— Брэдли… — доходит до меня. — Ты залез к нему в голову и узнал, как управлять кораблем!
— Именно. Это не составило почти никакого труда. Один раз усвоишь метод — и можно выучить что угодно.
— Опусти корабль! — кричу я. — Немедленно…
— Или что, Тодд? — с фирменной улыбкой спрашивает мэр. — Ты сделал свой выбор. Весьма недвусмысленный выбор.
— Да при чем тут выбор?! — кричу я. — Бен — мой отец, и другого у меня никогда не было…
Как только эти слова срываются с моих губ, я понимаю, что совершил ошибку: глаза мэра чернеют — никогда не видел их такими темными, — а голос… такое чувство, что ему в голову проникло черное небо и теперь выходит изо рта.
— Я тоже был тебе отцом, — говорит он. — Я воспитывал тебя и учил. Если бы не я, ты был бы сейчас другим человеком, Тодд Хьюитт.
— Я не хотел тебя обидеть! — выпаливаю я. — Я вапще никого не хотел обидеть…
— Намерения ничего не значат. Лишь поступки ›ме- ют значение. Как, например, этот… — Он нажимает синюю кнопку. — А теперь смотри!
— Нет!
— Любуйся: это коней, Нового света!
И на экранах…
На экранах видно, как из корабля вылетают два наряда…
Они устремляются прямо к вершине холма…
Туда, где она…
— Виола! — ору я. — ВИОЛА!!!
[Виола]
Бежать некуда. Нет спасения от огромных ракет, что летят к нам на огромной скорости и оставляют в снежной пелене полоски пара…
«Тодд», ¾ успеваю подумать я…
А потом они врезаются в землю, Шум спэклов вопит от ужаса, в воздух поднимаются обломки и комья земли…
И…
И…
Мы все еще живы.
Никаких ударных волн, никаких разрушений, мы по-прежнему стоим на ногах…
Что случилось? — спрашивает Бен, когда мы все поднимаем головы.
В русле реки образовался небольшой кратер, из которого поднимается дым, но…
— Они не взорвались, — отвечаю я.
— В самом деле. — Брэдли показывает пальцем на склон холма: там. среди вырванных с корнем кустов, лежит разломанная оболочка второй ракеты.
Разломанная от столкновения с землей, а не от взрыва.
¾ Такого не может быть, — говорю я. — Не могли же обе ракеты оказаться неисправными! — Я поворачиваюсь к Брэдли, грудь распирает от восторга. — Ты обезвредил боеголовки!
¾ Не я. — Он оглядывается на зависший в небе корабль. Мэр наверняка удивлен не меньше нашего. — Симона. — Брэдли переводит взгляд на меня. — Из-за моего Шума мы с ней почти не разговаривали, и я думал, что, она души не чает в госпоже Койл. но… Видимо, она поняла, чем все может закончиться. — Его Шум содрогается. ¾ Она нас спасла.
Небо и 1017-й тоже смотрят на корабль, их потрясение слышно издалека.
Другого оружия на корабле нет? — спрашивает Бен.
Я перевожу взгляд на корабль: он уже разворачивается…
И тут я вспоминаю про кассетные снаряды.
[Тодд]
— Что за ЧЕРТ?! — рычит мэр…
Но я не свожу глаз с экранов…
Ракеты не разорвались!
Они просто врезались в землю, а одна всего лишь подняла в воздух огромный булыжник…
— Тодд! — кричит мэр в камеру. — Что ты об этом знаешь?!
— Ты чуть не убил ВИОЛУ! — ору я в ответ. — Твоя жизнь ни черта не стоит, слышишь?! НИ ЧЕРТА!
Он только рычит в ответ, а я бросаюсь к двери в палату — конечно, она заперта. Тут пол подо мной вздрагивает: корабль устремляется вперед. Скользя по лужам крови, я падаю на койки, но не свожу глаз с экранов и пытаюсь увидеть ее внизу, на холме…
Одной рукой я лихорадочно бью себя по карманам, чтобы нащупать комм, но мэр, конечно, его забрал…
А потом меня осеняет: Симона ведь как-то связывалась с нами, верно?!… И если сюда можно передавать сообщения из рубки, то и отсюдова тоже можно…
Снова раздается этот жуткий свист…
На экранах видно, что к вершине холма устремляете еще два снаряда, на сей раз малой дальности… Оба врезаются в толпу бегущих спэклов…
Но опять — ни единого взрыва…
¾ Что ж, прекрасно, — говорит мэр каменным голосом, который может значить только одно: он очень зол.
Мы пролетаем прямо над армией спэклов…
Черт, как же их много!…
Чем думал этот идиот, когда пошел войной на такую армию?!
¾ Наверняка на этом корабле есть оружие другого класса, — говорит мэр…
На экранах видно, как со дна корабля на землю падают гроздья мелких бомб… Они рассыпаются прямо над головами спэклов…
И опять — ни единого взрыва!
— СВОЛОЧИ! — вопит мэр…
Я бросаюсь к динамику внутренней связи, из которого доносится голос мэра. Нажимаю на небольшой дисплей рядом с ним: загорается список слов…
— Что ж, будь по-вашему, — шипит мэр на экране за моей спиной. — Вспомним дедушкины методы.
Я взглядываюсь в слова на дисплее и пытаюсь сосредоточиться, пытаюсь вспомнить все, чему меня учил мэр…
И медленно, очень медленно, слова начинают обретать смысл…
[Виола]
¾ Мы хотели мира! — кричит Брэдли Небу. Мы глядим, как с корабля на бедных спэклов сыпятся новые снаряды, но гибнут от них лишь те, в кого они попадают. — Во всем виноват только один человек!
Нo в Шуме Неба больше нет никаких слов, только ярость. Он злится на себя, что был слишком слаб и согласился на мир, на нас — предателей…
— Мы не предатели! — кричу я. — Он и нас хотел убить!
Что мэр сделал с Тоддом? При мысли о нем сердце рвется у меня из груди.
— Вы можете как-то помочь? — спрашивает Брэдли Небо. — Вы можете его остановить?
Небо обращает на него удивленный взгляд. Спэклы за его спиной все еще бегут, но уже скрываются в деревьях на речном берегу. Корабль-разведчик перестал сбрасывать на них обезвреженные снаряды и зловеще висит в воздухе, среди падающих снежных хлопьев…
— Огненные бумеранги! — вспоминаю я. — Штуковины, которыми вы стреляли из луков!
Разве они могут сбить бронированное судно?- спрашивает Небо.
— Могут. Если их будет очень много, — отвечает Брэдли. — И если корабль не успеет подняться слишком высоко.
Разведчик медленно разворачивается, но высоты не набирает. И вдруг рев его двигателей резко меняется…
