— Капитан, мы ж с тобой не дети. У тебя свой приказ, у
меня свой. Но позволю себе заметить — твоя идея с вербовкой пойманного на
педофилии интеллигента тоже к гениальным замыслам не очень-то относится…
Старлей чуть смущенно кашлянул.
— Импровизировали на ходу, — признался капитан. — Нужно
же было что-то делать… Окажись вы н е н а ш и м и, ход был бы не так уж плох,
а? Садись, Савич, чего торчишь…
— Машина… — напомнил Кацуба.
— Да послал я ребят, сейчас пригонят… — Не переставая
качать ногой, он угрюмо осведомился: — Извинений ждете?
— Да ладно, — махнул рукой Кацуба. — Какие счеты меж
своими?
— Душевно обрадовал ты меня, майор, своим великодушием.
Как выражался последний русский император, живительно тронут… Итак? Будем
выяснять, сможем ли мы оказаться друг другу полезны? Вы, вообще-то,
сотрудничать намерены?
— Нет проблем, — пожал плечами Кацуба. — Коли уж
полетела к чертям всякая конспирация…
— Меня в первую очередь интересует смерть нашего
аквалангиста. Нутром чую, в акте вы понаписали хорошую липу — микрочастицы
никак не соответствуют морскому дну…
— Естественно, — сказал Мазур. — Мы его нашли в трюме
«Веры».
— Именно «Веры»? А не «Комсомольца»? Котельников меня
уверял, что к «Вере» не погружались…
— Котельников многих уверял отнюдь не в том, что
происходило на самом деле, — сказал Кацуба столь же хмуро. — Как мне ни
печально за честь мундира, но должен признаться, что Гоша оказался классически
плохим парнем…
— Тогда нужно допросить как следует.
— Не получится. Утонул по неосторожности.
— Ну вы, блин, даете, аквариумные…
— Не береди душу, — серьезно сказал Кацуба. — Я бы с
превеликим удовольствием сам его допросил, но ситуация так обернулась…
— Ситуация… — с неудовольствием повторил капитан,
повернулся к Мазуру. — А о чем еще вы не упомянули в акте?
— О втором варианте, — сказал Мазур. — О том, что
обоих, и водолаза, и вашего аквалангиста, могли убить. Но доказать это,
поверьте специалисту, невозможно. Лично я теперь не сомневаюсь, что обоих убили
— после того, как столкнулся под водой с ловкими ребятами, которые, на мой
взгляд, способны были и не на такие подвиги. Но доказательств — никаких.
— А что на самом деле произошло на острове?
— Ничего особенного, — сказал Кацуба. — Володю я послал
сплавать туда на разведку, вышло легонькое недоразумение, он человек мирный и
первым не стреляет, но коли уж начинают в него лупить, вынужден отвечать. Вот и
образовалось два жмурика. А кораблик повредило мимоходом. Где трупы, кстати?
Которых с помпой объявили жертвами нашей неосторожности?
— Отправили в Москву, — сказал капитан. — Спецрейсом.
— А помешать вы…
— Слушай, майор… — досадливо сказал капитан. — Насчет
этих сраных инженеров, обосновавшихся на безымянке, у меня есть особое указание
из центра — ввиду серьезности работ не только не приставать с глупыми
вопросами, но и близко не подходить.
— Откуда указаньице-то?
Капитан достал из кармана блокнот в треснувшем пластиковом
переплете, нацарапал несколько слов, показал Кацубе, потом Мазуру.
— Ну, это — да, — сказал Кацуба раздумчиво. — Это,
конечно, верхи… Поневоле вытянешься в струнку. Только мы ведь все тут прекрасно
знаем, как выдаются в центре подобные индульгенции, а? Федя приходит к Васе и
просит подмахнуть бумаженцию для хороших ребят… Если сам не в доле, а бывает и
так…
— Бывает, — согласился капитан. — Но приказ есть
приказ. И, признаться, поначалу полагал, что это — нечто особо секретное,
какие-то спецработы, до которых унтеров вроде нас отроду не допускали. Так с
Савичем и порешили, обкашляв. Но теперь все меняется. Однако приказ…
— Значит, свой корабль на остров не пошлешь? Там много
интересного можно найти…
— Уж не посетуй, не пошлю, — признался капитан. — Даже
теперь. Сам все понимаешь.
— Да я и не настаиваю… — сказал Кацуба. — Понимаю твое
положение.
— Положение… — и капитан в нескольких смачных фразах
охарактеризовал это положение. — Я задницей чувствую, что здесь происходит
нечто суперпоганое. И беда даже не в том, что у меня нет возможности хоть
что-то вскрыть — я вообще не уверен, что это имеет к нам прямое отношение…
— Иностранцы зачастили… — протянул Кацуба.
— Брось. Не вижу никакого шпионажа. Негде здесь
шпионить по-настоящему, майор. А что до контрабанды — опять-таки не вижу ее
предмета. Рыбой мы не занимаемся, а ничего другого отсюда нелегально и не
вывозили. В Завенягинске бывают любопытные дела, но нас это не задевает…
Савич встрепенулся, услышав стук в дверь. Подошел,
приоткрыл, предварительно тихо осведомившись: «Кто?» Ввалился рослый сержант —
один из тех, что брали Мазура, — развел руками:
— Не было там никакого «газика», тарищ капитан. На
«Звезде» говорят, что не заметили, когда он пропал и куда, я спрашивал у
вахтенного…
Не успел сержант выйти, как Кацуба нешуточно хлопнул себя
кулаком по лбу:
— Честно признаюсь — болван… Что мне стоило крикнуть
ребятам со «Звезды», чтобы присмотрели…
— А что за человечек там был?
— Интересный человечек, — сквозь зубы сказал Кацуба. —
Готовый поделиться кое-какой информацией. Ладно, капитан, ты себя не виновать —
с одной стороны, из-за вас мы его упустили, с другой — подозреваю, он имел дело
исключительно с посредниками. А значит, не столь был и полезен.
— Не пойму, зачем машину угнали? — подал голос Савич.
— Я тоже, — кивнул Кацуба. — Если бы его утащили или
пристукнули на месте, все было бы понятно. Но зачем им старый «газик», ума не
приложу. Однако по своей всегдашней привычке ждать в непонятном пакости рискну
предположить — неспроста…
— Ну, это уж ты загибаешь, майор, — покачал головой
Величко. — Чересчур заумно. Бросят где-нибудь.
— Вот то-то, — кивнул Кацуба. — И бросят его с нашими
пальчиками, которых там, внутри, несчитано. Знать бы только, где бросят? Хотят
повесить на нас жмурика-Владимирыча? Нет, шатко и зыбко… Мэра из него хлопнут?
Нет, мэр пока им нужен, не пришло еще время из игры его убирать…
— Хотите дурацкую идею? — сказал Мазур. — Я бы на их
месте этот «газон» оставил где-нибудь на площади, оставив там предварительно
баллон с отравой. Повернул краник и пустился бежать со всех ног. И мы снова в
дерьме.
— Нет, — подумав, заключил Величко. — Чересчур
примитивно. Мэр, конечно, опять будет плести невесть что, но я-то всегда могу
обеспечить вам алиби. Серьезный человек должен это понимать, многие видели, как
мои парни вас вязали… А для мэра достаточно и той свинюшки, которую он вам уже
подложил.
