«Смогу ли я остановиться? Смогу ли я остановиться, если даже
захочу?»
Глава 48
– Чего ты хочешь? – снова спросила Дора. – Речел.., ты
расстроена.., тебе надо выспаться…
Речел только покачала головой. Она не объяснила своей
матери, почему хотела вернуться назад. Желание вернуться нарастало в ней,
словно поднимался ветер – легкое движение в траве, больше ничего; потом воздух
начинал двигаться быстрее и быстрее, порывы превратились в сверхъестественный
вихрь, дом затрясся и Речел показалось, что это ураган, а если ветер станет еще
сильнее, он все сметет на своем пути. В Чикаго было шесть часов. В Бангоре Луис
ел безвкусный обед, а Речел и Элли только слегка прикоснулись к еде. Речел
подняла глаза от тарелки и обнаружила, что Элли внимательно смотрит на нее,
словно спрашивая, что там за неприятности у папочки? Может, она может чем-то
помочь в меру своих детских способностей?
Речел ждала, когда зазвонит телефон, позвонит Джад и скажет,
что Луис вернулся домой. Один раз телефон и правда позвонил… Речел вскочила,
Элли едва не разлила стакан с молоком, но звонили Доре. Звонила приятельница
Доры по бридж-клубу, хотела узнать, вернулась ли Дора и как у нее идут дела.
Голдмены и Речел с Элли пили кофе, когда Речел, неожиданно
отбросив салфетку, встала и заявила:
– Мама.., папа.., извините, но я еду домой. Если будет
самолет, я улечу этой ночью…
Голдмены удивленно посмотрели на нее. Элли закрыла глаза,
явно почувствовав облегчение… Это было бы даже смешно, если бы кожа Речел не
приобрела воскового оттенка.
Голдмены не понимали, и Речел не могла больше ничего
объяснить; не могла рассказать ничего, кроме ощущения этих порывов ветра,
теперь таких слабых, что едва ли они могли заставить покачнуться даже тонкую
травинку. Она не верила в то, что Элли получила известие от мертвого Виктора
Паскова, но этот факт отложился к нее в памяти.
– Речел, дорогая, – медленно заговорил ее отец, дружелюбно
заговорил, так дружелюбно, как только мог говорить тот, кто пытается
успокоиться и не впасть в истерику. – Причина всего – смерть твоего сына. Ты и
Элли должны хорошо понимать это, и кто может вас в чем-то обвинить? Но ты
сделаешь только хуже, если попытаешься…
Речел не ответила ему. Она подошла к телефону, нашла
«Аэропорт» в желтом справочнике и набрала номер, в то время как Дора стояла
рядом и говорила ей, чтобы она даже не думала об этом; они даже говорить об
этом не хотят.., а за ее спиной, насупившись, стояла Элли.., и присутствие
дочери придавало храбрости Речел.
– Аэропорт, – легко произнес голос на другом конце провода.
– Меня зовут Ким. Чем я могу помочь вам?
– Надеюсь, чем-нибудь да сможете, – ответила Речел. – Мне
этой ночью обязательно нужно попасть из Чикаго в Бангор. Я боюсь.., это крайне
необходимо. Можете ли вы зарезервировать место для меня?
Ким ответил с сомнением:
– Да, мэм. Но это будет дорого…
– Тогда, пожалуйста, зарезервируйте, – попросила Речел
немного хрипло. – Денег у меня хватит.
– Да, мэм. Подождите, пожалуйста, – на другом конце провода
трубку отложили в сторону.
Речел закрыла глаза и через мгновение почувствовала
прикосновение чьей-то холодной руки. Она открыла глаза и увидела, что рядом с
ней стоит Элли. Ирвин и Дора стояли чуть подальше и спокойно о чем-то говорили,
глядя на них: «Так смотрят на людей обычно тогда, когда считают их лунатиками».
Речел охватило тяжелое предчувствие. Собрав все свое мужество, она улыбнулась
Элли.
– Не дай им остановить тебя, мамочка, – сказала Элли низким
голосом. – Пожалуйста.
– Не остановят, моя старшенькая… – сказала Речел, а потом
содрогнулась.., они стали называть Элли «старшенькой», когда родился Гадж. Но
кому же теперь она может быть старшей сестрой?
– Спасибо, – сказала Элли.
– Это очень важно, ведь так?
Элли кивнула.
– Дорогая, я верю тебе. Но ты поможешь мне, если не станешь
больше говорить. Это же был всего лишь сон?
– Нет, – возразила Элли. – Не только.., нечто большее. Это
пронизывает меня. Разве ты не чувствуешь, мамочка? Что-то похожее…
– Что-то похожее на ветер?
Элли согласно вздохнула, кивнув.
– Но ты не знаешь, что это? Ты не помнишь, что тебе снилось?
Элли серьезно задумалась, а потом неохотно покачала головой.
– Папочка, Черч. И Гадж. Я не все помню. Но я не помню, что
их связывает, мамочка. Я не помню…
Речел крепко обняла ее.
– Все будет хорошо, – сказала она, но тяжесть на сердце не
исчезла.
– Да? – удивилась Речел, прижав к уху телефонную трубку и
по-прежнему прижимая к себе Элли.
– Я думаю, мы сможем доставить вас в Бангор, мэм, но вы
прилетите поздно ночью. Устроит?
– Не важно, – ответила Речел.
– У вас есть ручка? Вам надо записать.
– Да. Я готова, – сказала Речел, взяв карандаш. Она
приготовилась писать на обратной стороне конверта, лежащего возле телефона.
Речел внимательно слушала, записывая цифры. Кончив
разговаривать по телефону, она сложила буквой "о" указательный и
большой палец и показала Элли. Все в порядке. «Точнее, скорее всего, все в
порядке, – поправилась она. – Некоторые моменты выглядели достаточно
сомнительно.., особенно одна пересадка».
– Запишите все на счет, – сказала Речел. – И благодарю вас.
Служащий записал имя Речел и номер ее кредитной карточки.
Когда Речел, наконец, повесила трубку, у нее дрожали руки.
– Папа, ты отвезешь меня в аэропорт?
– Может быть, я должен сказать «нет», – заявил Голдмен. – Я
думаю, я возьму всю ответственность на себя. В конце концов, это – безумие…
– Ты не посмеешь остановить маму! – закричала Элли. – Это не
безумие. Нет!
Голдмен моргнул и отступил.
– Отвези ее, Ирвин, – спокойно сказала Дора в наступившей
тишине. – Я тоже начинаю нервничать. Я тоже почувствовала бы себя лучше, если
бы узнала, что у Луиса все в порядке.
Голдмен посмотрел на жену и потом повернулся к Речел.
– Я отвезу тебя, если ты хочешь, – сказал он. Я… Речел, я
поеду с тобой, раз ты так хочешь.
Речел покачала головой.
