— Что тут случилось?
— Ничего хорошего, сержант. Разбили парню голову. Зовут его Бен Уайатт. Живет здесь около года.
Конклин поднял оградительную ленту, и я поднырнула под нее.
— Нападавший вошел через дверь, — продолжал вводить меня в курс дела Нунан. — Может, была открыта, а может, хозяин сам впустил. Или же у этого гада был ключ.
— Кто сообщил?
— Соседка из «6F». Виржиния Хоусан. Х-о-у-с-а-н.
Мы прошли в скудно обставленную комнату. На полированном дубовом полу, вокруг головы лежащего мужчины, разлилась темная лужица крови.
Темнокожий. На вид лет тридцать — тридцать пять. Спортивного телосложения. В шортах, серой футболке и кроссовках. Бен Уайатт лежал на левом боку, рядом с бегущей дорожкой.
Я наклонилась, чтобы рассмотреть его получше. Глаза закрыты, дыхание слабое, затрудненное, но все-таки он был еще жив.
В квартиру ворвались санитары. Бена Уайатта окружили, подняли на счет «три» и переложили на носилки.
— Без сознания, — сказал ближайший ко мне санитар. — Мы отвезем его в муниципальную больницу. Вы бы отошли в сторонку, сержант. Спасибо.
Внизу, на Таунсенд-стрит, завыли пронзительно сирены. Через пару минут на место преступления прибыл Чарли Клэппер в сопровождении двух следователей. Войдя в квартиру, Клэппер сразу направился к тренажеру.
— Посмотрите-ка сюда. — Он показал мне электрический провод, перерезанный чисто, словно с одного раза. — Жертву видели?
— Да. Но только он жив, Чарли. По крайней мере был только что. Похоже, ударили чем-то сзади.
Как и в случае с Ирэн Волковски, орудия преступления на месте не оказалось. И так же, как в ее случае, в квартире почти ничего не тронули.
Связь между двумя нападениями видна невооруженным взглядом. Действовал кто-то один, и этот одиночка наводил ужас на весь дом.
Но в чем именно связь? И что, черт возьми, вообще происходит в Блейкли-Армс?
Глава 90
Соседке Бена Уайатта, Виржинии Хоусан, было около тридцати. Она работала в одном из ночных клубов в центре города. Женщина рассказала, что Уайатт был дневным трейдером на бирже и отличным парнем, дружелюбным и совершенно безобидным.
Поблагодарив мисс Хоусан за помощь, мы спустились по пожарной лестнице этажом ниже, рассчитывая, что кто-то из живших под Уайаттом мог слышать какой-то шум. Сейчас нам было важно как можно точнее определить время нападения.
Не успели мы спуститься, как у меня зазвонил сотовый. Я сняла телефон с пояса и взглянула на дисплей — Дэйв Стенфорд.
— Боксер слушает.
— У меня для вас хорошие новости.
Я сделала знак Конклину, и он наклонился, чтобы послушать.
— Что-то насчет Эрики Уиттен?
— Нет, это касается Чарли Рея. Мальчонка только что выпил кружку горячего шоколада со взбитыми сливками и сейчас спит в своей кровати. — Стенфорд рассмеялся.
— Это же чудесно, Дэйв! А что случилось?
Стенфорд рассказал, что несколько часов назад в полицию обратился мужчина, жена которого после смерти от СВДС
[1]
сынишки впала в глубокую депрессию.
— Несчастная просто сходила с ума от горя. Проезжая по улице, увидела за забором Чарли. Остановилась и забрала его.
— Ее арестовали?
— Да. Но она определенно не та, кого мы ищем. Ни к Эрике Уиттен, ни к Мэдисон Тайлер не имеет никакого отношения. Держится на антидепрессантах, находится под наблюдением врача. Вчера впервые после смерти сына вышла из дому.
Я поблагодарила Стенфорда и закрыла телефон. Конклин стоял рядом. Я посмотрела ему в глаза и почувствовала исходящий от него жар.
— Значит, опять ничего, — сказал Рич.
— Ну, кое-что у нас есть. — Я шагнула на последнюю ступеньку. — В этом чертовом доме завелся убийца. И он разгуливает на свободе. А что касается Мэдисон Тайлер, то тут ты прав — еще один тупик.
Глава 91
Микки Шерман сидел за столом рядом с Альфредом Бринкли, пытаясь достучаться до своего напичканного транквилизаторами клиента. Хвощ, и тот вел бы себя живее.
— Фред. Фред! — Шерман потряс подзащитного за плечо. — Фред, сегодня мы начинаем твою защиту. Ты понимаешь? Я буду вызывать людей, которые тебя знают.
Бринкли кивнул.
— Вы вызовете моего врача.
— Верно. Доктор Фридман расскажет о твоем психическом состоянии. Он на нашей стороне.
— Я бы хотел сам рассказать свою историю.
— Посмотрим. Я пока еще не решил, нужно ли нам это.
Помощник передал Микки записку — все свидетели на месте.
— Прошу встать! — прокричал судебный пристав, и через боковую дверь в зал вошел судья Мур. За ним проследовали присяжные. Все заняли свои места.
Шел четвертый день процесса. Заседание началось.
— Мистер Шерман, — судья Мур повернулся к адвокату, — ваш первый свидетель уже готов?
— Защита вызывает мистера Айзека Кинтану.
Кинтана, закутанный в несколько слоев одежды, с улыбкой занял свидетельское место. Несмотря на странный наряд, взгляд у него был ясный.
— Мистер Кинтана, — начал Шерман.
— Называйте меня Айком, — сказал свидетель. — Как все.
— Хорошо, Айк, — добродушно согласился Микки. — Откуда вы знаете мистера Бринкли?
— Мы вместе были в Напе.
— Но не в колледже, наверное? — улыбнулся Шерман и похлопал себя по карману, в котором звякнули монеты.
— Не, в дурдоме, — с ухмылкой ответил Айк.
— То есть в государственном психиатрическом учреждении, не так ли?
— Точно.
— Вы знаете, почему Фред оказался в этом учреждении?
— А то. У него была депрессия. Отказывался есть. С койки не вставал. Кошмары ему снились. Знаете, у него ведь сестра умерла, так что когда он попал туда, то и жить уже не хотел.
— Как вы узнали, что у Фреда депрессия, что он склонен к самоубийству?
— Сам рассказал. А что его держали на антидепрессантах, про то я знал.
— Вы долго были вместе?
— Около двух лет.
— Вы с ним ладили?
— Конечно. Приятный был парень. Поэтому я и знаю, что он не собирался убивать тех людей на пароме…
— Возражение, ваша честь! — выпалила Юки. — Последнее замечание к делу не относится, и я прошу не вносить его в протокол.
