Но можно было и не развивать этой темы. Можно предположить,
что Джо заходил именно вчера, успокоить Бретта и забыть об этом до конца
поездки. Господи, ну почему этот чертов пес должен портить им отпуск?
– Черити? Ты здесь?
– Да-да, Бесси, слышу. Он, наверное, попросил Альву кормить
его?
– Ну, я спрошу его, когда он придет. И дам тебе знать.
– Хорошо. Спасибо, Бесси.
– Не за что.
– Ладно. Всего хорошего, – и она повесила трубку, вспомнив,
что Бесси не записала номер. Ну и хорошо. Она повернулась к Бретту. Не будет
она ему лгать. Но…
– Твой отец вчера заходил к Альве. Наверное, попросил его
насчет Куджо.
– О, – Бретт радостно посмотрел на нее. – Но ты же не
говорила с самим Альвой?
– Его нет. Но Бесси сказала, что известит…
– А она не записала номер, – слышалось ли в его голосе
подозрение? Или это ей казалось?
– Ничего, я сама позвоню им утром, – быстро сказала Черити,
надеясь, что это закроет тему на некоторое время.
– Папа был у них на той неделе, – настаивал Бретт. – Может,
миссис Торнтон перепутала день.
– Я думаю, не настолько она глупа, – но мы можем еще
кому-нибудь позвонить.
– А кому?
– Ну, допустим, Милликенам.
Бретт с удивлением взглянул на нее.
– Хотя вряд ли, – согласилась Черити. Прошлой зимой Джо и Джон
Милликен поругались по поводу платы за какую-то мелкую работу, которую Джо
сделал для него. С тех пор они не общались. Хотя Черити пыталась перекинуться
словом с Ким Милликен, дочерью Фредди, но та не удостоила ее ни слова, словно
сама не была первостатейной шлюхой, побывавшей чуть ли не под всеми
старшеклассниками Касл-Рокской школы.
Ей пришло в голову, что они живут в настоящей изоляции, и
она почувствовала легкий страх. Никто им не поможет.
– Ничего, – сказал тихо Бретт. – Он может поесть лопухи или
еще что-нибудь.
– Послушай, Бретт. Я позвоню Альве завтра утром и попрошу
его сходить туда. Обещаю тебе.
– Хорошо, мама. Только не забудь.
Тут в комнату заглянул Джим-старший.
– Я иду в бильярд. Не желаете со мной?
– Я желаю, – сказал Бретт. – Только покажите, где это.
– А вы, Черити?
Черити улыбнулась.
– Нет, спасибо. Что-то не хочется.
Бретт с дядей ушли. Она осталась сидеть на диване, глядя на
телефон и думая о ночном хождении Бретта.
«Куджо больше не голоден».
Она неожиданно вздрогнула. «Завтра обязательно разберусь с
этим», – пообещала она себе. Так, или иначе. Или нужно возвращаться и
позаботиться обо всем самой. Она обещала Бретту.
* * *
Вик снова позвонил домой в десять вечера. Никто не отвечал.
Он опять попробовал в одиннадцать и ждал очень долго, но к телефону опять никто
не подошел. В десять он начал волноваться, а после второго звонка уже порядком
испугался.
Роджер спал. Вик набирал номер в темноте, слушал и вешал
трубку тоже в темноте. Ему было одиноко и страшно, как в детстве. Он не знал,
что ему делать и что думать. В уме снова и снова вертелась простая фраза: «Она
сбежала с Кемпом, она сбежала с Кемпом, она сбежала с Кемпом».
Все говорило против этого. Он вспоминал все, что они с
Донной сказали друг другу, тщательно проигрывая в уме все фразы и интонации. У
них с Кемпом все кончено. Она велела ему поискать другую дуру. Ничто не
предвещало их повторной встречи.
«Разрыв не означает невозможности примирения», – произнес
его ум мрачный вердикт.
Но где же Тэд? Она же не могла забрать его с собой? По ее
словам, Кемп был чрезвычайно вспыльчив, и Вик предполагал, хоть она и не
говорила, что в тот день между ними разыгралась какая-нибудь дикая сцена.
«Поступки людей иногда не предсказуемы».
Ум – вернее, его ревнивая, подозрительная часть, – находила
ответы, на все, и в темноте самые дикие ответы обретали убедительность.
Он словно балансировал между двумя видениями: Кемпом и
звонящим в их пустом доме телефоном. Она могла попасть в аварию. Может быть,
они с Тэдом в больнице. Что-нибудь сломали. Конечно, в этом случае, кто-нибудь
обязательно сообщил бы ему – но в темноте эта успокаивающая мысль не
успокаивала его.
И он снова обратился к другой возможности: сбежала с Кемпом.
Среди возможных противовесов этой теории один наполнил его
бессильной злостью. Что если они решили остаться у кого-нибудь на ночь, забыв
предупредить его? Было уже поздно звонить их знакомым и спрашивать.
Можно, конечно, позвонить шерифу и попросить его заняться
этим, но не излишняя ли это перестраховка?
«Нет», – сказал его ум.
«Они оба лежат с перерезанным горлом, – сказал ум. – Ты все
время читал про такое в газетах. Даже в Касл-Роке такое случалось. Вспомни про
Фрэнка Додда».
«Сбежала с Кемпом», – твердила другая его часть. В полночь
он позвонил еще раз, и новая неудача окончательно наполнила его предчувствием
беды. Кемп, убийцы, грабители – неважно. Беда есть беда.
Он бросил трубку и включил свет.
– Роджер, вставай.
– Угу, ммм… – Роджер прикрыл глаза рукой, заслоняясь от
света.
– Роджер!
Роджер открыл глаза и уставился на часы.
– Ты что, среди ночи…
– Роджер… – он поперхнулся. – Роджер, уже середина ночи, а
Донны с Тэдом нет дома. Я боюсь.
Роджер сел и поднес часы к самому носу, чтобы убедиться.
Четыре минуты второго.
– Может, они где-нибудь заночевали? Элсия с девчонками
иногда остаются на ночь у Салли Петри, когда меня нет. Она нервничает, когда
одна в доме.
– Она бы позвонила, – при свете идея, что Донна могла
сбежать с Кемпом, представлялась абсурдной, и он даже не верил, что еще недавно
почти согласился с ней.
– Позвонила? – Роджер еще плохо соображал.
– Она знает, что я звоню домой по вечерам. Могла позвонить в
отель и передать мне, если бы собиралась к кому-нибудь. Разве Элсия не звонит?
