– Были еще какие-нибудь сообщения о заболевших детях из вашей школы? – поинтересовался Молинари у директора школы.
– Пока нет, – ответил тот и добавил, что все дети покинули территорию школы и над ней до сих пор кружит вертолет.
Вскоре позвонили из больницы, в которую доставили заболевших школьников.
– Температура у детей по-прежнему высокая, сохраняются острые приступы тошноты, сопровождаемые поносом или рвотой. Причина этого странного заболевания нам неизвестна. Мы никогда еще не сталкивались с подобными симптомами.
– Вам нужно немедленно сделать анализ выделений из носовой и ротовой полости, чтобы определить, не отравились ли они чем-нибудь в школьной столовой, – инструктировал эксперт-токсиколог. – Кроме того, необходим рентген. Может быть, у них есть признаки двустороннего воспаления легких.
– А какова у них легочная активность? – неожиданно вмешалась Клэр. – Дыхание ровное? Есть хрипы в легких?
Остальные молча наблюдали за происходящим. Все ждали приказа действовать, но никто толком не знал, что именно надо делать.
Доктор успокоил присутствующих, сообщив, что с легкими у детей все в порядке.
Клэр схватила Молинари за руку.
– Послушайте, я не знаю, что с ними случилось, – взволнованно проговорила она, – но я абсолютно уверена, что это не имеет никакого отношения к рицину.
– Почему вы так в этом уверены?
Клэр стала торопливо излагать свое мнение.
– Рицин поражает прежде всего внутренние органы. Я собственными глазами видела результат его воздействия. За короткое время легкие полностью разрушаются и перестают функционировать. Кроме того, срок действия рицина составляет от четырех до восьми часов. Я права, доктор Тауб? – повернулась она к эксперту-токсикологу.
Тот кивнул в знак согласия.
– А из этого следует, – продолжала Клэр, – что они должны были получить дозу яда еще ночью, что полностью исключено. К тому же легкие у них работают нормально. Не могу сказать, что вызвало такую реакцию, возможно, это стафилококк или стрихнин, но это точно не рицин.
Время тянулось очень медленно, но вскоре обстановка стала понемногу проясняться. Медики прибыли на место происшествия и сделали первые анализы, результаты которых оказались вполне утешительными. Из Сан-Леандро сообщили, что у рабочего на стройке случился сердечный приступ, но он жив и в настоящий момент его состояние стабилизировалось.
А через несколько минут нам позвонили из Редвуд-Сити и сказали, что рентгеновские снимки не показали каких-либо изменений в легких.
– В крови, – сообщили нам, – обнаружены следы стафилококкового энтеротоксина Б.
Я выжидающе посмотрела на Клэр.
– Что это значит, черт возьми? – недовольно поморщился мэр Фиск.
– Это значит, – пояснила Клэр, – что дети подцепили очень серьезную инфекцию. – Но это заразное заболевание не имеет никакого отношения к рицину.
Глава 80
В полдень Ринкон-центр был заполнен до предела. Сотни людей беззаботно болтали, поглощая ленч, просматривали спортивные разделы газет, сновали туда-сюда с пакетами "Гэп" и "Офис Макс" в руках. А многие просто отдыхали возле грандиозного фонтана воды, создававшего приятную прохладу.
Пианист играл мелодию "Герой приходит один", но никто, казалось, не обращал никакого внимания на музыку или на исполнителя. Он, правда, играл не очень хорошо.
Роберт сидел на скамье и рассеянно просматривал газету, с трудом подавляя в себе волнение. Сердце его бешено стучало. Хватит переговоров и бесполезных споров. Он не станет больше ждать перемен, сегодня он сам устроит эти перемены. Одному Богу известно, что он вынес. Он не вылезал из больниц, терпел унижения от своих командиров, потом бросил все и вот сейчас прозябает в нищете. Это-то и сделало его радикалом.
Носком ботинка он постучал по кожаному кейсу – просто чтобы убедиться, что тот на месте. В этот момент ему почему-то вспомнилась сцена из телевизионного спектакля о Гражданской войне. Там беглый раб получил на Севере свободу и тут же был призван в армию северян, чтобы сражаться с мятежными южанами. Он принимал участие в самых кровопролитных сражениях, а после одного из них вдруг увидел среди захваченных в плен конфедератов своего бывшего хозяина. Тот был тяжело ранен.
– Привет, господин, – сказал бывший раб, приближаясь к нему. – Похоже, мы поменялись местами.
Именно эти слова повторил он про себя, наблюдая за суетой этих беззаботных и благополучных менеджеров, адвокатов и банкиров. "Похоже, мы поменялись местами".
Человек, которого Роберт так долго ждал, появился внезапно. Его трудно было спутать с кем-то другим: волосы, напоминающие по цвету смесь соли и перца, выделяли его из сотен других посетителей Ринкон-центра. Роберт встал со скамьи, крепко сжав ручку кейса. Вот и наступил момент, когда все речи и пламенные призывы должны воплотиться в конкретные дела. Швырнув газету в урну, он неторопливо направился к пианисту.
"Неужели ты трусишь? – спрашивал он себя. – Неужели побоишься осуществить задуманное? Нет, – тут же ответил он себе, – я готов. Я готовился к этому много лет".
Он остановился возле пианиста, который только что заиграл новую мелодию – знаменитую песню "Битлз", которую Роберт считал "мусором белых людей". Улыбнувшись молодому рыжеволосому музыканту, Роберт достал из бумажника долларовую купюру.
Пианист благодарно кивнул, не прекращая играть.
Роберт ответил ему таким же кивком и чуть было не рассмеялся от комичности ситуации. Взяв себя в руки, он поставил кейс у ножки рояля, посмотрел на приближавшегося человека, убедился, что тот находится на расстоянии не более тридцати футов, и задвинул чемоданчик под рояль. "Получите, сукины дети!" – злорадно подумал он.
С этой приятной мыслью Роберт пошел прочь и, уже выходя из огромного зала Ринкон-центра, бросил последний взгляд на свою жертву. Человек с волосами цвета соли с перцем уже подошел к музыканту, вынул из бумажника банкноту и опустил ее в стоявшую рядом чашу. Все произошло именно так, как и предсказывал профессор. Роберт ждал этого момента всю жизнь.
Выйдя из здания, он отошел на безопасное расстояние, вынул из кармана мобильный телефон, нажал две кнопки – G-8.
В следующую секунду весь мир вокруг него перевернулся. Прозвучал оглушительный взрыв, после чего здание центра мгновенно окуталось густым едким дымом, сквозь который пробивались яркие языки пламени. Роберт ощутил себя самым счастливым человеком в мире. Именно о такой войне он всегда мечтал. Он не заметил вспышки, но видел, как здание осело и распалось на тысячи осколков стекла и бетона, обрушившихся на головы посетителей, как с оглушительным грохотом вылетела входная дверь.
"Это начало революции, малыш, – подумал он с улыбкой. – Сейчас мы поменялись местами".
