— А как же лошади? — робко спросил Флетчер.
— Лошадей мы выпряжем без тебя и верхом вернемся в Бультон. Не теряй времени, Флетчер, и ты до гроба будешь иметь свое виски утром, в полдень и перед сном!
4
На следующее утро после прибытия в Дональд-Корт леди Эллен весьма рано поднялась и незамедлительно занялась таинствами туалета. Сидя за зеркалом, она внимательно прислушивалась к утренним звукам в доме. Как только из фехтовальной залы стали доноситься частые негромкие удары, миледи шепотом подозвала камеристку.
— Поди узнай, где Блентхилл, — приказала она своей неизменной наперснице.
Бетси исчезла, вернулась и заверила даму, что сэр Генри еще не выходил из своей комнаты.
Свежая, как утренний ветерок, одетая подкупающе просто и убранная столь искусно, будто сама природа, без прикосновения человеческих рук, сотворила ее прическу, леди Эллен спустилась вниз. Посреди фехтовального зала граф Гарри Эльсвик и мосье Леглуа молча бились на эспадронах. Роберт Стенфорд считал «поражающие» удары. Сетки защищали лица спортсменов, кожаные перчатки предохраняли их руки от ранений.
— Я не помешала, господа? Какое горе, что господь создал меня женщиной! Больше всего на свете я люблю спорт, охоту, гонки на воде — и все это для меня полузапретные плоды! Дайте мне рапиру, мосье Леглуа, я хочу испытать, сколько секунд я продержусь против первого клинка Оксфорда. Граф, извольте защищаться!
К своему изумлению, граф Эльсвик оказался перед незаурядной фехтовальщицей. Первые выпады прекрасной амазонки он отвел шутя, но когда кончик ее рапиры трижды тронул его плечо и грудь, он сбросил решетчатую маску и стал обороняться тщательнее. В пылу сражения граф не заметил, что с его клинка соскочил защитный наконечник.
— Милорд, — подсказал Леглуа шутливо, — у вас, по-видимому, серьезный противник. Попробуйте испанский прием.
Увлекшийся граф последовал совету ментора, обманул противницу ложным выпадом и сделал молниеносный короткий укол при вывернутой кисти. Миледи слабо вскрикнула и уронила рапиру. Чуть выше ее левой подмышки показалась алая капелька крови. Виконтесса испугалась, побледнела, и встревоженный Гарри Эльсвик подхватил ее за талию.
— Как это случилось? — воскликнул Роберт. — Боже, ваша рапира не имеет наконечника, Гарри! Миледи, вы ранены?
В эту минуту в дверях показался сэр Генри Блентхилл.
— Это просто царапина, — произнесла виконтесса; губы у нее побелели и дрожали. — Зато я теперь на всю жизнь сохраню след моей встречи с лучшей шпагой Оксфорда! Благодарю вас, граф!
Продолжая опираться на руку противника и не взглянув на сэра Генри, виконтесса вышла из зала. Сэр Генри, кипя от негодования, остался на пороге, а граф Эльсвик проводил даму до самых дверей ее комнаты. Здесь, уже приоткрыв дверь, она томно посмотрела ему в глаза и прошептала:
— Обещайте мне вести себя благоразумно, если бы тот, бешеный, вздумал разыгрывать роль моего защитника. Во всем виновата я одна, и никто, кроме моего супруга, не имеет права...
Тут у виконтессы закружилась голова, она пошатнулась и на мгновение обвила рукой плечи кавалера. В следующий миг раненая амазонка исчезла за дверью. На своем белом жабо Гарри заметил влажный отпечаток алого пятнышка... Ошеломленный, с пьянящим чувством головокружения, он шел по коридору, ничего не видя перед собой; у лестницы он лицом к лицу столкнулся с Генри Блентхиллом.
— Угодно вам условиться о нашей встрече? — спросил сэр Генри надменным тоном.
