Книга Дочь тумана и костей, страница 58. Автор книги Лэйни Тейлор

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дочь тумана и костей»

Cтраница 58

"Что?" — Губы Кару беззвучно шевельнулись. Она прочистила горло.

— Что ты сказал?

Как только он мог рассказать ей? Он колебался. Это было невозможно, и это было красиво, и было ужасно, и это разрывало ему грудь, показывая, что его сердце, бесчувственное ко всему так долго, все еще живо и бьется… и может быть вырвано снова, после всех этих лет.

Что может быть печальнее участи, когда то, что желал получить немыслимо долгое время, приходит к тебе слишком поздно?

— Акива, — умоляла Кару. Широко открыв глаза, в смятении она тоже стала перед ним на колени. — Скажи мне.

— Кару, — прошептал он, и ее имя насмехалось над ним — настолько полное надеждой и обещаниями и обвинениями, он почти жалел, что не мертв. Он не мог посмотреть на нее. Он притянул ее к себе и она позволила ему сделать это, как будто любя. Ее волосы спутанные ветром были подобны взъерошенному шелку, и он спрятал свое лицо в них, стараясь придумать, что ей рассказать.

Вокруг шум голосов переплетался с тяжестью взглядов, обращенных на них, но Акива почти не замечал ничего из этого, пока один из звуков не пробился к его сознанию. Кто-то прочистил горло, иронически театрально. Он почувствовал укол неловкости и, прежде чем прозвучали слова, повернулся.

— Да ладно, Акива, соберись.

Так не к месту здесь этот голос. Этот язык. Его язык.

Там, с мечами, вложенными в ножны и с одинаковым выражением тревожного беспокойства на лицах, стояли Азаил и Лираз.

Акива даже не смог удивиться. Появление серафимов было таким ничтожным по сравнению с тем, что произошло сегодня утром: серповидные ножи, странная реакция Кару на его татуировки, сказочная музыка ее смеха и, наконец, неоспоримое — косточка.

— А вы что здесь делаете? — Спросил он их. Его руки все еще были вокруг Кару, которая подняла голову из-за его плеча и пристально смотрела на тех, кто помешал им.

— Что МЫ здесь делаем? — Переспросила Лираз. — Думаю учитывая все, этот вопрос следует задать тебе. Что, во имя всего святого, здесь делаешь ты?

Она выглядела ошеломленной, и Акива представил себя со стороны, каким, должно быть, они видели его: на коленях, плачущего и обнимающего человеческую девушку.

И вдруг, как удар, к нему пришло осознание того, насколько важным было, чтобы они думали о Кару как об обычной человеческой девушке. Каким бы странным это не казалось, оно оставалось бы всего лишь странным. Правда была бы намного хуже.

Он выпрямился и, все еще стоя на коленях, повернулся, закрывая собой Кару. Тихо, чтобы не услышали его брат с сестрой, что он говорит на языке врага, Акива прошептал:

— Не давай им увидеть cвои руки. Они не поймут.

— Не поймут что? — Прошептала она в ответ, не сводя своих глаз с них, также, как и они не сводили глаз с нее.

— Нас, — сказал он. — Они не поймут нас.

— В таком случае я тоже не понимаю.

Но благодаря хрупкой косточке в его кулаке, Акива наконец добился своего.

Кару замолчала, продолжая наблюдать за новоприбывшими серафимами. Их крылья были скрыты гламуром, но все равно их присутствие на мосту казалось неестественным и довольно пугающим. Особенно Лираз. Не смотря на то, что Азаил был более сильным, у Лираз был более устрашающий вид. Так было всегда, может, именно потому, что она была женщиной, это было необходимо ей. Ее бесцветные волосы были собраны назад в тугие косы, в ее холодной красоте было что-то подобное акуле: спокойная апатия убийцы. В глазах Азаила было больше жизни, но сейчас она главным образом сводилась к откровенной озадаченности, с которой он взирал на Акиву, все еще стоящего на коленях.

— Поднимись, — сказал он недоброжелательно. — Я не могу вынести твоего вида.

Акива встал, поднимая Кару вместе с собой, прикрывая ее за щитом своих крыльев.

— Что здесь происходит? — Потребовала объяснений Лираз. — Акива, почему ты вернулся сюда? И… кто это? — С диким отвращением она жестом указала на Кару.

— Просто девушка. — Акива услышал, что произнес это точь-в-точь как когда-то Айзиль — так же неуверенно, как тот старик.

— Просто девушка, которая умеет летать, — поправила Лираз.

Запнувшись на секунду, Акива попытался направить разговор в другое русло:

— Вы следили за мной.

— А что ты думал? — набросилась на него Лираз. — Что мы позволим тебе снова исчезнуть? Так как ты себя вел после Лораменди, мы знали, что что-то надвигается. Но чтобы такое?

— И кстати, что ЭТО такое? — спросил Азаил. Он все еще надеялся что найдется какое то объяснение, и все будет хорошо. Акива чувствовал себя разорванным пополам. Перед ним были его ближайшие союзники, которые на данный момент могли стать врагами, и это его вина.

Если у Акивы и была семья, но это были не его мать, отвернувшаяся, когда солдаты пришли забрать его, и определенно не император. Его семьей были эти двое, и у него не было для них ответа, который мог бы дать всему происходящему разумное объяснение. И также не было ничего, чтобы можно было бы сказать Кару, которая стояла позади него и отчаянно хотела узнать, что утаивали от нее всю ее жизнь — секрет настолько большой и странный, что он не мог подобрать слов, чтобы описать его. Так что он стоял молча, и язык обоих рас оказался бесполезен в данной ситуации.

— Я не виню тебя за желание уйти, — сказал Азаил, всегда выступавший миротворцем. Он и Лираз имели внешнее сходство, которого не было у Акивы. Оба они были светло-волосыми и голубоглазыми, с румянцем на щеках. В осанке Азаила присутствовала некая непринужденность, почти сутулость, а ленивая улыбочка довершала дело и могла одурачить и заставить недооценить его. Он всегда оставался солдатом — с обостренными рефлексами и стальным упорством — но ему каким-то образом удалось сохранить в сердце детскую непосредственность, которую не смогли уничтожить ни годы тренировок, ни бесконечная война. Он был мечтателем. Азаил продолжил:

— Я и сам подумывал вернуться в этот мир после всего…

— Но ты не сделал этого, — оборвала его Лираз, у которой мечты отсутствовали напрочь. — Ты не исчез в ночи, оставив других отдуваться, выдумывая истории, чтоб прикрыть тебя, и даже не потрудившись сообщить, когда, если вообще собираешься, вернуться.

— Я не просил вас выгораживать меня, — сказал Акива.

— Нет. Потому что тогда пришлось бы объяснить, куда ты направился. Вместо этого ты просто смылся, как раньше. И мы должны были ждать, что ты вернешься, опять сломленным, и никогда нам не скажешь, что сломало тебя?

— Не в этот раз, — ответил он.

Лираз наградила его кривой улыбкой, но Акива знал, что под холодностью она скрывала обиду. Он мог никогда не вернуться, и они могли никогда не узнать, что случилось с ним. Разве десятки лет, на протяжении которых не говорили сами за себя? Разве это не Лираз, много лет назад вернулась на поле сражения в Баллфинч? Вопреки всему веря, что он все еще может быть в живых, и противостоя химерам, ползающим над побежденными и сажая раненых на дыбы, она вернулась, нашла его и перенесла к своим. Она рисковала своей жизнью, и без раздумий рискнула бы снова, как и Азаил. И Акива поступил бы также. Но сказать им, зачем пришел сюда или что нашел, он не мог.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация