— Да, Виола, как? — подхватывает госпожа Койл, глядя мне прямо в глаза.
На поле боя горят и умирают солдаты…
— Спэклы убьют твоего друга, — говорит госпожа Койл, словно читая мои мысли. — На сей раз уж точно.
И она видит мое лицо…
Видит, что я раздумываю…
Снова раздумываю о напрасных смертях.
— Нет, — шепчу я, — мы не можем…
Или?…
[Тодд]
ВЖИХ!
Один из вращающихся огней проносится слева от нас, и солдату, который пытался увернуться, отрывает голову…
Я хватаю поводья Ангаррад, но она снова встает на дыбы, тараща белые от ужаса глаза. В ее Шуме — только истошный крик, невыносимый…
И снова прямо перед нами со свистом проносится еще один огонь, разбрызгивая вокруг себя языки пламени. Ангаррад так напугана, что кидается прямо в толпу солдат, сшибая меня с ног…
— СЮДА! — доносится сзади крик.
Это кричит мэр, и очередной бумеранг превращает в огненную стену солдат за моей спиной
Мои ноги сами разворачиваются в нужную сторону…
Но я заставляю себя вернуться к Ангаррад…
— Давай, милая! — кричу я, пытаясь сдвинуть ее с места, хоть немного, ну пожалста…
— ТОДД! БРОСЬ ЕЕ!
Я оборачиваюсь и вижу мэра, который каким-то чудом снова оказался верхом на Морпете и в последнюю секунду вылетает из-под огненного бумеранга; тот взмывает в небо, чудом не задев его…
— В ГОРОД! — кричит мэр солдатам…
Вкладывая эти слова им в голову…
И в мою тоже…
Низкий гул пульсирует в затылке…
Я швыряю в мэра ответный Шумовой сгусток…
Но солдаты рядом с ним припускают еще быстрей…
Я поднимаю голову и вижу, что вращающиеся огни до сих пор в небе, рассекают воздух точно пикирующие птицы…
Они возвращаются к уступу…
Вокруг горят люди, и все же армия еще жива: солдаты замечают, что огни летят обратно…
А значит, у нас есть несколько секунд до следующей атаки…
Первые, кто кинулся бежать, уже добрались до города, а мэр орет:
— ТОДД! БЕГИ!
Но Ангаррад все кричит и кричит, рвется из рук, брыкается от ужаса…
И мое сердце обливается кровью…
— ДАВАЙ, МИЛАЯ!
— ТОДД! — кричит мэр. Но я не брошу Ангаррад…
— Я НЕ БРОШУ ЕЕ! — кричу я в ответ… Черт подери, я ни за что…
Я уже бросил Манчи…
Бросил его умирать…
Второй раз я так не поступлю…
— ТОДД!
Я разворачиваюсь…
А мэр уносится прочь, к городу…
Вместе с остальными солдатами…
И мы с Ангаррад остаемся одни в пустеющем лагере…
[Виола]
— Ракетный удар — не выход, — говорит Брэдли, его Шум рвет и мечет. — Мы ведь уже договорились и приняли это решение.
— Так у вас есть ракеты? — вопрошает Ли. — Что же вы сидите?!
— Мы хотим заключить мир с коренным населением! — кричит Брэдли в ответ. — Если мы нанесем удар, последствия могут быть катастрофическими.
— А это, по-вашему, не катастрофа? — спрашивает его госпожа Койл.
— Катастрофа, но для армии, которую вы сами хотели разбить, которая развязала эту войну!
— Брэдли… — начинает Симона.
Он резко разворачивается к ней, Шум так и сыпет проклятиями.
— Сюда летят пять тысяч человек, их судьба — в наших руках. Ты действительно хочешь, чтобы они проснулись посреди кровопролитной войны, которую нам никогда не выиграть?
— Но вы уже вмешались в эту войну! — восклицает Ли.
— Нет! — еще громче отвечает ему Брэдли. — И поскольку этого пока не случилось, мы еще можем попытаться вытащить из нее и вас!
— Мы их немного припугнем, и все. Пусть поймут, что бояться им надо не только президентских пушек, — говорит госпожа Койл, почему-то обращаясь ко мне, а не к Брэдли или Симоне. — Первый мир со спэклами. дитя мое, удалось заключить лишь благодаря превосходству нашей армии. Так уж устроены войны, именно так заключаются мирные соглашения. Надо показать врагам силу, тогда они охотнее согласятся на мир.
— А через пять лет вернутся сюда еще более многочисленной армией и перебьют всех до единого, — говорит Брэдли.
— За пять лет мы постараемся наладить мирные отношения и сделаем все, чтобы войны больше не было, — возражает ему госпожа Койл.
— Нуда, вы великолепно справились с этой задачей, как я посмотрю.
— Чего вы ждете? Ударьте по ним ракетой! — подает голос Иван, а с ним и еще несколько человек из толпы.
— Тодд, — шепчу я себе под нос и оглядываюсь на проекцию…
Горящие бумеранги летят обратно к водопаду, где их ловят, заряжают в луки…
И тут я вижу его.
— Он один! — кричу я. — Его бросили!
Армия мчится по дороге к городу, мимо Тодда, ныряя впервые попавшиеся заросли…
— Он хочет спасти лошадь! — кричит Ли.
Я снова и снова щелкаю кнопку на комме.
— Черт возьми, Тодд! Отвечай!
— Дитя! — резко одергивает меня госпожа Койл. — Это переломный момент. Тебе и твоим друзьям выпал второй шанс принять правильное решение.
Шум Брэдли злобно шипит, он поворачивается за поддержкой к Симоне, но та обводит взглядом толпу вокруг нас — толпу, требующую ударить по спэклам…
— Я не вижу другого выхода, — говорит она. — Если мы не ударим, эти люди умрут.
— Если ударим, они тоже умрут, — отвечает Брэдли, исходя удивлением и досадой. — И мы вместе с ними, а потом и все остальные переселенцы. Это не наша война!
— Однажды она станет нашей, — говорит Симона. — Мы должны продемонстрировать силу. Так они охотнее пойдут на переговоры.
— Симона! — обрывает ее Брэдли, и в его Шуме снова звучат ругательства. — Караван хочет, чтобы мы колонизировали эту планету мирно…
— Караван не видит того, что видим мы.
— Они опять стреляют! — кричу я.
Еще одна арка вертящихся огней взмывает в воздух с уступа…
И я думаю про себя: чего бы хотел Тодд?
Первым делом, конечно, чтобы я не подвергала себя опасности…
Тодд хотел сделать этот мир безопасным для меня…
И он сделает, я уверена…
Даже если его самого в нем больше не будет.