— В любую минуту готов к вашим услугам, — бросил граф небрежно, показывая всем своим видом, что встреченный джентльмен являет собою самое незначительное и пустое препятствие на пути.
— Молокосос! — Прошипев это слово и задыхаясь от ярости, сэр Генри схватил графа за плечо, повернул к себе лицом и легонько задел его по носу парой лайковых перчаток, которую держал в руке.
На языке джентльменов это была полновесная и оглушительная пощечина. Граф взревел и, как раненый вепрь, бросился на обидчика. Вынырнувший, словно из-под земли, мосье Леглуа развел разгоряченных противников.
Уже через час секундант графа Эльсвика мосье Шарль Леглуа и секундант маркиза Блентхилла юный Роберт Стенфорд уединились на нейтральной почве библиотечного зала и под величайшим секретом выработали условия поединка, предусмотрев все меры, чтобы не затронуть репутации дома и оставить в тени имя благородной леди. Местом встречи была выбрана роща около Шрусбери. По просьбе обоих противников, секунданты их — юный Роберт и мосье Леглуа — поклялись дворянской честью, что имя леди Эллен при любом исходе поединка никогда и ни при каких обстоятельствах не будет упомянуто.
Тем временем леди Эллен с немалым беспокойством примеряла очень открытый вечерний туалет. К своему огорчению, она убедилась, что треугольная ранка приходится выше выреза платья. Это совершенно испортило настроение виконтессы, и мысленно она от всей души прокляла неловкого графа. Наконец, с ударом гонга, она спустилась к завтраку, оставив камеристку с нахлестанными щеками, в слезах и одиночестве.
— Вы сегодня бледны, дорогая, — встретила ее леди Агнес. Графиня, подобно всем дамам, перешагнувшим критический возраст, извлекала из такого рода участливых наблюдений над более молодыми особами истинно христианскую радость. — Хорошо ли вы спали после дороги?
— Меня мучили кошмары. Мне снились страшные мужики с дубинками и пролитая кровь. Это последствия наших вчерашних разговоров о мятежниках. Я так впечатлительна!
Лорд Артур развернул газету, доставленную утренней почтой из Бультона. Номер был датирован предшествующим понедельником.
— Боже мой, — воскликнул хозяин дома, пробежав заголовки, — какое несчастье! Близ Бультона погиб от руки этих негодяев... Вы видели вещий сон, кузина! Нет, дальше теперь невозможно! Я прерву отпуск, чтобы быстрее провести в парламенте билль о проклятых мужланах!
— Кто погиб, Артур? — в один голос спросили обе леди.
— Ричард Томпсон, наш славный молодой адвокат...
Леди Эллен вздрогнула... «О, Фредди, ты поистине страшный противник... Пал еще один твой недоброжелатель... А теперь, если удастся перессорить этих...»
— Прочтите вслух, Артур, — попросила виконтесса тихо. — Или нет, дайте мне газету, и... господа, простите меня... Я поднимусь к себе. Это... так ужасно...
Общество закончило завтрак в молчании. Все знали, что миледи была некогда помолвлена с погибшим юристом, и все молчаливо склонились перед скорбью женского сердца.
После завтрака лорд Артур занялся в своем кабинете разбором лондонских газет. В них писалось о прибытии из Бультона в Портсмут двух новых фрегатов — «Виндзора» и «Уэлльса». Они как раз поспели к смотру военно-морских сил и были удостоены личным посещением его королевского величества. Король Георг III наградил высоким орденом виконта Ченсфильда и одного из участников блестящего подвига капера «Окрыленный», капитана Блеквуда. Виконт Ченсфильд удостоился чести сопровождать его величество из Портсмута в Лондон, принял участие в заседании лордов адмиралтейства и имел продолжительную аудиенцию у короля, после чего был возведен в ранг контр-адмирала и вышел в море с эскадрой из пяти кораблей, подняв свой вымпел на фрегате «Виндзор».
