– Оно конечно, – • заметил я, – зато вампиры тоже будут в наличии каждый день в течение всего года.
– Половина вампиров погибнет в тот миг, когда они перестанут быть коровами, – ответил Ааз. – А те, кто переживет первый удар, будут ждать восхода солнца без пищи, крова и одежды.
– Как вы считаете, сохранятся ли после этого в мыслях моих людей воспоминания о ежемесячных столпотворениях?
– Несомненно, – ответил Ааз. – Вы же никогда не забывали о них, хотя ваш разум в полном порядке?
– В таком случае люди начнут охотиться на оставшихся вампиров и не закончат охоты, пока не истребят всех.
– И вы сможете уйти из замка, – вставил я.
– Если мы освободим мир от вампиров, у меня не будет нужды уходить отсюда, я останусь в замке, чтобы помочь моим людям восстановить нормальную жизнь.
В ответ я только покачал головой. Мне казалось, что освобождение его народа случится не сегодня и не завтра, а значительно позже.
– Но на мой вопрос о том, как остановить поток, так никто и не ответил, – произнес я.
О необходимости спускаться в недра горы мне даже думать было противно, но я сильно подозревал, что они именно меня отправят в эти гнусные подземелья, куда сотни лет не ступала нога ни человека, ни коровы.
– Золото, – устало произнесла Гленда. – Золото может остановить поток, если вы сумеете собрать достаточно металла и сосредоточить его в одном месте.
Ааз глубоко задумался.
Танда тоже погрузилась в мысли.
Мы же с Харольдом недоуменно посмотрели друг на друга.
Поскольку мы были всего лишь учениками чародеев, ни один из нас не понял, почему все остальные задумались.
– Полагаю, что это может сработать, – сказал Ааз. – Отличная идея, Гленда. Мы все тебе благодарны.
Гленда ничего не ответила. Создавалось впечатление, что чем ближе мы подходим к решению проблемы, тем мрачнее и отрешеннее она становится.
Но я был страшно зол на эту предательницу и не хотел спрашивать, что с ней происходит.
– У меня остаются вопросы, – не унимался я. – Как мы туда спустимся с грузом золота, достаточного для усмирения потока? Кто сможет его тащить?
– Много золота нести не надо, – ответила Танда. – Его потребуется ровно столько, сколько нужно, чтобы при помощи Заклинания связывания притянуть к себе металл из окружающего пространства. Достаточно какого-нибудь плоского позолоченного предмета.
– Золотая лопата сойдет? – спросил я.
– Наверняка, – ответила Танда.
Харольд прошел к стене за зеленой лужайкой, открыл дверцу шкафчика и извлек оттуда золотую лопату. Создавалось впечатление, что коровий навоз во дворце убирают только золотыми лопатами.
– Итак, проблема с золотом решена, – сказал Ааз и повернулся к Танде: – Ты можешь устроить так, что, как только мы приступим к делу, лопата начнет притягивать к себе золото?
– Естественно, – ответила та. – Мне приходилось сотни раз творить это заклинание, чтобы соорудить стены или иные преграды.
– Но я пока не исчерпал все свои вопросы. – Мне жуть как не хотелось спускаться в недра горы. – Как мы подойдем к источнику, избежав при этом встречи с волонтерами-дружинниками?
Ааз ткнул пальцем в какую-то точку на плане.
Мои самые худшие предположения оправдались. Наставник показывал на тот самый туннель, мысль о спуске в который вызывала у меня отвращение.
– Посмотри, куда ведет этот коридор. Потайной вход в него, кстати, находится в библиотеке.
Я проследил за движением пальца изверга и увидел проход, ведущий в самые недра горы. Потайной коридор обходил стороной все помещения и заканчивался большой комнатой, из пола которой бил энергетический фонтан.
– Похоже, что потайной ход был сооружен с одной целью, – с ласковой улыбкой продолжал Ааз.
– Граф Жвачник, когда обитал здесь, использовал его для доступа к главному источнику силы, – добавил Харольд.
– Итак, мы отправляемся под землю, – заявил я, принимая золотую лопату из рук нашего хозяина. – Остается надеяться, что мне не придется прорывать себе выход на свет при помощи этого шанцевого инструмента.
– Нам, – уточнил Ааз, внимательно вглядываясь в поэтажный план замка.
Мой наставник был настолько уверен в успехе, что я изумлялся, почему он вообще позволяет мне все утро донимать его глупыми вопросами.
* * *
Найти потайную дверь оказалось непросто. Чтобы до нее добраться, пришлось передвинуть гору старинной мебели и перетащить с места на место бессчетное количество древних фолиантов и рассыпающихся в прах свитков. Перемещать свитки было труднее всего, так как Харольд не позволил мне отпихивать их ногами.
Добравшись до места, где, если верить плану, находился вход, мы наткнулись на каменную стену.
– Боюсь, мы ничего не найдем, – сказал Харольд. – За все эти годы я успел прекрасно изучить помещение.
Я не стал напоминать ему, что он ошибается. Как можно говорить о хорошем знакомстве с помещением, если ты даже не заметил плана на потолке своей темницы.
– Нет, вход здесь, – сказал Ааз, протыкая пальцем монолитную на вид стену.
Мы все стояли на пыльном полу у входа в потайной ход. Я держал лопату, а Танда – карту.
– Подойди-ка ко мне, Гленда, – позвал Ааз.
Гленда послушалась, и мой наставник, не успел я и глазом моргнуть, накинул на нее шнур с золотой нитью и затянул его.
Гленда мгновенно рухнула на пол и погрузилась в сон, так и не успев выразить протест.
Действия наставника повергли меня в изумление.
– Харольд, – сказал Ааз, – берите даму за ноги, и перенесем ее на кушетку.
Харольд, похоже, был изумлен не менее моего. Тем не менее он помог Аазу перенести Гленду на кушетку и стал внимательно наблюдать за тем, как мой наставник затягивает узлы золотого шнура.
– Ни при каких обстоятельствах, что бы вам ни казалось и что бы вокруг вас ни происходило, не развязывайте веревку до нашего появления, – жестко произнес мой наставник и для пущей убедительности грозно спросил: – Вы меня хорошо поняли?
– Понял, – ответил Харольд, – хотя мне не до конца ясно, с какой целью вы это сделали.
– Карту! – не отвечая на его вопрос, бросил Ааз. Танда вручила ему пергамент и показала на какую-то точку:
– Посмотри сюда. Видишь тонкую силовую линию, которая тянется из подземелья к этому помещению?
Я сунул нос в карту. Поначалу я думал, что Танда все выдумала, но, внимательно вглядевшись, рассмотрел тонкую, как волос, линию.
