— Давай-ка посмотрим, — говорю я, листая книгу, — солнце скрылось… и мы играем в помещении…
—… и у нас нечетное число игроков… — подсказывает Осса, показывая, что она улавливает суть модифицирующих факторов.
—… и один из них женского пола… в какой-то мере… — добавляет Майжук, подмигивая Оссе.
— Извините, что так долго доставляю выпивку, друзья мои, — говорит хозяин, объявляя о своем присутствии, когда возвращается к столику, неся поднос с напитками. — Итак, кто зака… ЭЙ! ЧТО ЭТО???!!!
Мне вдруг приходит в голову, что, возможно, местный муниципалитет издал какое-то постановление, запрещающее азартные игры… что объяснило бы с чего это хозяин так внезапно расстроился.
— Это? — невинно говорю я. — О, мы здесь просто затеяли небольшую дружескую игру в карты. Не беспокойтесь, для счета очков мы используем только монеты и…
— Не надо песен! — рычит хозяин, без всякого следа прежней маслянистой дружелюбности. — Вы играете ни во что иное, как в драконий покер! А в эту игру не играет никто, кроме…
Он вдруг резко обрывает фразу и начинает поочередно с подозрением рассматривать каждого из нас.
— Ладно, который из вас демон? Или вы все демоны? Неважно! Я хочу, чтобы вы все убирались отсюда… СЕЙЧАС ЖЕ!!!
ГЛАВА 8
Свояка видит издалека только свой!
Джек Потрошитель
Сказать, что обвинение хозяина вызвало волнение среди сидящих за нашим столом, все равно как сказать, что приглашение дона Брюса выступить с речью на банкете полицейских вызвало легкое удивление, выразившееся в приподнятых бровях. К несчастью, всем хотелось задать различные вопросы.
— Что он подразумевал под словом «демон»? — возмутилась Осса.
Я начал было отвечать ей, так как по своей работе с Боссом я знал, что демон — это общепринятое название демонстратора измерений, но вокруг было слишком много помех для разумного разговора.
— Нам предложили уйти? — испуганно-так говорит Тру-Тень, вглядываясь в удаляющуюся фигуру.
— А что плохого в драконьем покере? — вставляет Шу Слеппень.
— Ничего, — говорю я ему. — Видишь ли, Осса…
— Тогда с чего же ему шлея под хвост попала? — не отстает Шу, начиная доставать меня.
К несчастью, в ходе военной подготовки я открыл способ заткнуть рот данному конкретному индивиду, когда тот чересчур разойдется.
— Шу Слеппень, — говорю я, — не беспокой меня.
Данная фраза стала уже к этому времени старой шуткой, но все равно вызвала смех… что не удивительно, так как я обнаруживаю, что огромное большинство армейского юмора вращается вокруг старых шуток.
— Поосторожней, братец, — говорит Хи Слеппень. — Бой снова высматривает, какую б муху прихлопнуть… и может, не разбирая долго, шлепнуть и слепня.
Под прикрытием этого нового взрыва смеха Нунцио нагибается вперед, чтобы поговорить со мной напрямую.
— Ты думаешь то, что думаю я, кузен?
— Это безусловно зависит от того, что именно ты думаешь, Нунцио, — разумно говорю я. — Если, возможно, ты думаешь, что может преукрасить нашу лопнувшую легенду, то мы и в самом деле думаем об одном и том же.
К моему удивлению, вместо того, чтобы согласиться, он закатывает глаза, словно я упустил что-то совершенно очевидное для него.
— Подумай как следует, Гвидо, — говорит он. — Он думает, будто мы из иного измерения потому, что мы знакомы с драконьим покером… верно?
— Да. И что же?
— А то, откуда он знаком с ним?
Мне этот вопрос представляется столь же тривиальным, как гадание откуда легавый знает о каком-либо конкретном постановлении муниципалитета… то есть, попросту говоря, несущественным.
— Не знаю. Полагаю, кто-то показал ему. Ну и что из этого?
По какой-то причине это, похоже, расстраивает Нунцио еще больше.
— Гвидо, — цедит он сквозь зубы, — иногда я гадаю, не привели ли все те полученные тобой удары по голове к тому… хоп! Он возвращается. Быстро… Трутень?
— Да, Нунцио? — отзывается наш юный маг, удивленно моргая оттого, что его внезапно включили в беседу.
— Приготовь свое заклинание «Развей», и когда я кивну тебе… швырни его в хозяина.
— В хозяина? Зачем?
— Трутень… просто сделай это. Ладно? — вмешиваюсь я, усвоив по опыту, что дольше прослушивания одной из лекций Нунцио может быть только попытка вырвать у него прямой ответ, когда он пытается дать тебе самому дойти до сути.
Трутень начинает было что-то говорить, потом затыкается, пожимает плечами и начинает бубнить и бормотать как всегда, когда готовится применить магию.
— Вы еще здесь? — вопрошает хозяин, снова материализуясь около нашего столика. — Я не желаю быть вынужденным снова повторять вам! Убирайтесь сейчас же, пока я не позвал полицейских!
— Не думаю, — говорит, разглядывая потолок, Нунцио.
— ЧТО??!!
—… Фактически, я подумывал, что нам возможно, захочется сделать ваше заведение своим вторым домом… если вы понимаете, что я имею в виду.
— Вот как?! Думает, раз вы в армии, так вам можно делать все, что вздумается, да? Ну, так позволь мне тебе кое-что сообщить, солдатик. Я, между прочим, честно платящий налоги член общины и у меня хорошие отношения с властями, а демонов в этих краях не слишком жалуют, независимо от того, солдаты они, или нет. Фактически, не могу придумать ни одной веской причины, почему мне не следует тотчас же вызвать полицию и попросить ее выволочь вас всех отсюда!
— А я могу, — улыбается Нунцио, и кивает Трутню.
По этому сигналу Тру-Тень расправляет плечи, поджимает губы и выпускает в цель свое заклинание «Развей» и…
— Что за…
— БОЖЕ МОЙ!!!
— Гляди-ка…
Причина этого всплеска удивления и недоверия со стороны нашей команды вызвана тем, что, несмотря на все, проведенное с ним время, мы с Нунцио как-то не удосужились уведомить или иначе подготовить их к восприятию концепции демонов… а как раз с этим они внезапно и столкнулись. То есть, как только Трутень завершил свое заклинание, в воздухе вокруг хозяина возникла рябь и вместо скользкого местного типа он теперь выглядел точь в точь как…
— Девол! — говорю я, скрывая собственное удивление.
На самом-то деле я немного досадую на себя от того, что сам не вычислил этого. Я хочу сказать, ведь как бы он там ни выглядел, едва я увидел его, мне все думалось, что он ведет себя словно девол.
Однако реакция на это открытие нашей команды не идет ни в какое сравнение с реакцией хозяина.
