— Вы же сами сказали, что он вооружен. Вы можете себе
представить, чем бы все это закончилось?
— И вы даже не сделали попытку его остановить?
— Попытку сделал. Но он меня не послушался и ушел.
— Я не знаю, как мне себя вести с вами, — признался Таунс. —
Чего вы хотите? Чего вы добиваетесь?
— Хочу помочь вам найти убийцу. Меня, как и вас, мучает это
преступление. И я собираюсь узнать, кто и зачем убил Алексея Палийчука у меня
на глазах. И не успокоюсь, пока не узнаю.
— У вас странные методы, — заметил Таунс.
— Возможно, — согласился Дронго. — Но прошу вас учесть мои
слова насчет алиби Спиридова. Сегодня утром вы уже не обратили внимание на мои
слова, и это печально закончилось. Надеюсь, что теперь вы мне поверите. Может,
наконец, вы сядете, а то неудобно. Я сижу, а вы стоите.
— Я ухожу, — заявил Таунс, — и у меня к вам только один
вопрос. Где вы будете сегодня вечером?
— Боюсь, что именно этой информацией я не могу с вами
поделиться, инспектор. Это не моя тайна.
— А если я вас задержу?
— Это будет обидно. И нецелесообразно, — Дронго поднялся со
стула. — Мы делаем одно дело, инспектор.
— Я в этом не уверен. Мне кажется, что вы занимаетесь совсем
не своим делом. Оставьте расследование для профессионалов.
— Вы считаете меня не профессионалом?
— Я не считаю вас человеком, который имеет право проводить
самостоятельное расследование в Лондоне.
Они смотрели друг другу в глаза.
— Почему рыжие бывают такими упрямыми, — прошептал Дронго
по-английски, притворно вздыхая. — Вам не говорили, что нельзя быть таким
упрямым?
— Не говорили, — улыбнулся инспектор. — Я прикажу следить за
вами. Вы ведь все равно не успокоитесь.
— Не успокоюсь, — согласился Дронго. — А от вашего
наблюдения все равно оторвусь. В Лондоне это сделать несложно. Вам придется
бросить на мои поиски весь Скотленд-Ярд. И чем больше вы будете меня
ограничивать, тем сложнее будет моя задача.
— Хорошо, — согласился Таунс, — я уберу всех своих людей.
Скажите, какие у вас планы?
— Сегодня в семь часов вечера меня ждут в «Дорчестер» все
четверо оставшихся игроков. Они будут решать, кто станет представлять их
завтра. На этот раз не будет никакой игры.
— И никакой выпивки?
— И никакой выпивки, — улыбнулся Дронго. — Теперь я сказал
вам все. Постарайтесь перехватить Константина Спиридова до того, как он
наделает глупостей. И пусть ваши люди не стреляют в него, он не преступник.
— У нас не Чикаго, — ответил инспектор, — и наши люди просто
так не стреляют на улицах Лондона. Эти традиции привезли к нам совсем другие
люди. До свидания, мистер Дронго.
Он открыл дверь, чтобы выйти, но вдруг повернулся к Дронго.
— Может, я выдам вам оружие? — спросил инспектор. — Иначе к
вам опять ворвется какой-нибудь вооруженный тип, а вы будете беззащитны?
— Нет, — ответил Дронго, — спасибо. Я не люблю оружия.
Он взглянул на часы. Уже двадцать минут седьмого. Нужно
брать такси и отправляться в «Дорчестер». Интересно, как они будут
договариваться. И еще там он наверняка увидит Парыгина, который вряд ли
успокоился после дневного разговора.
Если бывший министр узнает, что Дронго встречался с его
пассией, он сойдет с ума от бешенства. Возможная измена руководителя охраны и
так выбила его из привычной колеи. Наверно, кто-то из позвонивших, скорее всего
Миксон, сообщил ему, что сегодня в «Дорчестере» на их встрече будет Дронго. И
это окончательно взбесило Парыгина. После разговора в «Шератоне» он считает его
своим личным врагом.
Может, Парыгин и организовал убийство Палийчука. Ведь это
именно он не разрешил официанту разнести напитки, приказал оставить поднос на
столике. И вполне возможно, что именно его имел в виду Константин, когда
говорил о том, что обманул всех остальных.
Парыгин. Он привык действовать, не очень церемонясь ни со
своими возможными соперниками, ни с друзьями. Возможно, он считает, что именно
он должен возглавить эту группу, проведя завтра покупку футбольного клуба. Он
из этой пятерки самый известный. И как бывший политик, и как очень богатый
человек. И самое важное, именно он инициатор приглашения эксперта на игру. Это
могло быть частью иезуитской затеи самого Парыгина. Если он продумал убийство в
мельчайших деталях, то не побоялся пригласить даже Дронго.
Миксон пригласил Дронго на сегодняшнюю встречу. Возможно,
что его скандал с Палийчуком был нарочно спровоцирован, чтобы отвлечь внимание
остальных. И он взял свой стакан первым. На подносе оставался второй стакан с
виски. Именно в этот момент Миксон мог бросить яд. Его флакон с лекарством
идеальное средство для маскировки. Возможно, яд лежал там, и таблетка была
другого цвета, чтобы не ошибиться.
Тогда получается, что Миксон — второй подозреваемый. Третьим
будет Саид Мальсагов. Хотя он и был другом погибшего, как о нем говорила Жанна.
Она, правда, не верит, что он мог убить своего друга. Предположим, что это
сделал Мальсагов. У него была возможность отравить стакан, пока Миксон ругался
с погибшим. Но это был огромный риск. К тому же у него в кармане был пакетик с
кокаином. И он должен был понимать, что в случае задержания или ареста у него
будут колоссальные проблемы с полицией. Убийство могут не доказать, а за
хранение кокаина гарантированно посадить его в тюрьму. Тогда выходит, что он
настоящий самоубийца. А это на Мальсагова совсем не похоже. Он любит жизнь,
красивых женщин, дорогие безделушки. Но он остается третьим в этом списке.
И, наконец, Каплинский. Но Каплинский не мог положить яд
даже теоретически, в этом Дронго был абсолютно убежден.
Если бы подобное случилось в другом месте, можно было бы
придумать невероятную историю о каком-нибудь приспособлении, способном
самостоятельно «выстрелить» в чужой стакан. Или закрепить яд где-нибудь на
потолке. Господи, какие глупые фантазии приходят в голову. Конечно, ничего
такого не было и не могло быть. Поднос находился на столике, там были все
стаканы. И кто-то намеренно отравил виски Палийчука.
Выждал момент, точно зная, что именно тот заказал виски. Вот
и все. Нужно только выяснить, каким образом убийца сделал это так незаметно и
где он хранил этот яд.
Четверо игроков и две их женщины. Судя по тому, что он
узнал, обе молодые женщины были способны на многое ради собственного блага. Обе
могли отравить Палийчука, если он угрожал их благополучию. Как много
подозреваемых! Когда такие деньги, подозревать можно кого угодно, даже
несчастного официанта, который нес эти напитки. Он как раз идеальный кандидат
на должность убийцы. Но именно поэтому он не стал бы этого делать. Не говоря
уже о том, что весь его путь просматривался камерами и он не поднимал вторую
руку над стаканами.
