Внезапно над доком раздается классический, как на саундтреке, грохот — баммм! В небо взлетают две ракеты и с оглушительным бабаханьем взрываются над заливом, осветив его ослепительным снопом из оранжевых и белых искр, которые отражаются в спокойной воде залива, словно сверкающий ливень. Я с раскрытым ртом смотрю, как в воздух взмывают еще несколько ракет и, взорвавшись, рассыпаются разноцветным калейдоскопом.
Не могу вспомнить, когда видела такое же улетное действо, разве что по телику, но это не в счет. И все это под музыку, под охи и ахи толпы. Взлет за взлетом, взрыв за взрывом, вспышка за вспышкой. Зрелище поистине неземное!
На установленном в заливе понтоне несколько серебристых световых фонтанов взлетают в воздух на двадцать футов, меняя цвет на голубой, красный, оранжевый, и снова становятся серебристыми. А в это время взрываются все новые ракеты, и музыка достигает крещендо.
У меня уже болят мышцы лица от дурацкой восхищенной улыбки. Я гляжу на Кристиана — он тоже заворожен великолепным шоу как ребенок. Наконец, вереница из шести ракет взлетает в темное небо и одновременно взрывается, заливая нас роскошным золотым светом. Толпа неистовствует, аплодисменты долго не стихают.
— Леди и джентльмены, — кричит церемониймейстер, когда затихают крики и свист. — В завершение этого замечательного вечера хочу вам сообщить следующее: сегодня ваша щедрость принесла в программу «Справимся вместе» в общей сложности один миллион восемьсот пятьдесят три тысячи долларов!
Снова грохочут аплодисменты, а на понтоне серебряные потоки искр складываются во фразу: «Спасибо вам от „Справимся вместе“». Буквы долго искрятся и мерцают над водой.
— Ах, Кристиан… это было чудесно. — Я восторженно улыбаюсь ему, он наклоняется и целует меня.
— Пора уходить, — говорит он, и в его словах я читаю так много обещаний.
Внезапно я чувствую, что страшно устала.
Толпа вокруг нас постепенно редеет. Кристиан и Тейлор не говорят ничего, но между ними что-то происходит.
— Давай немного постоим. Тейлор хочет, чтобы мы подождали здесь.
Ага.
— По-моему, из-за этого фейерверка он постарел на сотню лет.
— Он не любит фейерверки?
Кристиан ласково глядит на меня и качает головой, но не объясняет.
— Итак, Аспен, — говорит он, и я понимаю, что он хочет меня отвлечь. Это получается.
— Ой! Я не внесла ставку, — спохватываюсь я.
— Ты можешь прислать чек. Я знаю адрес.
— Ты тогда был в бешенстве.
— Да, был.
Я усмехаюсь.
— В этом виноваты ты и твои игрушки.
— Вы, мисс Стил, были охвачены страстью. Потом, насколько я припоминаю, все завершилось наилучшим образом. — Он сально улыбается. — Кстати, где они?
— Серебряные шарики? Они в моей сумочке.
— Я хочу забрать их у тебя. Это слишком мощные игрушки, чтобы оставлять их в твоих невинных руках.
— Беспокоишься, что я снова буду охвачена страстью и, может, с кем-то еще?
Кристиан зло сверкает глазами.
— Надеюсь, что такого не случится, — заявляет он с холодком в голосе. — Нет, Ана. Я хочу сам управлять твоей страстью.
Ну и ну! Ничего себе!
— Ты мне не доверяешь?
— Доверяю полностью. Итак, я могу получить их назад?
— Я рассмотрю твою просьбу.
Он прищуривает глаза.
На танцполе снова звучит музыка. Но это уже диджей развлекает гостей грохочущими басовыми ритмами.
— Ты хочешь танцевать?
— Я очень устала, Кристиан. Если можно, я бы поехала домой.
Кристиан смотрит на Тейлора, тот кивает, и мы направляемся к дому. За нами бредет пара подвыпивших гостей. Я рада, что Кристиан поддерживает меня под локоть — у меня болят ноги от тесных туфель и каблуков головокружительной высоты.
К нам подбегает Миа.
— Вы ведь еще не уходите, а? Настоящая музыка только начинается. Пошли, Ана! — Она хватает меня за руку.
— Миа, — останавливает ее Кристиан. — Анастейша устала. Мы поедем домой. К тому же у нас завтра тяжелый день.
Да ну?..
Миа недовольно выпячивает губы, но, к моему удивлению, не спорит с Кристианом.
— Тогда обязательно приезжай к нам на следующей неделе. Может, мы тогда прогуляемся по моллу?
— Конечно, Миа. — Я улыбаюсь, а в душе гадаю, как я теперь буду зарабатывать себе на жизнь.
Она чмокает меня, потом бурно обнимает Кристиана, удивляя этим нас обоих. Но еще удивительнее, она кладет ладони на его грудь и говорит:
— Как приятно видеть тебя таким счастливым. — Она целует его в щеку. — Пока, ребята, всего хорошего.
Она убегает к своим подругам — среди них Лили; без маски она выглядит еще более унылой.
Я опять вспоминаю Шона. Интересно, где же он?
— Надо попрощаться с родителями. Пойдем.
Кристиан ведет меня под гул разговоров гостей к Грейс и Каррику. Они прощаются с нами тепло и нежно.
— Пожалуйста, приезжайте еще, Анастейша. Мы так рады вам, — говорит Грейс.
Я слегка обескуражена их отношением ко мне. К счастью, уже ушли родители Грейс, поэтому я избавлена еще и от их энтузиазма.
Рука об руку мы молча идем к фронтону дома, где в ожидании хозяев выстроились бесчисленные автомобили. Я гляжу на Кристиана. Он и в самом деле выглядит счастливым, хотя после такого напряженного дня это даже странно. И я рада.
— Тебе не холодно? — спрашивает он.
— Нет, все хорошо, спасибо. — Я придерживаю атласную накидку.
— Я наслаждался этим вечером, Анастейша. Спасибо тебе.
— Я тоже, хотя не всеми его частями одинаково, — усмехаюсь я.
Он тоже ухмыляется, потом морщит лоб.
— Не кусай губу! — От его интонации у меня учащенно бьется сердце.
— Почему ты сказал, что завтра у нас будет трудный день? — спрашиваю я, чтобы отвлечься.
— Приедет доктор Грин. А еще я приготовил для тебя сюрприз.
— Доктор Грин? — Я останавливаюсь.
— Да.
— Зачем?
— Потому что я не выношу презервативы, — спокойно отвечает он. Его глаза блестят в мягком свете бумажных фонарей.
— Это мое тело, — бормочу я с досадой. Почему он не спросил меня?
— Оно и мое тоже, — шепчет он.
Я стою и гляжу на него. Мимо проходят гости, не обращая на нас внимания. У него такое серьезное лицо. Да, мое тело и его тоже… он знает его лучше, чем я.
Я протягиваю к нему руку. Он слегка морщится, но не протестует. Хватаю галстук за кончик, тяну, и тот развязывается. Видна верхняя пуговица рубашки. Я расстегиваю ее.
