— Тогда все в порядке, — вздохнула она. — А я думала, вы уготовили ей другую судьбу.
— Вы сами всегда хотели стать учителем?
— Я хотела стать детским психологом, поскольку всегда любила возиться с детьми.
— С трудными малышами?
— Да, мне хотелось им помогать.
— Хотя вы сами были несчастным ребенком. Я уверен, это повлияло на выбор профессии. Так что же помешало воплотить мечту в жизнь?
— Я узнала, что у меня есть брат…
— Продолжайте, Марисса!
— Почему вы так хотите узнать подробности моей жизни?
— Вы первая начали этот разговор. Успокойтесь, Марисса, я вам не враг. Кстати, мало кто воспринимает вас как гувернантку. Вы поразительно быстро располагаете к себе людей. Итак, я жду продолжения рассказа. Почему вы не можете поведать мне о своем прошлом?.
Она быстро заморгала, сдерживая слезы.
— Мой отец был умен и очень красив. Я так гордилась им! Когда моя мать еще была жива, он говорил, что чувствует себя самым счастливым мужчиной на Земле. Он любил меня, а мою мать просто обожал.
— Вы похожи на нее?
Марисса покачала головой.
— Мы с Райли похожи на отца. Моя мать была блондинкой. После того, как она погибла в автокатастрофе, отец пал духом.
— Я могу его понять.
Внезапно, Марисса легко коснулась пальцем щеки Холта, поворачивая его лицом к себе.
— Вы уверены?
Неужели она не догадывается, что он едва сдерживает свои эмоции? Не будь поблизости детей, Холт уже давно обнял бы ее.
— Поверьте мне, Марисса, я тоже испытывал боль. Почему вы думаете, что я бесчувственен? Вы ведь почти ничего обо мне не знаете.
— Может быть, когда-нибудь вы расскажете мне о себе, — тихо сказала она. — Лично я скрываю свои переживания потому, что боюсь осуждения. Мой отец был хорошим человеком, но не смог пережить смерть жены. Он чувствовал себя невыносимо одиноким. И мне непонятно, зачем он связался с матерью Райли, которая оказалась в два раза моложе его.
— Его второй брак не сложился?
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Именно.
— И тогда мать бросила Райли?
Марисса рассказала Холту всю историю. Слушая ее, Холт с трудом подавлял желание обнять Мариссу и утешить.
— Почему вы не попросите Райли не называть вас мамой?
Ее глаза вспыхнули.
— Это нелегко, Холт! Каждый ребенок хочет видеть рядом с собой мать. Райли относится ко мне, как к матери.
— Ясно. Наконец-то, вы начали обращаться ко мне по имени.
— Если вы против, я не стану.
— Я не против. — Он улыбнулся. — Райли должен обращаться к вам иначе, и вы знаете, что я прав. Если этого не произойдет, все вокруг станут считать его вашим сыном. Хотите, я поговорю с ним? Мы с Райли хорошо поладили.
— Нет, я сделаю это сама. А что ваша свояченица?
— Моя бывшая свояченица, — поправил он.
— Почему она так придирается ко мне? Я не понимаю.
— В отношении вас она не может вести себя иначе, — сказал Холт. — Будьте уверены, мы с ней все уже выяснили. Вы стыдитесь того, что ваш отец был алкоголиком?
— Раньше стыдилась, потому что тетя Элиссон постоянно обвиняла его во всех смертных грехах. Однако, она не могла сочувствовать ему, ибо ее муж, дядя Брайн, был тайно влюблен в мою мать. И тетя Элиссон отыгрывалась на мне.
— Разве можно переносить свои обиды на ребенка?
— Она не хотела, чтобы я жила в ее доме. — Марисса посмотрела на него в упор. — Вы изменили свое отношение ко мне после услышанного?
Он рассмеялся.
— Нет!
— Я думала, вы не одобряете мой статус матери-одиночки.
— Не глупите! — отрезал он, потом пожалел о своей резкости. — Я восхищен тем, как вы заботитесь о своем брате. Немногие женщины в двадцать один год взвалили бы на себя такую ношу. А его мать не собирается возвращаться?
Марисса опустила голову.
— Я пыталась разыскать ее, однако, она не хочет видеть Райли. К тому же она его била, так что…
— Боже! — простонал Холт, вспоминая, как Тара тиранила Джорджию.
— Возможно, когда-нибудь я попрошу вас рассказать мне о своем браке.
— Попросите, мисс Девлин.
Он посмотрел на нее.
— Я, в самом деле, хочу помочь Джорджи. Я понимаю, как ей нелегко без матери.
— Джорджи не страдала после отъезда матери, — резко произнес Холт. — Тара отказалась от своей дочери так же, как от Райли отреклась его мать. Я тоже считал, что у нас с Тарой нет будущего!
— Вы кажетесь жестоким, но я не считаю вас таким.
— Не пытайтесь анализировать мой характер, мисс Девлин.
— Вы намеренно прячете положительные качества?
— Вроде того. — Он пожал плечами, потом переменил тему разговора: — Я еще не видел вас в седле.
Марисса, обворожительно, улыбнулась ему.
— Завтра, на рассвете, я приглашаю вас на прогулку верхом. Я буду ждать вас у конюшен.
— Я с удовольствием приду!
Она снова улыбнулась, и Холту стоило огромных усилий не заключить ее в объятия.
В это мгновение к ним подбежали смеющиеся дети и Серый. Джорджи схватила Мариссу за руку.
— Пойдемте гулять, — воскликнула она. — Вы не можете сидеть тут целый день. Райли так хорошо знает природу! Он сказал, что его всему научил ваш отец, Марисса. Он был очень хороший?
— Очень, — выдавила Марисса.
К ее горлу подступил ком, а на глаза навернулись слезы.
Джорджи кивнула в сторону Райли.
— Я сказала ему, чтобы он перестал называть вас «ма», — решительно произнесла девочка. — Марисса очень красивое имя. И потом, настоящую маму Райли звали Кейли, да?
— Я о многом рассказал Джорджи, — быстро объяснил Мариссе Райли, потом уставился на большую черно-белую птицу, грациозно кружащую над лагуной. — Смотрите, это же пеликан! Пеликаны живут вечно!
— Нет, Райли, пеликаны умирают, — возразила Джорджи.
— Погоди с выводами, пока я не расскажу тебе старинную легенду. Здесь столько птиц! Ты должна нарисовать их, Джорджи.
— Я нарисую! — пообещала она.
Холт поднялся на ноги и подал руку Мариссе. Она оперлась на нее, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица.
— Итак, Джорджи уже опередила вас, договорившись с Райли, — пробормотал Холт.
— Все к лучшему, — облегченно сказала Марисса и улыбнулась.
