Робби шагнул вперед. Роксана на мгновение застыла.
— Твоя сговорчивость длилась недолго.
— Прости.
Одолеваемый желанием, нетерпеливый, он, однако, сдерживался из последних сил.
— Может, я сумею угодить тебе другим способом?
— А именно?
Робби был так близко, что Роксана снова запрокинула голову.
— Постарайся угадать. У тебя три попытки.
— А если я угадаю правильно, меня ждет приз?
— Тебя ждет приз, даже если не угадаешь.
— Мм… ты спешишь?
— О, я готов ждать сколько угодно. — Он без всяких усилий подхватил ее на руки и понес в спальню. — Можешь думать, пока я стану тебя любить.
— А если меня оскорбит такая дерзость?
— Оскорбила бы, — улыбнулся Робби. — Если бы ты так сильно не хотела лечь в постель.
— Имеешь в виду, лечь в постель с тобой? Или тебе все равно, с кем я лягу?
— Ты спрашиваешь меня? — прошептал Робби. — Когда сегодня ночью я мог бы поиметь дюжину женщин?
Она смешливо наморщила нос.
— Впрочем, я однолюб, — со страстью сказал Робби и, подняв шелковые юбки Роксаны, устроился между ее теплыми бедрами.
— Советую таким и оставаться.
— Или?…
Он подвел свою плоть к ее жаркому лону.
— Или мне придется отказать тебе.
Роксана беззастенчиво лгала, потому что ее ноги раздвинулись сами собой. Медленно скользнув в нее, Робби прошептал:
— Почему бы нам не поговорить об этом позже? Как можно забыть безграничное, всепоглощающее наслаждение… Как можно от него отказаться?
Он проник еще глубже, и восхитительный озноб пробежал по спине Роксаны, обостряя чувственность, раскаляя кровь. Ощущение было такое, словно на нее обрушились горячие солнечные лучи. Как странно, что этот поток чувств не запечатлелся в ее памяти! Как странно, что она, пусть ненадолго, решила больше никогда не испытывать ничего подобного!
— Обещаю быть сговорчивым с завтрашнего утра, — прошептал Робби, желая угодить ей, желая подарить весь мир, потому что только с ней он чувствовал себя на седьмом небе.
— Тогда люби меня, — прошептала Роксана, в который раз пораженная его силой и мощью, эгоистично желая получить его вечную любовь.
Снова и снова ощущать его жаркие ласки. Но она не собиралась говорить об этом сейчас, когда они только что помирились, Ей было довольно этих острейших ощущений и головокружительного блаженства.
— Я буду всегда любить тебя, — поклялся Робби.
— Больше мне и желать нечего.
Роксана хотела верить его словам, даже если это — сладкий обман…
— Мне тоже, — прошептал Робби, словно прочитав ее мысли.
Он испытывал то же, что испытывала она.
Они слились в одно целое. Пульсирующая плоть и шелковистое копье соприкоснулись и сплавились. Несколько минут Робби лежал неподвижно, оставаясь глубоко в Роксане. Она тоже застыла. Он первым стал двигаться. Или это была она? Трудно сказать, ведь они были вместе. Вдвоем. И оба были не способны мыслить связно.
— Больше я тебя не отпущу, — тихо пробормотал Робби.
Он забыл обо всем, кроме всепоглощающей потребности завладеть Роксаной окончательно и навсегда.
— А я не выпущу тебя из постели, — пообещала она.
Робби приподнял голову и взглянул ей в глаза.
— Я тоже не люблю расставаться с тем, что считаю своим, — прошептала она.
Балансируя на локтях так, что от усилий на бицепсе выступил шрам, он словно излучал жизненную и мужскую силу.
— Значит, я счастливчик.
Желая насладиться моментом, он медленно вел ее к завершению. Но Роксана была более настойчива, как всегда, нетерпелива, и ему пришлось дважды выходить из нее, пока она что-то лепетала и умоляла…
— Подожди, подожди, так лучше, — шептал он.
— Нет, нет, нет, нет.
Вечная гедонистка, она бунтовала против всяческих проволочек. Но Робби точно знал, как удерживать ее на краю, не доводя до разрядки, и когда она наконец заметалась, словно в лихорадке, когда весь окружающий мир исчез, он скользнул в нее так глубоко, что она пронзительно закричала в экстазе.
— Сейчас! — выдохнул он, словно Роксана могла остановиться.
Она таяла в бесконечных спазмах блаженства, а заодно расплавляла его плоть. Измученный двумя неделями воздержания, в эту ночь Робби окончательно забылся и встретил ее ошеломляющий пик своей собственной, яростной, свирепой разрядкой.
Глава 15
В эту ночь они почти не спали. А проснувшись рано утром, улыбнулись друг другу.
— Останься, позавтракаем вместе, — предложила Роксана, прижимаясь к нему.
— Я пошлю за своим камердинером.
— А тебя не будут раздражать дети? Мы всегда завтракаем вместе.
— Они по-прежнему бросаются едой друг в друга?
— Это имеет значение?
— Черт побери, нет, конечно, — усмехнулся он. — Я только подумал, что нужно будет предупредить Джорди. Он не любит, когда я возвращаюсь домой в грязной одежде.
— Надень то, что легко отстирать.
— Пытаешься отпугнуть меня?
Робби знал ее детей. Не один год. Обычные ребятишки. Он был таким же озорником в их возрасте.
— Просто хочу, чтобы ты понимал…
— Кого именно принимаю в семью?
— Не делай поспешных выводов. Ты еще не слышал списка моих требований!
Робби опрокинул Роксану на себя и сжал ладонями ее лицо.
— Какими бы ни были твой требования, ты выйдешь за меня, как только я раздобуду специальное разрешение на брак.
— Терпеть не могу властных мужчин.
— У нас будет полно времени обсудить это в следующие пятьдесят лет. Но сейчас ты реши сама, что сказать детям.
— Что их новый отчим всего на пять лет старше Джинни?
— Даже не приводи этот избитый, старый аргумент. Я могу вспомнить кучу примеров подобных браков. Ты очень тщеславна! А теперь позволь отвлечь тебя от этих глупостей. Мм, какая у тебя гладкая кожа… чувствуется, что ты…
— Влюблена? — улыбаясь, прошептала Роксана.
— Чувственная и влюбленная. Мой любимый тип жены.
— У нас не так много времени.
— А мы недолго. Ты такая страстная, — выдохнул Робби.
Когда на крыши Эдинбурга упал первый луч солнца, любовники приветствовали новый день жаркими объятиями. Наконец, утомленная и счастливая, Роксана прошептала:
