— Все, что мне нужно — твое согласие, — продолжал искушать Робби и, верно определив состояние Роксаны, медленно, чтобы не потревожить раненую руку, повернулся на бок лицом к ней.
Роксана была великолепна в своей наготе, безмерно соблазнительна, и какой неотразимый эффект возымели на нее его слова! Кожа ее порозовела, дыхание участилось, соски затвердели, ноги раздвинулись сами собой, словно приглашая Робби войти.
— Может, разрешишь пронзить тебя моим копьем? Посмотрим, как далеко я смогу продвинуться.
— Прекрати, Робби! — выдавила Роксана.
Она сжала кулаки и закрыла глаза, чтобы не поддаться искушению. Но не встала и не ушла.
— Мне даже не придется ничего делать, — мягко продолжил Робби. — Можешь сидеть верхом на мне. Рану мы не разбередим, и ты кончишь столько раз, сколько пожелаешь. — Его голос завораживал. — Подумай, каково это, когда я наполню тебя, когда твоя плоть будет дрожать и пульсировать, когда сладкая боль между ногами пронзит тебя и распространится по всему телу жидким медом. Я не забыл, как ты кричишь в конце…
Бедра Роксаны судорожно дернулись. Сейчас ее затопила бесстыдная потребность почувствовать его в себе.
— Ты сделаешь мне одолжение…
— Нет, — резко перебила Роксана, она по-прежнему не смела смотреть на него.
И все же не поднялась, чтобы убежать, отметил Робби.
— Я, кажется, сейчас взорвусь, если не овладею тобой, — прошептал он и, когда Роксана тяжело вздохнула, тихо добавил: — После стольких дней воздержания я смогу наполнить тебя реками своего семени.
— Робби, пожалуйста, — взмолилась Роксана. — Нам не следует…
Но от этих слов его плоть набухла еще больше.
— Мой «петушок» отвердел до боли. Дорогая… только взгляни!
Не в силах больше противиться, Роксана повернула голову и, когда увидела его вздыбленную плоть, залилась краской.
— Я соглашусь, если будешь лежать спокойно, — выдохнула она так тихо, что Робби едва расслышал.
— Обещаю, — поспешно согласился он. — Подвинься ближе, чтобы я мог коснуться тебя.
Роксана секунду колебалась, но все же растущее желание победило, и она исполнила просьбу Робби. Тихий стон сорвался с ее губ, страсть горела в крови.
Поняв, что ее сопротивление сломлено, Робби лег на спину и стал ждать.
— Когда-нибудь я заставлю тебя заплатить за это, — пригрозила Роксана.
— Почему бы не отплатить мне прямо сейчас? — лукаво предложил Робби, помогая ей усесться на него верхом. — Любым способом. Каким только пожелаешь.
— А если ты потеряешь сознание? — спросила она. — Вряд ли. Только послушай — мое сердце колотится как сумасшедшее.
Он действительно не походил на больного. Его стройное, мускулистое тело отливало бронзой в солнечном свете. Он был само олицетворение молодости.
— Нам не следует так делать, — нерешительно прошептала Роксана. — Ты уверен?…
— А ты нет?
Робби осторожно обвел пальцем изгиб ее талии, и Роксана задохнулась.
— Я еще не полностью потеряла рассудок, — выдавила она.
— В самом деле?
Его рука поползла вниз. Два пальца легко скользнули в ее лоно. Улыбка Робби была невыносимо, отчаянно дерзкой.
— Судя по всему, ты готова и ждешь, — пробормотал он, присоединяя к двум пальцам третий и начиная нежно ее ласкать.
Роксана затрепетала от безмерного наслаждения, которое ей дарил Робби. Она хотела и не хотела, чтобы он остановился. Ругала себя за слабость, но не могла ему противостоять. Он был слишком опытным любовником, слишком искусным.
Длинные тонкие пальцы Робби творили волшебство, и все сомнения Роксаны померкли перед изысканным экстазом, наполнившим ее существо.
— Теперь ты можешь меня принять, — неожиданно сказал он, и она почувствовала, как благосклонны к ней боги.
Робби развел створки ее лона и медленно подвел свое пульсирующее копье к ее горячему, влажному входу.
— Теперь осторожно опускайся.
Глаза Роксаны были полузакрыты, в мозгу билась мысль о скором завершении.
— Да-да, — шептала она, не заботясь ни о чем, кроме как о своей ненасытной потребности.
— Медленно, — предупредил Робби.
Роксана ощутила жаркое, почти мучительное наслаждение.
— Я умираю от голода, — прошептала она, сверкая глазами.
— Как странно! — усмехнулся Робби. — Я тоже.
— Возьми меня. Я больше не хочу ждать.
И Робби исполнил ее просьбу — задал настойчивый ритм, подстегивающий, воспламеняющий, искушающий, ритм, который быстро привел их к головокружительной, яростной, опаляющей разрядке, едва не лишившей обоих сознания.
Ладони Роксаны уперлись ему в грудь. Тяжело дыша, она едва держалась, чтобы не упасть. А он был благодарен за надежность своей поросшей травой постели. Стук сердца громом отдавался в ушах, во рту пересохло.
Когда наконец его пульс стал более ровным, он откинул волосы с мокрых от пота висков и открыл глаза, приветствуя совершенство этого мира. Мира, который требовал близости с его дорогой Рокси.
— Ты спасла меня, — довольно пробормотал он.
— Ты спас нас обоих, мой красавчик, — улыбнулась Роксана, все еще пребывая в объятиях блаженства.
— Ты хорошая всадница, — похвалил он.
— Еще бы, когда подо мной лучший на свете жеребец, — лукаво бросила она.
Сквозь массу упавших на лоб локонов сверкали ее фиалковые глаза.
— Единственный, которого тебе позволено объезжать, — проворчал он.
Выпрямившись, Роксана откинула с его лба непокорные пряди.
— Хочешь сказать, ты — единственный, которого я хочу?
— И это тоже, — согласился Робби. — Мы можем определить границы владения в следующие несколько часов скачки.
— Часов?
Ее глаза бесстыдно вспыхнули.
— Часов, — тихо подтвердил Робби.
— При условии, что я — сверху, — игриво пробормотала Роксана.
— Временно, — подчеркнул он.
В продолжение летнего дня их разногласия были улажены, забыты и решены самым очаровательным способом. Позже, в разгар любовной игры, когда Робби помогал ей сохранять равновесие, она вынырнула из моря самых восхитительных ощущений и нежно прошептала:
— Как ты силен!
— Чтобы лучше ублажать вас, миледи, — улыбнулся он. — По возможности чаще.
Они сидели в гостиной у огня, когда невдалеке послышался конский топот. Почти немедленно в ночи раздался боевой клич Карров. Робби с улыбкой опустился в кресло.
