Даша вынула сигарету. Они все еще стояли в тесноватой каюте,
и Кацуба первым высказал дельную мысль:
— Давайте сядем, что ли…
— И все же, почему вы так уверены? — спросила Даша.
— Знаете, трудно объяснить внятно, — пожал плечами
Мазур. — Потому что здешний представитель владельцев корабля, по мнению майора,
хороший актер, потому что у него пушка под пиджаком, потому что на том островке
— баллоны и противогазы… И еще — чутье. И, наконец, они преспокойно оставляют
трупы. На корабле вроде этого убивать людей не очень-то сподручно — выбрасывать
за борт даже ночью опасно, всегда может найтись случайный свидетель. Оставлять
на борту — на твердой земле начнется следствие. А они убили уже двух. Значит,
твердо уверены, что сумеют от них потом избавиться так, что не будет никаких
подозрений. Это только с первого взгляда все кажется закрученным, а в итоге-то
просто…
— Где умный человек прячет лист? — проворчал Кацуба. —
В лесу…
— Через пару часиков на корабле угомонятся, — сказал
Мазур. — И туристы, и обслуга, все пойдут спать. Поверьте профессионалу, такое
дело может провернуть совсем небольшая группа, в особенности если на борту есть
кучка сообщников. Пустят газ, дальше будет совсем просто.
— Шевелится, — сообщил Кацуба, оглянувшись на пленника.
— Скоро оживать начнет, вот и побеседуем… А вообще-то мы в равном положении —
понятия не имеем, сколько их, но и они нас не скоро найдут, весь корабль
обшаривать придется, а он немаленький, дело дохлое…
Подумав, и видя к тому же, что без него какое-то время
вполне могут обойтись, Мазур откупорил бутылку шампанского, отыскал бокалы и
налил Джен. Она поблагодарила вялой улыбкой, осушила до дна:
— О чем вы говорите?
— Обсуждаем, как из этой ситуации выбраться, — сказал
Мазур. — Вас-то как угораздило, мисс Бейкер?
— Исключительно из-за прошлогодних свершений. Зачислили
в специалисты по России, а теперь, когда выяснилось, что работать предстоит в
том самом штате, где я как раз и бывала, в группу зачислили автоматически.
Однако, штат… Мы плыли по реке несколько дней…
— Штат немаленький, — кивнул Мазур. — Между прочим,
равняется трети территории США, можешь где-нибудь ввернуть потом с умным видом.
— Почему вы так себя ведете? Нужно обратиться к
капитану, связаться с берегом…
— Потому что есть сложности, Джен, — сказал он,
подумав. — Представь, что ты где-нибудь у северного побережья Аляски… Между
прочим, оружие у тебя есть?
— Нет. Правда… Никто не думал, что понадобится.
Послушай… Корабль что, под их контролем?
«Всегда была чертовски сообразительной девочкой», — мысленно
восхитился Мазур, а вслух, конечно, сказал:
— Да нет, не настолько все мрачно…
— Я ни словечка не понимаю, но у вас у всех стали такие
лица, что и без знания языка догадаешься — сложности жуткие.
— Выберемся, кьюти, — сказал Мазур, лихо подмигнув ей.
— И не из таких передряг выбирались…
Оглянулся. Кацуба столь же старательно пеленал простынями
незадачливого хозяина каюты, на свое несчастье начавшего ворочаться и
бормотать. Встретил взгляд Мазура и распорядился:
— Влей-ка шампанского в глотку нашему найденышу.
Зашевелился, сволочь, скоро песенку споет…
Мазур добросовестно выполнил приказ, вливал до тех пор, пока
пленный не принялся кашлять и мотать головой, выплевывая пену. Прислонил его к
стене, сильно врезал по щекам справа налево. Присмотрелся и громко доложил:
— Ожил. Глаза вполне осмысленные…
Почти не поворачивая головы, пленный, сидевший в неудобной
позе со связанными впереди руками, осмотрел каюту, каждое лицо, потом — от
Мазура не укрылось — почти незаметно попробовал крепость своих уз. Встретившись
с ним откровенным взглядом, зрачки в зрачки, Мазур понял, что имеет дело с
матерым волком. Не дергается, не нервничает — спокойно ждет дальнейшего…
— Ну, и что здесь происходит? — спросил пленный не
особенно вызывающе, но все равно не уместным в его положении спокойным тоном. —
По-моему, это называется злостным хулиганством…
Даша молча показала ему свое удостоверение.
— Митяев Николай Фомич… — изучив извлеченный из
внутреннего кармана пиджака паспорт, протянул Кацуба. — Итак, замечания,
пожелания?
— Что за хулиганство? — повторил тот.
— Вы видели удостоверение? — ровным голосом спросила
Даша.
— Тем лучше, — сказал Митяев. — Передайте меня службе
безопасности, сообщите капитану…
— Повременим, — сказал Кацуба. — Сначала поиграем в
вопросы и ответы.
— А почему вы уверены, что я на ваши вопросы буду
отвечать?
— Есть средства, — зловеще обронил майор.
— Господа, это несерьезно… — поморщился пленник. — Я же
буду орать. Дико. Истошно. Рано или поздно кто-то обратит внимание, сбежится
охрана…
— Профессионал? — ухмыльнулся Кацуба.
— Не возражал бы против такого определения.
— Мы — тоже.
— Очень приятно. Тогда должны понимать, что шансов у
вас не особенно много?
— Возможно, — вслед за тем, не меняя выражения лица,
Кацуба присел перед связанным на корточки, проверил обойму, медленно оттянул
затвор. Убедившись, что патрон вошел в ствол, негромко сказал: — Иногда с
профессионалом общаться очень трудно, а иногда — совсем даже легко… Я прекрасно
понимаю, что шансов не просто мало — почти нет совсем. Но для нас ситуация
укладывается в обнадеживающее определение «почти», а для тебя, ангел мой, — в
слова «нет вообще». Грубо говоря, сдохнешь первым. Заткну рот и выстрелю в
мошонку. Это печально. И больно. Будешь зело мучиться. Нам легче, нет у вас
времени брать пленных, допрашивать, да и смысла нет… Мы-то получим свою пулю в
драке, на бегу… По-моему, есть некоторая разница. А терять нам нечего, мы свое
отбоялись. И так зажились… Учти, что я догадался насчет судьбы корабля. И
подумай: что мне в этих условиях терять… Ну?
Мазур видел мелкие бисеринки пота на лбу пленного. Они с
майором еще какое-то время молча, неотрывно смотрели друг другу в глаза,
наконец пленник сказал:
— Я что-то не вижу, где мой единственный шанс…
— В роли словоохотливого пленного. На берегу.
— Недолго проживу…
— Но все равно это — шанс, — сказал Кацуба. — Тот
самый, единственный. Есть второй вариант. Если у нас не получится, всегда
можешь сказать, что тебе дали по башке, провалялся без сознания все время,
совершенно с нами не общаясь…
— Могут и не успеть найти.
— Но тут уж, браток, — как повезет, — осклабился
Кацуба. — Оба шанса, понимаю, дерьмовенькие, но другого товара нет… Думай в
темпе.
