрежно отмахнувшись. — Шарьте где хотите, только поосторожнее с моим конем. Он создание нервное и не больше меня любит, когда его беспокоят по пустякам.
Лейтенант Оливер, наспех пробормотав слова благодарности, принялся рассыпать приказы направо и налево. Ратерфорд внешне невозмутимо наблюдал за ним, полуопустив веки, чтобы скрыть лихорадочный блеск глаз. Мундир Оливера был разорван от плеча до пояса, а ребра перевязаны окровавленным шарфом.
— Похоже, и вы ранены, лейтенант? Оливер пожал плечами:
— Всего лишь царапина, сэр, и негодяй за это поплатится.
— Несомненно, несомненно, — промычал его светлость, поворачиваясь к двери.
Наверху он переоделся в лосины и сорочку, пообещал закутанной в одеяла неподвижной особе на постели, что позже объяснит, как пользоваться короткой шпагой, поскольку просто ткнуть противника наугад означает всего лишь взбесить его и пробудить желание мести.
— Мне пришлось трудновато, — извиняющимся голоском пропищала Мерри. — Слишком много их было, так что медлить и вступать в настоящий поединок не имело смысла.
— Все это отговорки, — объявил он, направляясь к порогу. — Ну а я пойду присоединюсь к поискам отчаянного контрабандиста.
Мерри осталась одна, в темноте и покое. Закрытое окно почти не пропускало звуков, а в доме было тихо, как в могиле. Онемение прошло, сменившись жестокой жгучей болью. Но Мерри была рада: это означало, что она все еще жива и нога относительно цела. Несмотря на мокрую одежду, ей было тепло в ее гнездышке. Оставалось ждать, пока переполох уляжется.
— Ну как, нашли? — с вежливым интересом осведомился Ратерфорд у лейтенанта, пока его люди переворачивали амбар вверх дном.
— Ничего, кроме крыс, — брезгливо поморщился Оливер. — Он где-то здесь, милорд, я чувствую.
— Что же, вы должны заглянуть в каждую щель, — посоветовал его светлость. — Не желаю, чтобы в моих владениях прятался какой-то отпетый преступник! Убежден, что большой и хорошо вооруженный полк сумеет отыскать жалкого и к тому же раненого контрабандиста.
Его улыбка отнюдь не развеяла подозрений Оливера, убежденного в том, что над ним каким-то образом подсмеиваются исподтишка. Но делать было нечего, и он с гневным видом направился к амбару, покрикивая на своих подчиненных, суетившихся среди тюков сена.
В конюшне и надворных постройках никого не оказалось, как, впрочем, в саду и огороде.
— Может, ему удалось пробраться в дом? — предположил хозяин.
— Но каким образом? — удивился доведенный до отчаяния лейтенант.
Лорд Ратерфорд небрежно пожал плечами:
— Понятия не имею, дорогой мой, но, поскольку вы твердо убеждены, что он скрывается здесь, остается только обыскать дом.
— Может, он влез в окно кладовой? — задумчиво протянул лейтенант.
— Вполне вероятно. Беритесь за дело.
— Вы так любезны, милорд! — воскликнул лейтенант, не в силах отделаться от мысли, что тут что-то нечисто.
— Просто верно служу его величеству и чту законы, — учтиво ответил его светлость. — Кроме того, я буду спокойнее спать, зная, что под моей кроватью не прячется никакой оборванец с ножом в зубах.
Глядя на широкие, бугрившиеся мускулами плечи подтопкой батистовой рубашкой, лейтенант Оливер никак не мог поверить, что его светлость говорит всерьез. Однако стоило тому повторить приглашение, как он позвал людей и последовал за лордом Ратерфордом. Тот скрупулезно водил их из комнаты в комнату, не пропуская ни одной. Но оказалось, что во всех кладовых и буфетных окна были наглухо закрыты. Лейтенант неловко ежился и то и дело запускал пальцы за ворот мундира, внезапно оказавшийся слишком тесным. Благородный владелец Мэллори-Хауса вел себя
