— Они устраивают осаду, Тодд, — отвечает мэр. — Вместо того чтобы воевать, они отберут у нас воду и дождутся, пока мы ослабнем, а потом растопчут нас. — Голос у него почти злой. — Мы не для этого начинали войну, Тодд. И мы не позволим так с нами обращаться. Капитан Тейт!
— Да, сэр, — откликается мистер Тейт, который все это время стоял рядом.
— Стройте солдат.
— Сэр?… — удивленно переспрашивает мистер Тейт.
— Вы не слышали приказа, капитан?
— Но идти в гору на врага… Сэр, вы же сами говорили…
— Это было до того, как враг отказался играть по правилам. — Его голос начинает наполнять воздух, змеиться и пролезать в головы ближайшим солдатам…
— Каждый мужчина должен исполнять свой долг, — говорит мэр. — Каждый мужчина должен биться до победного конца. Враг не ожидает от нас столь стремительных ответных действий, и мы выиграем сражение благодаря элементу внезапности. Все ясно?
Мистер Тейт отвечает: «Так точно, сэр» и уносится в лагерь, на бегу выкрикивая приказы. Ближайшие к нам солдаты уже строятся.
— Готовься, Тодд, — говорит мэр, провожая его взглядом. — Севодня все разрешится.
[Виола]
— Как? — вопрошает Симона. — Как им это удалось?
— Можете отправить зонд вверх по реке? — спрашивает госпожа Койл.
— Тогда они снова его подстрелят, — говорит Брэдли, набирая что-то на пульте дистанционного управления зондом.
Мы собрались вокруг трехмерной проекции, которую Брэдли развернул в тени под крылом корабля. К нам подошли Симона с госпожой Койл, и по мере того, как расходится весть, подтягиваются все новые и новые люди.
— Вот, — говорит Брэдли, и проекция становится вдвое больше.
В толпе охают. Река почти полностью пересохла. От водопада осталась жалкая струйка. Зонд немного поднимается, но мы видим только пересыхающую реку, а по обеим сторонам дороги — массу спэклов в доспехах белого или глиняного цвета.
— Другие источники воды здесь есть? — спрашивает Симона.
— Очень мало, — отвечает госпожа Койл. — Несколько ручьев и прудов, но…
— Дела плохи, — заключает Симона. — Верно?
Ли растерянно поворачивается к ней:
— Думаете, наши дела стали плохи только сейчас?
— Я же вас предупреждала, их нельзя недооценивать, — говорит госпожа Койл Брэдли.
— Нет, вы предлагали взорвать их к чертовой матери, не попытавшись даже заключить мир.
— Хотите сказать, я была неправа?
Брэдли снова жмет на дисплей пульта, и зонд поднимается еще выше, показывая нам бесконечную армию спэклов, раскинувшуюся вдоль дороги. За нашими спинами раздаются потрясенные охи: «Ответ» впервые видит, насколько велика вражеская армия.
— Всех убить мы бы все равно не смогли, — говорит Брэдли. — И только подписали бы себе смертный приговор.
— Что делает мэр? — напряженно спрашиваю я.
Брэдли меняет угол съемки, и мы видим, как армия
выстраивается в боевые порядки.
— Нет, — шепчет госпожа Койл, — он не может…
— Не может что? — вопрошаю я. — Что не может?
— Атаковать, — говорит она. — Это самоубийство.
Пищит мой комм, и я сразу отвечаю на вызов.
— Тодд?
— Виола!
У меня на ладони — его взволнованное лицо.
— Что происходит? — спрашиваю я. — У тебя все нормально?
— Река, Виола… река…
— Мы все видим. Мы смотрим…
— Водопад! — выдыхает он. — Они в водопаде!
[Тодд]
В тени за исчезающим водопадом возникает полоска огней: они тянутся вдоль прохода, по которому мы с Виолой однажды убегали от Аарона, — скользкого каменистого уступа за ревущей стеной воды, ведущего к заброшенной пещерной церкви. На ее стене сиял белый круг с двумя кружками поменьше — наша планета и два ее спутника. Рисунок видно и сейчас: он белеет над полоской огней, протянувшейся поперек отвесной каменной стены.
— Ты это видишь?
— Подожди минутку!
— Бинокль еще у тебя? — спрашивает мэр.
Надо же, я и забыл, что забрал у него бинокль! Бегу к Ангаррад, которая по-прежнему молча стоит рядом с моими вещами.
— Не бойся, — говорю я ей, копаясь в сумке. — Я не дам тебя в обиду.
Я нахожу бинокль и сразу подношу к глазам, даже не вернувшись к мэру. Жму кнопки, приближаю картинку…
— Мы их видим, Тодд, — говорит Виола по комму. — Группа спэклов на уступе, по которому мы бежали от…
— Знаю. Я тоже вижу.
— Что там, Тодд? — подходя ко мне, спрашивает мэр.
— Что у них в руках?
— Что-то вроде луков, — говорю я, — только вместо стрел…
— Тодд! — вскрикивает она, и я смотрю на водопад поверх бинокля…
Прямо из-под белого символа на стене вырывается огонек и широкой дугой летит над руслом реки…
— Что это? — спрашивает мэр. — Стрелы такими большими не бывают.
Я снова смотрю в бинокль, пытаясь найти огонек, который с каждой секундой все ближе и ближе…
Вот он!…
Кажется, он дрожит, мерцает, то загораясь, то вспыхивая снова…
Мы все неотрывно смотрим, как он летит над пересыхающей рекой…
— Тодд? — кричит Виола.
— Что это? — рявкает мэр. И я вижу…
Огонек начинает спускаться…
Он летит прямо к армии…
Прямо к нам…
И он не мерцает…
А вертится…
Свет — не просто свет…
Это огонь…
— Отступаем, — говорю я, не убирая бинокля от глаз. — Надо бежать в город.
— Оно летит прямо к вам, Тодд! — кричит Виола… Мэр не выдерживает и пытается вырвать бинокль у меня из рук…
— Эй! — воплю я…
И бью его кулаком в лицо…
Он пошатывается — скорее от удивления, чем от боли…
Мы все резко оборачиваемся на крики…
Вертящийся огонь добрался до армии…
Солдаты бросаются врассыпную, скрываясь от пламени…
Летящего к нам…
Летящего ко мне…
Но толпа слишком плотная, люди мешают друг другу…
И огонь мчится прямо сквозь них…
Он летит на уровне голов…
Солдат, которых он задевает, разрывает пополам…
